Все главные государства Европы были охвачены войнами в первое десятилетие XIX столетия, но опиум поступил в наполеоновскую армию только для самого императора и его ближайшего окружения. А врачи на фронтах Великой армии – от Пиренеев до Московии – из так называемых средств анестезии могли рассчитывать для пациента перед операцией только на стакан «хлебного вина», то есть – самогона, да на ременную плеть или толстую веревку, которую вкладывали раненому в рот между зубами, чтобы он язык от боли себе не откусил. Успокаивающими медикаментами считались, правда, и ртуть с камфарой, но разве можно такую первобытную «фармакопею» вообще воспринимать серьезно?

В общем, перед лауданумом открылись неограниченные горизонты! Практически бесконтрольный со стороны государств рынок… Но и его со временем заменили в Европе и Америке псевдопатентованные микстуры примерно с одними и теми же основными компонентами: спирт и опиум – только в разных пропорциях. Остальные компоненты добавлялись по вкусу изобретателей. Одним из первых таких снадобий стала… кока-кола!

…Открытие лауданума, который стало возможным приобрести в любой аптеке или бакалейной лавке, облегчило жизни миллиардам страдающих от боли людей и одновременно положило начало широкомасштабной наркомании. По обе стороны Атлантики началось поветрие изобретения новых чудодейственных эликсиров на базе опиатов. Порой даже – собственных, домашних лечебных средств. Так, только одна семья в Лондоне придумала так называемую «микстуру Гасмэна» – гремучий коктейль из лауданума и хлороформа – и еще одну смесь из лауданума с сурьмой – для лечения от кашля. Придумала и, самое главное, коммерциализировала. Сколько людей погибло за милую душу от этого зелья? Науке, как и истории, это неведомо.

Не оставались в стороне от бурного «опиесозидательного» процесса и профессиональные медикусы. Например, подагру лечили «порошком Довера» доктора Томаса Довера: смесью рвотного корня, ипекакуаны – травянистого растения из жарких стран – и опиума, только толченого. На базе того же наркотика – с разной степенью его участия – делали и другие снадобья: порошок Фримана, порошок Тоуэла, порошок Брауна… Появились и снадобья из опиума, предназначенные… для детей! Бальзам Годфри, успокоительный сироп Баттли, слабительное Дэлби…

Все эти, с позволения сказать, медикаменты славились одним замечательным свойством: дети, попробовавшие приторные лекарства на базе опиума, на несколько часов переставали баловаться, шуметь, затихали и, по сути дела, развязывали руки родителям. Лауданум и его производные пригодились и кормящим матерям, и нянькам. Младенцам вливали в рот вместе с молоком несколько капель лауданума, и ребенок, только что задыхающийся в истошном крике, камушком засыпал. В экстренных случаях матроны давали чуть-чуть побольше опиума слишком обременительному милому отпрыску, и вообще, – как свидетельствуют многочисленные судебные дела той поры, – навсегда избавлялись от него.

Первыми очнулись религиозные моралисты, особенно – протестантские и англиканские. Они, в отличие от коммерсантов, видящих в наркотиках не прок, а порок, принялись обличать производителей и продавцов опиатов. Подняли голос и возмущенные врачи. Их, впрочем, моральная сторона распространения ядов не особо интересовала. Медиков волновало, что наркотическими средствами налево и направо бесконтрольно торговали лавочники. Вульгарные и алчные парвеню без медицинского образования. Двойной убыток для практикующих эскулапов получался: и клиенты их мрут из-за дурацких отравлений и фальшивых препаратов, и деньги мимо врачей и фармацевтов проходят. И какие деньги – миллионы! Скажем, в Англии продажей опиатов занимались 25 тысяч человек притом что профессиональных, официально зарегистрированных фармацевтов числилось всего 2,5 тысячи.

В 1868 году парламент Великобритании принял так называемый Аптечный акт. Согласно ему на берегах туманного Альбиона запрещалась свободная продажа опиума и опиатов. Под давлением медицинского лобби вся продукция, содержащая эти наркотики, обязана была теперь продаваться только в склянках с тревожным указанием: «Яд». Лишь фармацевты с официальной лицензией отныне получали право торговать опасным товаром. И неспроста многие британские коммерсанты, специализирующиеся на продаже опиатов, потянулись, как перелетные птицы, по другую сторону Атлантики – в Америку. Не удивительно, что за считаные годы в Штатах возросла статистика убийств с помощью ядов. И если ранее основным инструментом отравителей являлся мышьяк, в конце XIX века его вытеснил опиум.