У меня есть подозрение, что влиять на сознание монстров и организовывать их умеет именно тот, кто дал ей свою кровь.

– А если не человек? Ее нужно будет уничтожить?

Она ощутила невероятную тоску и боль в душе, представив, что защитникам придется собственными руками избавиться от жрицы. Словно наяву прочувствовала, каково им будет так поступить и каково придется ей самой.

– Ведь это я загадала, – прошептала Мариона. – Ради Арриена.

– Нет, – обернулся к ней Эсташ. – Это не последствия одного желания. Оно лишь послало встречу. Кажется, сама Зоя пожелала много…

Он вдруг оборвал себя на полуслове и обернулся к пологу. Мариона повернулась тоже и увидела, как откидывается в сторону плотная ткань, внутрь входит Арриен, заводя следом Зою.

Настороженность – недостаточно емкое слово, хотя внешне я, наверное, выглядела именно так. У меня сейчас потрясающе выходило оценивать все со стороны. Никаких лишних эмоций с момента, как защитник отпустил ладонь и остановился позади меня. Два врага – один за спиной, другой впереди. Одна жертва, до которой непросто дотянуться, потому что второй истинный очень зорко следит за каждым моим движением, а его плечо закрывает девушку. Да, оба обманчиво расслаблены, говорят спокойно, неторопливо, не провоцируют. Однако я вижу привязанного к кушетке Нейтона, слышу его хриплые вздохи. Он умирает, но мне даже не жаль. Я ведь вытащила его, а у старика не хватило сил, значит, слабак, а слабым в любом случае не выжить.

– Зоя, – начинает говорить тот из братьев, что стоит лицом ко мне. Второй молчит, но его присутствие я осязаю каждой клеточкой тела. Хочу отступить подальше, но понимаю, это будет проявлением слабости, а они ее фиксируют так же четко, как и я. – Пожалуйста, расскажи нам в деталях, шаг за шагом, что произошло.

– Рассказать? – отвечаю я и слегка улыбаюсь, ловлю краем глаза, как передергивает плечами жертва, перевожу взгляд на нее. Обычно в такие моменты слабые пугаются, их страх осязаем, а эта расправляет плечи и хмурится. Жаль, значит, будет сопротивляться.

– Могу рассказать. – Но я хочу есть и считаю, что имею право торговаться. – Однако сперва нужно накормить.

Первый брат бросает быстрый взгляд мне за плечо, а спина уже вся зудит от ощущения защитника позади. Так нестерпимо хочется оглянуться, так сложно контролировать себя.

– Чего именно ты хочешь? – опять вкрадчивый голос. И мне интересно: а насколько им жаль эту тщедушную оболочку, в которой я теперь живу? Могу ли выторговать что-то еще?

– Мм, я хотела сырого мяса, но оно не утолит голод полностью. Мне нужны эмоции.

Почти осязаю, как обоих передергивает от услышанного, и хочется рассмеяться. Защитники! Как же сильно я их ненавижу. По их вине приходится постоянно испытывать голод.

– Мы дадим тебе что хочешь, а теперь расскажи.

Мм, пообещал. Ладно. Снова нестерпимо хочется улыбнуться. Представляю, как противно им торговаться с противоположной сущностью, знать бы точно, насколько ценна для них эта оболочка.

– Все началось с того исследователя, что работал здесь, в Альберге. Нейтон переписывался с ним… – приступила я к рассказу.

* * *

Эсташ слушал Зою и пытался собрать воедино детали. Она и правда рассказывала очень подробно. Сущности вообще отлично умели копировать людей. Их было сложно отличить. Таким образом, например, Нейтон подманил девушку в пещере, но оказалось, что жертва совершенно не имела вкуса. Энсгар продолжал слушать, и тут Зоя коснулась нападения на исследователя. И один момент зацепил защитника. Эсташ не стал акцентировать на нем внимание, ничем не выдал, что именно показалось ему самым значимым в рассказе, но моментально выделил условие, общее для двух совершенно разных людей. Дело было не в объеме крови, которую вливал в потенциальных помощников трансформировавшийся монстр, а в предшествующем им действии. В случае с Зоей и исследователем – в кровь обоих сперва попала слюна чудовищ. Означало ли это, что она стала катализатором реакции? Той единственной возможностью для выживания человеческого организма, его трансформации и приобретения качеств монстра? Похоже, это была та самая формула. Сперва яд поступил со слюной, подготовил тело, затем была влита кровь.

Энсгар перевел взгляд на брата, стоявшего за плечом девушки. Эсташ чувствовал и волнение Марионы, и превосходно сдерживаемую тревогу Арриена. Единственная жрица, знавшая о прошлом, знавшая о своих способностях, Маришка всегда переживала, чем обернутся ее желания, часто говорила о том, как сложно предугадать последствия и предусмотреть все варианты. Брат же пока не знал об их выводах, что, возможно, у Зои есть дар жрицы, но он волновался за эту девушку, даже когда всех позабыл. Для защитника это значило слишком много, особенно теперь, когда Зоя угодила в ловушку, а сущность внутри ее взяла под контроль разум.

И если в других случаях была возможность извлечь введенную в организм отраву, например кусочек ногтя, крошечный волосок, и уничтожить, то как быть с кровью, попавшей в кровь? Как извлечь безопасно, чтобы разум не пострадал, чтобы сущность не уничтожила его? Попробовать от обратного, провести тот же ритуал, но со стороны защитников?

Энсгар устремил взгляд на брата, посылая тому безмолвный знак, а Зоя как раз заканчивала свою речь.

– Ну как? Довольны? – спросила она. – Где обещанная плата? Меня устроят любые эмоции со стороны защитника: гнев, страх, ненависть, вожделение, боль. Кто из вас опустит свой щит?

Она снова улыбнулась этой улыбкой, вызывающей желание немедленно устранить потенциальную опасность. Жрица. Еще одна из потерянных уникальных созданий, еще одна, родившаяся с даром. И благо она не знала о нем, иначе страшно представить, что могла загадать управляющая сознанием сущность.

Эсташ едва заметно кивнул Арриену и взял за руку Мариону, обходя Зою так, чтобы жена оставалась за его спиной, пока они не вышли из шатра. В кратчайший срок обоим предстояло приготовить нужный раствор.

В лагере было совсем тихо. Все неукоснительно соблюдали приказ энсгара на время приостановить исследования нового источника и оставаться в Альберге. Обитатели оазиса рассредоточились по палаткам, развлекаясь беседами, настольными играми или делами, которые обычно откладывали в долгий ящик. О возвращении Зои знали пока лишь оба защитника, наблюдавшие появление девушки, да Мариона, которая все это время молча следовала за ним.

Эсташ обернулся к жене, а когда она продолжила машинально идти, опустив к земле глаза, обхватил ее рукой за плечи.

– Не переживай, – нежно проговорил он, когда она вскинула голову, – мы сделаем все, чтобы это исправить.

– Честно?

Эсташ привлек жену к себе, крепко обняв и слушая, как она выдыхает, пряча лицо на его груди.

– У меня есть идея, мэйэлит. И нам понадобится кровь защитника.

– Ты говорил, она