«Так вот как оно, оказывается, бывает!» – думала молодая женщина. Она и в самом деле могла сравнить то, что переживала сейчас, разве что с любовью к собственному ребёнку.

Она училась основам – пропорциям, композиции, перспективе и цветам. Цвета вообще оказались для неё самой непредсказуемой частью изобразительного искусства. Марта понятия не имела, что существуют и правила их смешивания, и перехода – и много всего. А глаз уже привыкал отличать малейшие оттенки – как в окружающем мире, так и на холсте или на бумаге.

И непременной составляющей всего процесса была, безусловно, Ева. Одно её присутствие меняло всё вокруг. Эта женщина обладала удивительной способностью создавать атмосферу добра и спокойствия, излучая при этом энергию, которой заражала окружающих. Её объяснения и наставления были толковыми и понятными, замечания – точными, похвалы – искренними. Лучшего учителя и желать было невозможно – и Марта не переставала поражаться тому, как ей повезло.

Ей очень хотелось побольше говорить с Евой – и не только на темы, непосредственно связанные с целью их встреч. Марта и припомнить не могла, когда всего лишь беседа с человеком доставляла ей столько удовольствия. Она пыталась понять, что именно так влечёт её к этой женщине, – но не могла подобрать ничего более конкретного, чем расплывчатый термин «очарование». О чём бы ни говорила Ева, это звучало интересно. Непринуждённо сплетающиеся в предложения слова, сопровождающиеся живыми эмоциями, были красивыми и ёмкими, и от этого даже разговоры о самых простых вещах звучали занимательными историями.

«Будь я мужчиной, я бы влюбилась в неё раз и навсегда», – думала Марта, восхищённо глядя на свою новую подругу.

– Наверное, все ваши знакомые мужчины влюблены в вас, Ева, – сказала она как-то с восторженной улыбкой. – Рядом с вами любому должно быть хорошо, как в раю.

Та тоже улыбнулась столь необычному и прочувствованному комплименту, потом, слегка пожав плечами, сказала:

– Кто-то влюблён, кто-то нет. Понимаете, я никогда не стремилась нравиться мужчинам, завоёвывать их, удерживать. Может быть, когда-то и надо было так поступать, но я не умела, а потому – не могла. Зато вот что я скажу: те, кто хотел остаться в моей жизни – остались, а тех, кто всё-таки ушёл, я бы всё равно не удержала насовсем, только лишь на время. Получается, потратила бы зря силы, которые лучше отдать кому-то ещё или хотя бы творчеству. И я не знаю женщин, которые бы всегда, всю свою жизнь были счастливы в любви – я говорю, разумеется, о тех, кто действительно любит, а не сходится с мужчиной, просто чтобы не быть одной, или чтобы получить материальные блага, или социальный статус…

– Вы хотите сказать, нашёлся такой глупец, который не оценил вас? – Марте это и в самом деле казалось чем-то невероятным.

– Ну, – улыбнулась Ева, – смотря кто что ищет. Возможно, тот, о ком кто-то скажет «не оценил», просто искал что-то другое – вот и всё…

– Да, но есть же какие-то всеобщие человеческие ценности… И когда в ком-то сочетается сразу несколько из них – разве это не важно? Разве можно променять такого человека на пустышку?

– Что ж, в молодости большинство людей поверхностны и не способны смотреть глубже внешней оболочки, потому и от отношений им нужна, скорее, этакая красивая картинка – вы понимаете, о чём я?

«А ведь и правда, – подумала Марта, – и далеко не только в молодости…»

А Ева между тем продолжала:

– Но потом, когда люди, так или иначе, начинают понимать, чего они хотят от других, чего они ищут в отношениях, важно научиться отделять людей, которым нужно то, что есть у тебя, что ты можешь им дать, от тех, которым нужно другое – то, чего у тебя нет. И не морочить себе голову и не портить нервы, – добавила она с озорной улыбкой.

В который раз то, что говорила эта женщина, поражало Марту – и почему почти никто не додумывается до, казалось бы, очевидных вещей? Или они просто не задумываются? Или делают не те выводы?

– Но вы уже научились узнавать таких людей?

– О, конечно, я пришла к этому не сразу. И шишек набила ничуть не меньше других.

«Да уж, легко сказать, – думала позже Марта, – сразу понимать, что человеку нужно от отношений. Вот был бы такой, скажем, счётчик Гейгера: включил рядом с объектом – и сразу всё понятно». Тут её осенило: «Или определить то, о чём сказала Ева, не так уж и сложно, просто мы склонны сами себя обманывать и выдавать желаемое за действительное?..»

Она задумалась о своих отношениях с обоими мужьями – уже бывшими. Где она ошиблась? Ведь Борису, безусловно, были нужны семья и дом – и она могла и хотела дать ему это. Со «счётчиком Гейгера» или без, она определила это правильно. Да только одного этого было мало. Ведь то ли по молодости и неопытности, то ли – что более вероятно – вследствие застилавшей глаза любви, она не видела, что Борис – поверхностный бабник, да и отношение к браку у него совсем не такое, как у неё.

А Марк? Она любила его до безумия, – до сих пор от этих воспоминаний внутри у неё что-то сжималось, – и делала всё, чтобы он был счастлив с ней. Ошибка её, как Марта уже понимала, заключалась в том, что она ждала, что если и он её любит, то тоже отдаст ей себя всего, – а Марк был на это неспособен. Он вообще был человеком другого склада и, даже любя, отводил отношениям лишь определённое место в своей жизни, но не более. Впрочем, Борис ведь тоже отвёл ей место. И лишь она, дура, – сейчас Марте, удручённой осознанием своих ошибок, казалось именно так, – приравнивала любимого мужчину к собственной жизни целиком, а не рассматривала его как один из пунктов в списке своих интересов и планов. И взамен она бессознательно рассчитывала получить такое же отношение – обманывала ли она себя, не замечая, что ни Борис, ни Марк были не в состоянии, пусть и по разным причинам, дать ей это?

Мысли Марты вернулись к Еве. За несколько дней до этого разговора, когда Марта пришла к ней субботним днём на занятия, дверь ей открыл молодой мужчина. От неожиданности она даже не нашлась, что сказать.

– Добрый день, – дружелюбно поздоровался незнакомец. – Вы, очевидно, Марта? Проходите. Ева попросила меня открыть – она сейчас моет кисти.

Пока он говорил, Марта с интересом разглядывала его. Высокий, хорошо сложенный, правильные черты лица. То ли из-за своей аккуратной стрижки, то ли из-за светлой отглаженной рубашки, или мягких, сдержанных жестов – а может, всего сразу – он производил впечатление этакого воспитанного мальчика из хорошей семьи. Впрочем, этот образ Марте понравился. Поднимаясь за ним наверх, она прикидывала, кто бы это мог быть. Любопытство её удовлетворилось очень быстро.

– А, вот и вы! – приветствовала её Ева. На ней был всегдашний рабочий фартук; руки в резиновых перчатках, как и было сказано, оказались заняты разных размеров художественными кистями. – Знакомьтесь, это Поль, мой муж. О вас я ему уже рассказала.

Молодой человек подошёл к Еве, обнял её сзади за талию и, коротко поцеловав в щёку, произнёс:

– Ну я пойду, милая. Буду скучать. До вечера. – И, проходя мимо Марты, всё с той же дружеской улыбкой: – До свидания, рад был познакомиться.