и Кайрос не замедлил явиться. Обнаженный бог счастливого случая, похожий на юного Диониса, с весами в одной руке, символизирующими справедливость Судьбы, и с бритвой, которая безжалостно отсекает все упущенные возможности, в другой руке, на крылатых ногах промчался мимо него, как порыв ветра. Тесею хватило одного мгновенья увидеть Кайроса, он ощутил всем своим пылающим нутром благоприятный момент и понял, что будет делать дальше.

Пока свинья разворачивалась, он подбежал к толстому дереву, растущему невдалеке. Юноша стал спиной к дереву и приготовился к последнему действию схватки, которая неизбежно должна была окончиться смертью одного из противников. Он надеялся, что подпрыгнет, и свинья со всего разгона врежется в дерево рылом, и тогда он ее убьет, заколов хироновым дротом, который был, как всегда, под коленом.

— Она хоть и не разумная, как человек, но при каждом неудачном нападении чему-то наверняка учится, и если я ее сейчас не убью, то она учтет свои ошибки и отправит меня в Летейскую бездну.

Луна то ярко светила, и все озарялось ее мертвенным серебряным светом, то вдруг заходила за тучу, и становилось совсем темно. Когда Селена вышла из-за тучи ему почудилось, что развернувшаяся Фея перед нападением посмотрела на него не только злобно и свирепо, как смотрят вконец разъяренные звери, но и осмысленно, она как будто думала, как ей наверняка расправиться с вертким врагом.

И вот чудовище, глядя Тесею в глаза своими маленьким для ее огромного тела глазами, которые горели, как два красных уголька, начала набирать скорость. Сухие ветки попадающихся на дороге Феи кустов и стебли камыша непрерывно трещали, словно тысяча гигантских цикад запели одновременно свою ужасную трескучую песню.

Тесей, как завороженный, смотрел на бегущую к нему, причем явно не в полную силу, огромную всесокрушающую тушу, увенчанную двумя горящими разумом и злобой глазами, и упруго присел для прыжка с трудом сдерживая нетерпеливую дрожь во всем теле. Когда Фея оказалась совсем близко, и он готов был подпрыгнуть, чтобы она врезалась в дерево, кабаниха вдруг начала тормозить. Тесей никак не ожидал этого, однако времени ни на что не было, и он, не раздумывая, сам прыгнул на передние лопатки кабанихи. В руке героя мгновенно оказался подаренный Хироном дрот с прочным трехгранным лезвием длиной в две ладони, всегда привязанный под правым коленом.

Юноша, изо всех сил сжимая ногами свиной хребет, чтобы не упасть и не оказаться под копытами, несколько раз ударил кинжалом сзади под левую лопатку кабанихи, стараясь каждый раз вводить лезвие под разными углами.

— Спасибо Кайросу — счастливый момент на моей стороне. Мне не надо даже переворачиваться, чтобы бить под ее левую лопатку правой рукой!

Думал довольный Тесей, почувствовавший, что не меньше двух ударов пришлось в самое сердце чудовища, ведь ему не однажды приходилось закалывать кабанов из стада Питфея. Свинья уткнулась рылом в землю и начала медленно заваливаться на бок, при этом она с мерзким визгом стала крупной дрожью биться в предсмертной агонии.

Тесей легко отскочил от бьющейся туши и набрав полную грудь воздуха, закричал изо всех сил, воздев широко открытые глаза в бездонное ночное небо, залитое серебряным светом Селены:

— Слава могучему герою Тесею, непобедимому Посейдонову сыну!

Переведя дух, юноша крикнул уже не так громко:

— Моя свинья Кроммионская — чудище пострашнее Эриманфского вепря, ведь тот был просто свирепый огромный кабан, а моя Фея — чудовищное порождение беззаконного силой древнего бога Тифона и исполинской змеедевы Ехидны.

Сократ в одном из диалогов Платона говорит, что Кроммионскую свинью, вовсе не в шутку, можно было назвать мужественной.

77. Скирон

Около границ Мегариды Тесей поднялся на высокую скалу, находящуюся рядом со скалой Молуриды.

Мегарцы рассказывают, что дочь Кадма и Гармонии Ино, убегая от обезумевшего из-за козней Геры своего мужа царя племени миниев в Беотии Афаманта, бросилась в море со скалы Молуриды вместе со своим маленьким сыном Меликертом. Когда же ее сын был перенесен, как передают, дельфином на Коринфский перешеек, там стали воздавать обожествленному Меликерту, переименованному в Палемона, много всяких почестей, и в честь его совершаются также и Истмийские игры. Скалу Молуриду считают посвященной Левкофее-морскому божеству, в которое была превращена Зевсом Ино и Палемону.

За Молуридой высится скала, считающаяся проклятой, так как живший около нее дерзкий разбойник Скирон всех иноземцев, с которыми он встречался, сбрасывал в море.

Говорят, этот Скирон отличался огромным ростом и невероятной силой. От одних Тесей слышал, что Скирон грабил прохожих на дороге. Однако от других распространялась молва, будто он загонял их на высокую скалу, выступ которой на самой вершине нависал над морем и формой напоминал поднятую вверх стопу, отчего скала получила название «Пятка». Там под угрозой смерти он бесчинно и нагло протягивал путникам одну из своих грязных вонючих ног и приказывал ее мыть, а когда те принимались за дело, ударом пятки второй ноги сбрасывал их в море. Упав с большой высоты, человек разбивался о воду и выступавшие камни, и его, искалеченного, но иногда еще живого, медленно пожирала гигантская морская черепаха, сотни лет жившая в морском гроте под этой скалой.

Согласно Плутарху, многие мегарские писатели оспаривают эту молву, «воюют со стариной», по словам Симонида, настаивая на том, что Скирон не был ни наглецом, ни грабителем, напротив — карал грабителей и находился в родстве и дружбе с благородными и справедливыми людьми. Ведь зевсова сына от речной нимфы Эгины Эака считают благочестивейшим из греков, Кихрею Саламинскому воздают в Афинах божеские почести, каждому известна доблесть Эакидов Пелея и Теламона, а между тем Скирон — зять Кихрея, тесть Эака, дед Пелея и Теламона, родившихся от Эндеиды, дочери Скирона и Харикло. Невероятно, чтобы лучшие из лучших породнились с самым низким и подлым, отдали ему и, в свою очередь, приняли из его рук величайший и драгоценнейший дар!

Действительно, Скирон, как и Тесей имел двух отцов: смертного — мегарского царя Пиласа и божественного — могучего Колебателя земли Посейдона. Скирон боролся за власть с Нисом, сыном Пандиона. Сын смертного мегарского царя Пилоса и бога морей Посейдона Скирон, женившийся на одной из дочерей Пандиона, оспорил право Ниса на Мегару, и сын Зевса и нимфы Эгины благочестивый Эак, призванный рассудить этот спор, оставил за Нисом и его потомками царскую власть, а Скирону присудил командование войском.

В Мегариде не было больших удобных дорог. Три основные дороги — из которых одна пролегала по скалистому западному берегу, другая по диким ущельям гор посредине страны, третья по восточному берегу —