— Нам благодарность не нужна, — начал было Бойл.

— Нужна или не нужна — мы все равно вам признательны. И восхищаемся вами, хотя не всегда это показываем.

Брэнна встала, принесла на стол еще бутылку вина и разлила по бокалам.

— Черт подери, вы что думаете — я ради себя простояла столько времени у плиты? Мне достаточно бутерброда с ветчиной. Так что давайте-ка перестанем себя жалеть, извиняться друг перед дружкой, и пусть все будет как есть.

Мира с решительным видом положила себе добавки.

— Брэнна, еда безумно вкусная!

— О чем я и говорю! И если не хотите в другой раз получить по бутерброду, немедленно прекращайте такие разговоры! Вы мне лучше скажите: с чего бы это Кэвону кидаться на капот твоей машины, Коннор?

— Рискую остаться с одним бутербродом — хотя ничего не имею против, — проговорил Фин, — но, по-моему, чтобы ответить на твой вопрос, придется опять завести серьезный разговор.

— Что ж, валяй. — Брэнна махнула рукой. — А я решу, кормить ли тебя вообще в другой раз.

— Он хотел посмотреть, что будет. И он был не тенью, а абсолютно оформившейся фигурой.

— Точно, — подтвердила Мира. — Мышцы, кости, кровь — все было.

— Но действовал он очень стремительно. Внезапный наскок — и в том месте, где Коннор этого никак не ожидал. Я, кстати, тоже ничего не почувствовал, хотя все происходило совсем рядом. Потом такой же стремительный прыжок назад, туда, где он таится. И что ему это дало?

— Что-то я не врубаюсь, — проворчал Бойл.

— Что он увидел? Как повел себя Коннор? Вышел один, чтобы сразиться с ним лицом к лицу, — намеренно один, ведь вас с Мирой он запер внутри. Для вашей же безопасности. И он увидел, что Брэнна выскочила брату на помощь — с оружием, но опять-таки одна.

— А потом — вы с Айоной, — добавила Мира.

— К тому моменту, как я прибыл и мы образовали круг, его уже и след простыл. Следил за нами? Точно сказать не могу, но я его присутствия не ощущал.

— Я тоже, — согласился Коннор в ответ на вопросительный взгляд Фина.

— Значит, он убедился, что первое движение Коннора — защитить. Защитить свою женщину — ой, только не надо строить из себя хрупкую куколку! — повернулся он к Мире, собравшейся возмутиться. — Свою женщину, своего друга. Отвести угрозу и защитить. Первое движение Брэнны — кинуться на помощь Коннору, так же, как он бы бросился помогать ей. Но она тоже защищает тех, кто не может постоять за себя, ведь она не выпустила Миру с Бойлом, чтобы увеличить численный перевес.

— Тут я тоже была не права, и перед Мирой я уже извинилась. А теперь приношу извинения и Бойлу.

— Хватит об этом! Забыли.

— Но он не забудет. — Айона обвела всех многозначительным взглядом. — И воспользуется полученным знанием, попытается на нем сыграть, извлечь из него какую-то пользу.

— А мы тогда найдем способ обратить против него тот факт, что мы догадались о его затее. — Довольная своим планом, Мира заулыбалась. — Будем ловить на живца — на меня то есть. Только как?

— Этого мы делать не станем! — Коннор решительно отмел все возражения. — Мы уже опробовали этот способ с Айоной, помните? И план не сработал — с трудом девчонку отбили.

— С первого раза редко что получается.

— К черту! Будем искать другие пути, — подвел черту Коннор.

— Это я буду решать, — возразила Мира. — Вспомни собственные замечательные слова. Я вот Фина спрошу, — повернулась она. — Есть у нас способ выманить его на меня как на приманку?

— Не могу сказать — и не потому, что не хочу ссориться с Коннором. Или с Брэнной, если уж на то пошло. А потому, что нам всем надо не спеша все обдумать, и самым скрупулезным образом. Меня не меньше Коннора пугает то, что вышло у нас с Айоной в июне.

— Против этого у меня возражений не будет.

— Мы все обдумаем, после чего должны выработать единое мнение. — Он бросил взгляд на Коннора, тот кивнул. — И все детально проработаем, опираясь на то, что нам теперь известно. Внесем какие-то коррективы в прежний план — ведь он был близок к осуществлению. — Он повернулся к Брэнне.

— Да, близок. Но и попытка Сорки его отравить тоже почти увенчалась успехом. Однако ни то ни другое не погубило его окончательно. Пока я не могу разобраться, что мы упустили. И конечно, мы должны работать вместе, тут ты совершенно прав. У тебя хорошо получаются зелья и заклинания. Времени у нас — до Сауина[7].

— Почему до Сауина? — не понял Коннор.

— Начало зимы, преддверие наступления нового года — по нашему, кельтскому, календарю. Я сегодня, пока стояла у плиты, об этом размышляла. Мы думали, лучшим моментом будет солнцестояние — самый длинный день в году, торжество света над тьмой. Но мне кажется, мы ошиблись. Возможно, это и есть то, что мы упустили. Неправильно выбранный момент. Сауин — потому что нам еще нужно время, но долго тянуть мы не можем, ведь он начал нагло атаковать одного из нас.

— В ночь, когда граница между мирами особенно тонка, — задумчиво произнес Коннор. — И когда, как говорят, можно переходить из одного царства в другое, не зная пароля. Да, это может быть. То, что мы упустили. Он умеет легко перемещаться во времени и пространстве — для него это как комнату пересечь. А в эту ночь мы тоже сможем так делать, никаких усилий не потребуется. И не надо будет искать, где и когда.

— Ночь, когда мертвые приходят погреться у огня Сауина, — добавил Фин. — И получить свою порцию тепла от тех, кто одной с ними крови.

— Мертвые… — то есть призраки? — удивилась Мира. — Одних колдунов нам теперь уже мало!

— Сорка, — лаконично пояснила Брэнна.

— А-а. Ты считаешь, она может прийти и прибавить вам силы. Сорка, а вместе с ней и первая троица?

— Мы будем над этим думать. Работать. Если ни у кого нет возражений.

— Мне этот план нравится, — заявил Бойл и чокнулся с Брэнной. — Канун Дня Всех Святых.

— Если только нам удастся до этого времени отбивать его атаки. И узнать все, что нам требуется, — подытожила Брэнна.

— Удастся. Мы это сделаем! — решительно объявил Коннор. — Всегда любил Сауин — и не только из-за угощений. Однажды именно в Сауин у меня произошел замечательный разговор с прабабушкой.

— Которая, надо полагать, к тому моменту уже была в могиле.

Он подмигнул Мире.

— Она умерла задолго до моего рождения. Когда граница между мирами делается тоньше, мне намного легче видеть через нее, чем в другое время. А поскольку мы сошлись во мнении, что меня он испытывает в особенности, может быть, именно мне и следует сыграть роль приманки. Ты ведь тоже об этом думал? — обратился он к Фину.