Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Есть одна вещь, – сказал Габриель неуверенно. Он взял с журнального столика свой телефон и прокрутил фотографии до последней. – Вот.
Джулия взяла телефон, всмотрелась в экран.
– На что это я смотрю?
– Я думаю, это какое-то «мементо мори». По моей просьбе консьерж отправил его вчера доттору Витали из Уффици.
Джулия присмотрелась внимательнее.
– Зачем?
– Я его нашел в доме, на полу в нашей комнате.
Джулия отдала телефон Габриелю:
– Видимо, грабитель его уронил. Может быть, украл где-то в другом месте.
– Может быть. Когда Витали ответит, я попрошу Николаса связать меня с его контактом в Интерполе. Я им послал еще и портрет, написанный со слов.
– Ты утаил улику.
Габриель насупился:
– Я ничего не утаил. Я просто хотел узнать, можем ли мы проследить этот предмет до какого-то владельца.
– Или до какой-то кражи.
Габриель положил телефон на журнальный столик.
– Вот почему я хочу знать больше об этом предмете и о его истории. Саймон все еще в Швейцарии, за ним наблюдают. Приятель Джека здесь присматривает за нами, но он не наблюдает за домом круглые сутки. Тем не менее Джек мне сказал, что этот человек к ситуации отнесся очень лично и сейчас ведет собственное расследование. Я склонен согласиться с Николасом, что вор – профессионал и, может быть, приехал из Европы. Он меня обругал по-итальянски.
– Вся северная окраина Бостона может тебя обругать по-итальянски.
Габриель приподнял брови.
– Ладно, не вся, – уступила она. – Но очень многие из ее обитателей.
Габриель снова сел возле Клэр и взял игрушечного зайца, купленного в «Барниз». Клэр заулыбалась и замахала руками и ногами.
– А что случилось с зайчиком Пола? – спросила Джулия.
Габриель поморщился:
– Где-то валяется.
– Ты же его не выбросил?
– Нет. – Габриель вздохнул. – Девочке он нравится.
– Ты хочешь переезжать?
Габриель обернулся к Джулии.
– Нет. Мне этот дом понравился, когда мы его купили, и сейчас я к нему привязался, когда мы его обновили и обжили. Но главное для меня – чтобы ты и Клэр были вне опасности. Если есть шанс, что взлом повторится, я предпочел бы, чтобы вы с Клэр были где-нибудь в другом месте. Это значит, что мы должны переехать – по крайней мере, ненадолго.
Джулия отвела глаза.
Последние замечания Габриеля задели ее за живое. Джулия боялась возвращаться в дом, хотя не хотела этого говорить вслух. Она не знала, сможет ли снова заснуть в своей собственной комнате. И уж точно никак не могла себе представить, как оставляет Клэр в детской. Клэр теперь будет спать с ними, у них в комнате.
– Решать надо сегодня? – спросила Джулия, глядя в пламя.
– Нет, – ответил Габриель и дал зайца Клэр. – Сегодня ничего решать не надо.
– А что с этим специалистом по охране?
– Он к нашим услугам. Я думаю, разумно будет поручить ему усовершенствовать систему, будем мы дом продавать или нет.
Джулия посмотрела Габриелю в глаза:
– Мы завтра должны были ехать в Селинсгроув. И забрать Кэтрин в аэропорту.
– Ее заберут Рейчел и Аарон. Я обещал, что мы будем в Селинсгроуве в канун Рождества.
– У Клэр это будет первое Рождество.
– И хорошее, это я обещаю.
Джулия снова отвернулась к огню.
– Если дом пару недель простоит пустой, вероятно, взломщик повторит попытку, – указал Габриель.
– С новой системой охраны? Если он профессионал, то заметит усовершенствования.
– Будем надеяться, что это его отпугнет. – Тон Габриеля стал резким. – А если нет, то его поймают. Будь я один, я бы сам постарался его поймать. Но я тебя сейчас не оставлю, а подвергать опасности тебя или ребенка – и речи быть не может.
– Ты бы стал его ловить?
– Да.
Джулия стала массировать виски пальцами.
– Все, сейчас мне в этом не разобраться.
Габриель встал, сел в кресло и очень аккуратно переложил Джулию так, что она устроилась у него на коленях.
Джулия зарылась лицом ему в шею.
– Не знаю, смогу ли сегодня заснуть.
Габриель крепко ее обнял.
– Прости, что я тебя подвел.
– Ты меня не подводил. Ты сделал все, что мог, и отбился от взломщика. И в одной пижаме, без ничего.
Лицо Габриеля осталось мрачным.
– Я скажу специалисту по охране, чтобы начинал завтра же. А мы тогда будем думать о Рождестве. Я еще с покупками не закончил.
– Я думала, ты пару недель назад все купил.
– Может быть. – Он погладил изгиб ее бровей, нежно тронул за щеки.
Клэр заплакала, Джулия быстро взяла ее на руки.
– Тише-тише-тише, – зашептала она. – Все хорошо, все будет хорошо.
Габриель смотрел на жену и ребенка и очень хотел, чтобы она оказалась права.
Глава 50
Канун Рождества
Селинсгроув, Пенсильвания
Габриель сидел в кресле в главной спальне, держа на коленях ноутбук. Экран светился голубым в темной комнате, в другом углу ночник рисовал на потолке над манежем Клэр розовые звезды.
Те два человека, которых Габриель любил более всего, крепко спали. Усталость Джулии взяла свое, и она тоже заснула. Только Габриелю не спалось.
Курт, человек Николаса, предупредил Саймона. Как было сообщено, предупреждение оказалось ясным, кратким и убедительным. Курт не думал, что Саймон может побеспокоить Эмерсонов прямо или косвенно, но наблюдение продолжал – на всякий случай.
Николас ознакомился со списком, присланным Габриелем, и согласился, что наиболее вероятными предметами, привлекшими интерес грабителя, были Сезанн и Томсон. Николас, кажется, думал, что кражи предметов искусства даже из частных домов случаются куда чаще, чем это принято считать.
Он обсудил «мементо мори» со своим контактом в Интерполе и послал ему фотографию предмета и портрет взломщика, написанный художником со слов Габриеля. К несчастью, этого предмета в интерполовской базе украденных предметов искусства не было.
С помощью программ распознавания лиц эскиз портрета сравнили с портретами из криминальной базы Интерпола. Соответствия не нашли.
Таким образом, Габриель имел дело с профессиональным вором картин, еще не привлекшим к себе внимания Интерпола и оставившим на месте преступления скульптурный объект музейного качества, ни разу не бывший предметом кражи. Все это было очень непонятно, даже для профессора Эмерсона. И чем больше ломал он себе голову над вторжением в свой дом, тем больше отвлекался от работы.
Он не собирался на рождественские каникулы работать над своими сейджевскими лекциями, но Данте и его комментаторов он читал ежедневно. А после взлома Габриелю стало трудно на этом сосредоточиться.
Слова на компьютерном экране его