Когда дверь за Анфисой закрылась, я не удержался и спросил:

– А не слишком ли ты сурово с ней: иди, жги лианы? Она же предводительница клана, а не наша подчинённая.

– Ничего страшного, это она на Огненной горе – предводительница, а здесь в гостях, по её же собственной просьбе.

Только я хотел спросить мою любимую про легенды, предназначения и с чего она взяла, что мне нужна именно самая красивая предводительница, но не успел – Василиса вскочила и ушла в баню: оказалось, что у нашей подопечной возникли проблемы. Вся старая одежда помолодевшей Анфисе стала откровенно не впору: рукава коротки, кофта сидит мешком, юбка спадает вниз, а туфли на два размера велики – уж слишком я перестарался, уменьшая стопу. Василиса пошла помогать подгонять одежду под новые размеры, а мне пришлось бесцельно топтаться на поляне перед баней. Не знаю, что они там делали, то ли на руках подшивали, то ли на машинке, то ли волшебство использовали, но когда дверь бани открылась, то я увидел, что одежда на Анфисе сидит как влитая, только фасон подкачал. Не пристало двадцатилетней девушке ходить в таких юбках и кофтах, да ещё из такой грубой ткани, но это уже, так сказать, нюансы, на которые в военное время можно и не обращать внимания.

Анфиса исчезла в портале, мы тоже уже хотели идти короткими тропами в храм Лунного камня, как на полянке опять открылся огненный шар. Поначалу я подумал, что вернулась Анфиса – с её экстравагантностью можно ожидать и не такого, но это оказался Егорушка.

– Василиса, Александр, добрый день! Уж извините меня за то, что без предупреждения, я на минутку. Дождался, пока от вас маман уйдёт.

– Здравствуй, Егор, – ответила Василиса, – проходи в избушку.

Я немного внутренне напрягся, так как предполагал, что разговор может зайти про расшалившуюся «маман», но ошибся.

– Нет, спасибо. Хочу насчёт Веры Васильевны поговорить.

– Она тебе уже, небось, до ужаса надоела? – ухмыльнулась Василиса.

– Вовсе нет. Пусть находится у нас столько, сколько её душеньке угодно. Для меня это даже честь, что такой великий человек гостит у нас на горе. Но вот что плохо, она замкнулась в себе и ни с кем не разговаривает. Вернее, общается только с Огненной птицей. Слетает, принесёт охапку семян, сядет, кормит птенца, рассказывает что‑то. Про детство вспоминает – какие‑то древние житейские истории. И так круглые сутки напролёт. Я, с одной стороны, просто несказанно рад: и птенец растёт, и такая волшебница у меня гостит, но, может, вы зайдёте и с ней побеседуете?

– Да, Егорушка, спасибо, обязательно придём. Больше новостей никаких не слышно?

– Всё по‑старому. Вот только у Кащея Каменный дракон растет уж слишком быстро. Это даже Красный птенец чует. Хоть и далековато от нас тот котлован, но он беспокоится. И ещё Бессмертники новых боевиков набирают, сам видел. Нанимают как охранников за большую зарплату, а на следующий день, под видом медосмотра, Кащей им трубочки с ядом вклеивает. У него это уже на поток поставлено.

– И сколько же он уже навербовал так, при помощи своего яда?

– А я точно и не знаю даже. Я всё Ирине передаю, что увижу. А уж сколько там в сумме набирается – и не считал даже. Ладно, пойду я к себе.

Пылающий портал раскрылся и увёл Егорушку на Огненную гору. Василиса подошла и обняла меня сзади:

– Что‑то у меня голова кругом идёт: за что раньше хвататься, а за что позже, ты мне напомни, если я что‑то сегодня забуду, ладно?

– Конечно, любимая. После обеда Веню со Светой мы обещали забрать от Лунатиков.

– Это я помню, но до этого придётся зайти к Иринке с Николаем, им тоже надо карточки у Абсолютников получить – пусть пользуются их хранилищем знаний, да и возможность ходить через готический портал им сейчас никак не помешает. Ведь путеводный клубок всё так же у бабы Веры, а она в депрессии. Правда, я думаю, она просто вредничает, так как обижаться не на что, и ей это прекрасно известно.

– Как она может что‑то знать, сидя в пещере на Огненной горе? Небось, домыслила себе невесть что – вот и обиделась.

– Хранитель Заповедного леса знает всё, что происходит здесь, все деревья, кустики и травиночки – это её глаза и уши. Ладно, сегодня пойду и попробую поговорить с ней, может, и смогу понять, в чём причина её плохого настроения.

– А с Анфисой что делать будем?

– А ничего, пока так и станем жить втроем, мы – в качестве родителей, и Анфиса – в качестве проказницы‑дочки. Только мы с тобой будем спать в избушке, а твоей подруге придётся ютиться в бане.

– Да уж, дочка‑то постарше родителей лет на триста. А может, она всё‑таки образумится?

– Может, но пока даже перстень Желаний не помог. Я же заказала, чтобы Анфиса влюбилась в шатуна Лёшу, – не сработало.

– Зачем же ты мне про желание рассказала, ведь оно теперь точно не исполнится!

– И так не сбылось, в делах сердечных перстень – не помощник, это уже давно известно.

– Да, вот ещё что хотел у тебя спросить, ты можешь мне про свои предчувствия рассказать? И какую легенду ты в виду имела?

– Позже, сейчас времени нет.

Василиса взяла меня за руку и шагнула по тропинке – в Библиотеку и обратно мы всё‑таки решили ходить нашими короткими тропинками – открывать готический портал Василиса побаивалась. Вернее, больше всех возражал Николай, считая, что Абсолютники воспользуются проходом и нападут на Библиотеку, а Василиса с ним не спорила.

Ирина с Николаем нас встретили очень радушно, опять попытались напоить нас чаем и накормить пирожными. Василиса как ни отказывалась, но в итоге пришлось садиться за стол.

– Николай, я всё‑таки собираюсь отвести вас в клан Абсолютного знания, вы с Ириной подумали насчет пропусков?

Библиотекарь немного замялся, а вместо него ответила мама Ира:

– Коля очень опасается. Ведь если он пойдет к ним, то Абсолютники точно будут знать, что его здесь нет. И обязательно попробуют захватить Библиотеку.

– Но в договоре прописано, что никаких насильственных захватов.

– Когда он сам этот договор прочитает, тогда согласится. А вдруг там что‑то мелким шрифтом допечатано?

– Хорошо, значит, сегодня пойдёт Иринка, получит карточку и заберёт один экземпляр нашего соглашения.

Мы втроем попрощались с Николаем, вышли на улицу, шагнули к ближайшим деревьям и оказались на полянке перед избушкой. И тут Василису кто‑то остановил тихой речью. Она отошла к столу, напряженно слушала и лишь изредка отвечала. Ирина воспользовалась этой паузой и сказала мне с нескрываемой обидой:

– Саша, что вы тут такое с Анфисой на пару вытворяете? Баба Вера на тебя сильно обижается.

– Ничего я не вытворяю, просто Анфиса решила, будто я супергерой, олицетворяющий некую живую легенду, и поэтому ей надо находиться рядом со мной постоянно.