Маркиз выключил свет фар, и на машину сразу со всех стороннадвинулась ночь. Джип все время норовил съехать с дороги, Маркиз еще большеснизил скорость и вел машину буквально на ощупь. Он оставил включенными задниегабаритные огни, чтобы у едущей за ним «ауди» был хоть какой-то ориентир ичтобы она в темноте не врезалась в «лексус».

Двигатели отличных машин работали почти беззвучно. НаконецМаркиз поравнялся с первым домом деревни. Как и говорил доктор Длуголенский,это была полуразвалившаяся старая хибарка. Одно окно избушки светилось тусклымкрасноватым огоньком.

– Останови, – прошептал Маркизу человек Вольфа.

Леня затормозил, выключил мотор, наступила полная тишина. Боецбеззвучно распахнул дверцу джипа со своей стороны, спрыгнул на траву. Леняпереждал несколько секунд и последовал его примеру. Тут же рядом из темноты нанего надвинулась гибкая пружинистая тень, и в самое ухо Маркиза горячопрошептали:

– Только попробуй зашуметь или побежать, тут жеприрежу! Тихо иди вперед к следующему дому.

Маркиз двинулся вперед, стараясь не шуршать сухой осеннейтравой и чувствуя рядом незримое, опасное присутствие своего конвоира.

Второй дом от начала деревни темной массой прятался вглубине ночного сада. В доме ярко светилось одно окно, бросая отсветы наближние яблони и жухлую осеннюю траву под ними, и от этого вокруг казалось ещетемнее.

Сопровождавший Маркиза боец тронул Леню за плечо, дав знакостановиться, и приложил палец к губам.

Рядом из мрака показались еще два человека – гибкие,бесшумные. Один из них легко перемахнул забор и, проскользнув по саду,подобрался к освещенному окну. Приподнявшись и осторожно заглянув в окно, онобернулся и издал негромкий крик, подражая голосу ночной птицы. Второй боецответил ему таким же криком и, перепрыгнув через забор, двинулся к дому. Двефигуры слились с темной бревенчатой стеной, скользнули от освещенного окна кодному из темных мрачных проемов. Раздался еле слышный звон разбитого стекла,тихо скрипнула рама, и две гибкие фигуры, подтянувшись, одна за другой исчезлив доме.

Конвоир Маркиза подтолкнул его к забору. Леня, вспомнив, какловко это проделали бойцы Вольфа, лихо перепрыгнул забор, стараясь не ударить вгрязь лицом, но при этом здорово ушиб колено. Он вполголоса чертыхнулся, и тутже в бок ему ткнулось холодное твердое лезвие.

– Только пикни! – прошептал боец и толкнул Маркизак дому.

Послушно и тихо Леня пошел к освещенному окну. Возле самогодома они остановились, человек Вольфа приподнялся на цыпочки и приготовил кстрельбе пистолет, готовясь подстраховать своих коллег, находящихся в доме.Маркиз тоже приподнялся, держась руками за наличник окна, и заглянул восвещенную комнату.

В комнате были два человека. Один из них – высокий худоймужчина – сидел за столом спиной к окну и тщательно смазывал пистолет. Напротивнего стройная темноволосая женщина с короткой стрижкой складывала вещи внебольшой кожаный чемодан.

Стоявший возле Маркиза спецназовец поднес к глазамсветящийся циферблат часов, выждал некоторое время, следя за секунднойстрелкой, и затем отчетливо постучал в стекло стволом пистолета.

Мужчина, сидевший за столом, мгновенно вскочил, какразвернувшаяся пружина, и направил в сторону окна тут же возникший в его рукечерный револьвер.

Следующие несколько секунд показались Маркизу бесконечнодолгими, а уложившиеся в них события – замедленными, как будто время потекло подругим законам, а воздух стал плотным и замедлял движения людей. Зато каждый ихжест, каждое движение были отчетливо видны и навсегда врезались в память. Онхорошо увидел повернувшееся к окну напряженное и встревоженное лицо человека сревольвером, ярко освещенное и выразительное – и при этом совершенно явственнопонял, что это – не тот человек, который заминировал машину доктораДлуголенского.

В то же мгновение дверь комнаты с грохотом распахнулась, ина пороге возник один из боевиков Вольфа.

Мужчина с револьвером развернулся на звук открывшейся двери,непрерывно стреляя, но в него уже летел брошенный спецназовцем нож, и долясекунды, которая понадобилась ему, чтобы повернуться от окна к двери, оказаласьдля него роковой: тяжелый десантный нож вонзился в его горло, выйдя из затылка,и темная кровь брызнула во все стороны.

Бросивший нож боец согнулся пополам, чтобы не попасть подревольверные пули, и отскочил в сторону, пропустив вперед своего напарника,который, низко пригнувшись, прыгнул к женщине, укладывавшей чемодан. В руке унее уже блестел небольшой никелированный пистолет, но она не успела сделать ниодного выстрела – спецназовец повалил ее на пол и заломил руку с оружием заспину.

Револьвер в руке высокого мужчины все еще продолжалстрелять, оставляя черные пулевые оспины на стенах комнаты, но глаза его былиуже мертвыми, изо рта пульсирующим потоком бежала кровь. Наконец ноги егоподогнулись, и он тяжело рухнул на пол.

Наступила тишина. Конвоир Маркиза подтолкнул Леню в бокстволом пистолета, откашлялся и спокойным голосом, показавшимся очень тихимпосле грохота выстрелов, скомандовал:

– Иди в дом!

Маркиз послушно поднялся по крыльцу и через темные сенивошел в освещенную комнату. Стены и пол были залиты кровью, как будто здесьтолько что резали барана. Спецназовцы Вольфа связывали по рукам и ногамтемноволосую женщину, а она злобно ругалась, мешая русские и немецкие слова.Маркиз еще раз взглянул на труп с торчащей из горла рукояткой ножа. Хотя смертьменяет людей, особенно такая страшная смерть, Леня окончательно убедился в том,что это был совсем не тот человек, которого он видел не так давно на улицеНекрасова возле машины Бориса Львовича Длуголенского.

«И ведь доктор говорил, – вспомнил Маркиз, – чтоздесь, кроме Виктора, был еще один мужчина!»

Оставив эти размышления при себе, Леня решил ждать, какдальше обернутся события. Приставленный к нему охранник стволом пистолетаподтолкнул его к стулу и заставил сесть.

В это время на крыльце послышались шаги, и секунду спустя,подталкивая перед собой упирающуюся Лолу, в комнату вошел Вольф.

– Отдайте мою собачку, жестокий человек! –верещала Лола.

– Заткнись! – рявкнул Вольф, оглядывая комнату.

Увидев лежащий на полу труп и залитые кровью стены, Лоларешила, что переигрывает, и замолчала – всем было явно не до нее с ее песиком.

Взгляд Вольфа остановился на темноволосой связанной женщине,которую его подручные бросили на кровать. Неуверенно покосившись на Маркиза,Вольф спросил его:

– Это действительно она?

– Да, – Маркиз кивнул, – это Моника. Хочунапомнить вам, что мы с Лолой выполнили ваше поручение.

– Да-да, – отмахнулся от него Вольф и подошел кМонике.

При виде его немка забилась, пытаясь разорвать веревки, ипоток двуязычных ругательств еще обильнее полился из ее рта.