– Вернемся в Сент-Джонс, снимем там пятизвездочный отель сбассейном или со своим пляжем, – предложил Ринат. – Я надеюсь, что мы здесь всебыстро закончим. Самое позднее через два дня. А потом сможем нормальноотдохнуть и даже позагорать. Обещаю дать тебе три лишних дня отдыха.

– Спасибо, – кивнула она, – буду ловить вас на слове.

Она вышла вместе с Плавником. Ринат задумчиво взглянул насвой телефон. Напрасно он пообещал Тамаре три лишних дня. После того, как онподпишет все документы, у него останется не так много денег даже на то, чтобыплатить им зарплату. И еще этот дом в Киеве. Как обидно. Неужели Глущенко решилотдать его одному из тех «хомячков»? Ведь сам Ринат сделал все, чтобы разоритьсвоих «родственников» и не отдавать под их контроль Харьковское объединение. Атеперь Глущенко хочет передать Степану этот киевский дом. Было обидно…

Он снова вспомнил об угрозах своего дяди. Ринат отличнопонимал, что Глущенко не шутит. Если Инна не оформит завтра это письмо, товполне вероятно, что послезавтра в ее квартиру постучится кто-то из киллеров. Испасти Инну будет невозможно. Этот дамоклов меч будет висеть над семьейШарипова до тех пор, пока Глущенко во второй раз не уйдет в небытие. Ринат дажеиспугался этой мысли. Она впервые промелькнула в его сознании.

Один миллион долларов, который обещал ему Глущенко, это дажене деньги. Это даже не «крохи с барского стола», тысячные проценты с егокапитала. На самих процентах он получает гораздо больше. За квартиру, конечно,спасибо, но это единственный подарок, который получит Шарипов. И останется безничего. Он нахмурился. Почему вообще он считает, что все нужно вернуть своемудяде? Почему он прилетел сюда, чтобы покорно все отдать? Чтобы Глущенко жил,как и прежде, миллиардером, после убийства своей жены и ее сына, после столькихпреступлений. Почему это справедливо? Почему он будет помогать националистуСтепану Глущенко, почему он не ответит за свои прежние преступления?

Ринат покачал головой. Лучше об этом не думать. Ему никогдане справиться с Глущенко. Тот может оказаться за его спиной или рядом с ним. Оннастолько неуловим и неуязвим, что Ринат не удивится, если выяснится, что подвидом Иосифа Борисовича или хозяина этого отеля скрывается сам ВладимирГлущенко. Он может придумать все, что угодно.

Выйдя из комнаты, Ринат спустился вниз. Нотариусы ужесобрались в просторной гостиной. К ним присоединился и Плавник. Все четверооживленно обсуждали какие-то документы, уже прорисовавшиеся на их персональныхноутбуках.

– Что у вас случилось? – поинтересовался Ринат.

– Слишком много активов, – пожаловался Плавник. – Я несовсем понимаю, зачем нужно передавать абсолютно все ваши счета и активы этомумсье Леру, но Шамплен находит все новые и новые счета в различных банках, окоторых мы даже не слышали. Боюсь, что подведение балансового отчета отнимет унас еще несколько дней.

– Должен был прилететь еще и мистер Леклерк, – вспомнилРинат, – это французский адвокат, которого я лично знаю.

– Он попал в аварию, – ответил Шамплен, – кажется, егоударила машина, и он повредил себе ногу.

– Мы постараемся все проверить и без помощи господинаЛеклерка, – сказал Макензи.

Ринат подумал, что происходит слишком много непонятныхсовпадений и на Антигуа не приехал как раз тот адвокат, которого он раньшезнал. Примерно через полтора часа появились запыхавшиеся Анзор и Павел. Ониобошли все окрестности, но нигде не нашли исчезнувшего румынского журналиста.Хозяин отеля добродушно объяснил, что Галэску позвонил и сообщил, что сегоднявернется поздно.

Казалось, что в этот день уже ничего необычного непроизойдет. Кроме Галэску, все остальные собрались за ужином. Пришла даже неочень разговорчивая и бледная Катрин, которая почти ничего не ела. Мужчины пилибелое вино, Тамара сидела за столом и тихо вздыхала. Здесь мог оказаться иподходящий для флирта мужчина. Но все трое нотариусов не вызывали у нееникакого доверия. С охранниками она принципиально не встречалась, а румынскийжурналист, на которого она все-таки возлагала некоторые надежды, так и непоявился за ужином. Поэтому она находилась в несколько меланхоличномнастроении, наблюдая за всеми гостями.

Поздно вечером мужчины снова вышли на террасу. Тамараподнялась к себе в номер. Ей было скучно слушать все эти разговоры о футболе иособенностях национальной рыбалки на Антигуа. Минут через сорок появилсянаконец Тудор Галэску. Он отрывисто поздоровался, поднимаясь к себе в номер.Анзор выжидательно взглянул на Рината. Тот покачал головой. Ему не хотелосьскандала в эти вечерние часы. Он даже не предполагал, что уже через час в этототель приедут сразу несколько полицейских машин.

Галэску спустился вниз минут через десять. Достав сигару, онс видимым удовольствием закурил. Ринат подошел к нему.

– Где вы были? – спросил он у журналиста. – Мы ждали вас кужину.

– Задержался, – ответил Галэску, – был в городе и поэтомунемного задержался. Но мне говорили, что ваши помощники обыскали из-за меняполовину острова.

– Мы только волновались. – Ринат говорил с ним,прислушиваясь к манере разговора румына, присматриваясь к его жестам, пытаясьразглядеть возможные шрамы от пластических операций на лице. Хотя понимал, чтоувидеть подобное почти невозможно.

– Понимаю, – добродушно ответил Галэску, – но ваши помощникиискали меня с таким рвением, как будто я самый важный преступник на этомострове.

– Откуда вы об этом узнали, если вас здесь не было?

– У камней и холмов тоже есть уши. И глаза.

Плавник подошел к Ринату.

– Уже почти полночь, – сказал он, взглянув на часы. – Яподнимусь к себе и попытаюсь позвонить нашему другу нотариусу. Конечно, я егоподниму с постели, но нужно сделать все достаточно оперативно. А вы попозжеперезвоните своей супруге.

– Хорошо. Только вы можете позвонить прямо отсюда. У менямобильная связь с роумингом, – протянул свой телефон Ринат.

– Нет, – усмехнулся Иосиф Борисович, – вы забываете, сколькомне лет. Я уже не помню все номера телефонов своих знакомых и приятелей.Приходится прибегать к помощи телефонной книжки. Или Тамары, которая всегдазаменяла мне эту книжку.

Он повернулся и пошел к лестнице. Сердюк сидел в кресле,мрачно наблюдая за перемещениями Плавника. Макензи стоял у выхода на террасу.Шамплен, обняв дочь за плечи, что-то говорил ей, показывая на луну. Анзор иПавел расположились в глубине зала в удобных креслах. Все было почти идеально.И через несколько секунд раздался громкий крик.

Все услышали крик, подняли голову. Он доносился откуда-то совторого этажа. Анзор и Павел бросились туда первыми, за ними побежали остальныемужчины. У дверей номера Тамары стоял с трясущимися руками Иосиф Борисович. Онпытался что-то произнести, но не мог ничего сказать, а лишь поднимал руку,показывая в глубь номера. Первым туда ворвался Анзор. Тамара лежала в своемплатье на постели. Анзор наклонился к ней. Шейные позвонки были сломаны. Онабыла задушена. Он поднял голову и, увидев взгляд Павла, покачал головой.