Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В машине всю дорогу царила гробовая тишина. На похоронах, прости тетушка, и то было живее.
Уолтер остановился в нескольких домах от моего, и в другой раз я бы это оценила, но сейчас была слишком зла. Поэтому просто скупо поблагодарила и вышла из машины, с трудом удержавшись от того, чтобы мстительно хлопнуть дверцей. В конце концов, мобиль не виноват, что его владелец такой… мерзавец!
Сверлящий лопатки взгляд я чувствовала до самого дома, но обернулась только посмотреть с крыльца, как мигнув габаритными огнями «Ястреб» умчался в ночь.
Вероятнее всего, навсегда.
Энтони
Вот…!
Хотелось подобрать какой-то эпитет, но эпитет не подбирался.
Дура?
Да нет, не дура.
Стерва?
Тем более — нет.
Гадина? Вообще не в тему.
Эпитет не подбирался так же, как и слова после заявления Оливии.
Признаться, я впервые чувствовал себя настолько растерянным.
Я не знал, что ей сказать. Всегда, во время любых самых напряженных переговоров, заключения многомиллионных сделок — знал. А тут — не знал.
Потому что Лив была неправа. Но как до нее донести это прямо сейчас, я не имел ни малейшего представления, потому что с ее точки зрения все действительно можно было трактовать так, как она это озвучила. Принудил, заставил…
Предложение сделал, мерзавец такой…
Раздражение перемешивалось с растерянностью в незнакомый гремучий коктейль.
Может быть, я действительно и не планировал делать это предложение, но это вовсе не означает, что это было для того, чтобы затащить ее в постель!
Дура!
Нет, «дура» все равно не подходило…
Я вывернул руль, поворачивая, шины взвигнули, и этот звук вдруг заставил понять, что мой мобиль несется с бешеной скоростью.
Я слегка выдохнул и перестал давить на газ.
Да, я не собирался делать предложение, эта мысль промелькнула и вдруг показалась дивно правильной. А почему бы и нет? Она красива, умна, интересна. Из хорошей семьи опять же. Маменька, конечно, предпочла бы леди, но не маменьке выбирать.
Хотя даже об этом я подумал уже позже.
А прямо в тот момент мне было так хорошо с ней, что подумалось, что я был бы не против, чтобы так было всегда. Только и всего.
И нате!
Предложение сделано без должной феерии!
Задним умом я понимал, что отказано мне было вовсе не поэтому, но раздражение вкупе с задетым самолюбием отказывались признавать мою неправоту.
Я остановился возле ярко освещенной гостиницы, не глядя бросил ключи подскочившему лакею (? Как называются те кто машину отгоняют и пригоняют?) и чеканя шаг прошел внутрь.
— Добрый вечер, господин Уолтер!
Хотел бы я знать, в каком месте он добрый!
— Вам звонил господин Шелтон, просил перезвонить, как только у вас появится такая возможность.
Я только мрачно кивнул и отправился в свой номер.
Мазнул по выключателю, зажигая свет, сбросил ботинки, пиджак и растянулся на кровати.
Полежал так несколько мгновений, а потом потянулся к магофону.
— Я.
— Ну и скажи на милость, где тебя носит?
— В Лестренже.
— Это я уже выяснил, что в Лестренже, иначе как бы ты мое сообщение получил. Какого черта, Тони? Что за выходки с исчезанием в неизвестном направлении? Тебе что, десять лет?
— В десять я еще как раз отчитывался, куда иду. А вот в тринадцать уже перестал.
— Не увиливай от темы, — глава безопасности отказывался съезжать с любимой партии — отчитывания меня за безответственный подход к его работе. — Что ты забыл в Лестренже?
— Похороны.
— Чьи?
— Оливии.
Только когда тишина на том конце стала совсем гнетущей, я спохватился как это прозвучало, поморщился и поправил:
— У нее умерла тетушка. Я поехал ее поддержать.
— О-о-о-о, — все сразу понял друг детства. — И как? Поддержал?
— Да как тебе сказать… сначала неплохо, а потом она разозлилась и вряд ли теперь захочет меня видеть.
— Что ты такого сделал?
Я с силой провел ладонью по глазам, пытаясь стереть усталость.
— Предложение.
И снова в трубке на несколько секунд воцарилась тишина.
— Ты серьезно?
— Вот и она посчитала, что нет.
Брайан задумчиво попыхтел в трубку, не находя слов, непонятно, чьей глупости поражаясь — моей или ее. Ну, он все таки мой друг, так что запишем его в мой лагерь по умолчанию.
— И что ты теперь будешь делать? — наконец поинтересовался Шелтон.
— Завтра утром вернусь в Карванон. Работать надо.
Мы оба знали, что Брайан спрашивал не о том, но на этот вопрос у меня ответа пока не было.
В Карванон я возвращалась с тяжелой душой, и даже поющие фонтаны, на станции с которыми поезд традиционно делал длительную остановку, не отвлекли от неприятных мыслей. Хотя, как правило, когда я возвращалась из дома, именно они приподнимали мне настроение, являясь как бы знаком того, что семейное давление осталось позади, а впереди столица, где я сама себе хозяйка.
Сегодня музыка фонтанов журчала уныло.
Я не знала, не представляла, что делать дальше.
Жизнь в очередной раз сделала кульбит: оп-с, и вот я уже не только не сотрудник королевсокго исследовательского центра, но даже не самостоятельный исследователь.
Что теперь будет? Со мной — но, главное, с моими исследованиями?
Ведь Тони… Энтони Уолтер ясно сказал: забыть про контракт.
И хоть с юридической точки зрения тот факт, что он больше не нуждается в моих «услугах», никак не отменяет того факта, что он обязан предоставить мне свои, это все просто смешно.
Естественно, я не пойду у него ничего требовать.
И уж тем более я не пойду с этим злосчастным контрактом куда-либо еще, требовать справедливости.
Все это было ошибкой. Большой глупостью.
Впрочем, с другой стороны, большую часть нужной мне информации я уже и так получила. Проведу еще несколько замеров на других предприятиях, если получится. А если нет… буду работать с тем, что есть, в конце концов за месяц я успела накопать основательную базу.
Обработаю, оформлю, посмотрю чего не хватает, попробую это добыть. В Лестренже, конечно, с магическими производствами, которые особенно активно тянут магию из фона, не очень — курортный город. Но как раз можно будет сравнить показатели фабричных районов и показатели этого самого курортного города… работы, словом непочатый край, надо же будет чем-то занять тот год, который фигурирует в пункте о неразглашении.