выбить мысли из моей головы и прижалась щекой к плитке, когда рыдания наконец сотрясли мое ноющее тело.

Я не знала, где Синклер и почему он не отвез меня обратно на курорт. Он мог бы рассердиться на меня за то, что я исчезла одна, и я бы не стала его винить, это было невероятно глупо с моей стороны. Это была наша последняя ночь вместе, и я все испортила.

В остальном же встреча с пьяной собакой в клубе не встревожила меня так сильно, как могла бы. Я привыкла к тому, что мужчины берут то, что они хотели, и их агрессия меня больше не удивляла. Именно поэтому, я думаю, меня так сильно увлек Синклер. Он был таким противоречием тому немногому, что я знала о мужчинах. Он изо всех сил старался поступать правильно, сохранять контроль и логику, несмотря на желания, которые ярко горели внутри него. Он был глубоко страстным человеком, несмотря на спокойную решимость, и я восхищалась им за это, хотя именно я отняла у него это спокойствие. Боль в моей груди усилилась, когда я подумала о том, что я делаю с женщиной, которая любила его дома, и с мужчиной, которым Синклер так старался быть — хорошим человеком с моралью.

Ненависть к себе расцвела в моей груди, и я почти перестала дышать. Все ужасное, что я сделала за свою короткую жизнь, всплыло из моей памяти и затопило меня. Это странное и ошеломляющее чувство — осознавать, что ты злодей в своей собственной жизни.

Позже, после того, как я, наконец, выплеснула все свои слезы и вода очистила мое тело и психику от всех повреждений, я лежала на огромной кровати, а Кенди крепко спала рядом со мной. Она настояла на том, чтобы остаться до тех пор, пока Синклер не вернется домой, но его не было уже больше двух часов. Я повернула голову и посмотрела на светящийся циферблат будильника: 2:43 ночи. Я вздохнула, смертельно уставшая, но неспособная заснуть.

Я выпрямилась, когда дверь в номер открылась и закрылась несколько минут спустя. Сквозь открытую дверь доносился звук мужского разговора, и я прислушалась, чтобы разобрать, о чем они говорят.

Кенди зашевелилась рядом со мной, и я быстро повернулась на бок, мое сердце колотилось, когда я притворялась спящей. Я почувствовала, как она села, и ее нежный царапающий взгляд на моем лице, прежде чем она выскользнула из кровати и присоединилась к суматохе в гостиной. Как только она осторожно закрыла за собой дверь, я встала и подошел к двери, бесшумно приоткрыв ее для лучшей слышимости.

— Это было чертовски глупо, Син, — говорил Кейдж, садясь на диван.

— И знаешь, когда Кейдж говорит что это глупо, это действительно идиотизм, — сухо добавила Кенди, сонно свернувшись калачиком на диване.

— Это было чертовски необходимо, — огрызнулся Синклер, наливая себе рюмку бренди из бара. — Вы знаете, что полиция бы ничего не сделала.

Кейдж пожал плечами, выхватив напиток у Синклера, который тут же налил себе еще, но его голос был напряженным, когда он сказал:

— Тебе не нужно было избивать этого парня до полусмерти.

— И тебе не нужно было помогать.

Я прикрыла рот рукой, чтобы заглушить вздох.

Синклер налил еще бренди в свой теперь уже пустой стакан и приготовил еще один для Кенди, прежде чем сесть рядом с ней. Она отмахнулась от стакана, отталкивая его, и развернулась со своего места.

— Я думаю, это мужской разговор. — Она положила руку ему на плечо и крепко сжала. — Надеюсь, не долгий, уже поздно, и ты нужен этой девушке.

Она улыбнулась, плотно закрыв рот, закрывая зубы, и двинулась к двери. Ее рука лежала на ручке, осторожно закрывая ее за собой, когда она пробормотала: — И не недооценивай, как сильно она тебе тоже нужна.

Синклер стоял ко мне спиной, пока он смотрел ей вслед, и я имела удовольствие наблюдать, как он снял с себя пропитанную кровью рубашку и бросил ее на ближайший стул, каждое движение было судорожным от гнева. Я никогда не видела его таким растерянным, и, несмотря на моё состояние, влечение огнём пробежало у меня по коже, когда показалась его обнаженная спина.

После нескольких минут молчания Кейдж откинулся на подушки, его кожаные штаны заскрипели, и он искоса взглянул на друга.

— У нас здесь проблема.

Я наблюдала, как двигалась челюсть Синклера, пока он обдумывал свои мысли. Наконец он опрокинул стакан и допил обжигающую жидкость. Он поставил его на стол и уперся руками в бедра.

— Я знаю.

— Что ты собираешься с этим делать?

Должно быть, они действительно обидели этого урода, если так серьезно говорили о последствиях. Я вздрогнула и потерла голые ноги.

— Честно говоря, понятия не имею. — Он запустил обе руки в волосы и резко потянул их. — Как я оказался в такой чертовски сложной ситуации?

— Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос? Потому что я уже давно хотел кое — что сказать.

— С каких это пор ты подвергаешь себя цензуре?

— Честная оценка. — Кейдж кивнул. — Согласен. Я думаю, что у тебя отношения по неправильным причинам. Да, она умная и красивая, твои родители любят ее, и вы, ребята, хорошо ладите, но любовь — это не это.

— Что ты знаешь? — Синклер рявкнул, но тут же покачал головой. — Извини.

— Mon Ami6, Я не совсем гуру в отношениях, но я знаю тебя много лет, и что бы ты ни пытался себе сказать, ты не можешь все контролировать. Черт, ты и не должен. Ты и Эль… Он покачал головой, и я глубоко вздохнула. — Я впервые вижу, как ты так отрываешься. Она тебе подходит.

— Мы не можем быть вместе.

— Бред сивой кобылы.

— Я ничего о ней не знаю. Он резко встал и начал расхаживать взад и вперед. — Где она живет, кто ее семья… ничего. И она точно ничего обо мне не знает. Если бы она это сделала… — Он покачал головой, когда его голос затих.

— Если бы она это сделала, она была бы так же влюблена в тебя, — заявил Кейдж. — Она сильная девушка, Син. Посмотрите, как она отреагировала сегодня вечером. Она дала этому парню именно то, что он заслужил, и даже не сломалась.

Казалось, это убавило пыл Синклера. Он сел с прерывистым вздохом.

— Она слишком хороша для меня.

— Возможно, — легко согласился Кейдж. — Но любая девушка, с которой стоит быть всегда таковой является.

Несколько минут они молчали, погруженные каждый в свои мысли. Я стояла у стены прямо