Я прикрыла глаза, боясь ненароком выдать истинные чувства, или же убить Рэйна взглядом. Без шуток. Малыш, как и я, существо чувствительное. Как сотворит чего лэйтарского, а на плаху меня поведут.

— К тому же, — продолжил он, — зачем вам скучать, слушая утомительные и сложные мужские разговоры? Общество Клариды подойдет вам больше. — Рэйн бросил еще один взгляд сквозь стекло. Девушка не почувствовала опасности. Мужчина тихо выдохнул. — Передавайте ей от меня теплейшие пожелания хорошего вечера. К сожалению, этикет требует от меня сначала поприветствовать сопровождение. Не задерживайтесь, Анна.

Рука скользнула по моей талии, отпуская меня на свободу.

Я подождала несколько секунд, прежде чем Рэйн исчезнет с поля зрения. Проигнорировав возникшего на моем пути официанта, настойчиво протягивающего поднос с выпивкой, я толкнула балконную дверцу.

Острой укол зависти больно кольнул сердце. Среди бутонов нежно — розовых цветков чайной розы Кларида казалась еще более изящной и утонченной, чем запомнилось со свадьбы. В ней было все то, что я не могла получить, вне зависимости от количества приложенных сил: сияющий водопад светло — золотистых локонов — натуральный блонд, точеная фигура, идеальная осанка и молодость.

«Зато, у меня богатый опыт и иномирная мудрость, — подбодрила себя я, нарочно не заостряя внимание на том, что Кларида успешно выбралась из ловушки, в которую я ринулась сломя голову»

— Свободного вечера, — поздоровалась я. Девушка вздрогнула и обернулась. На ее губах застыла неуверенная улыбка. — Мы официально не представлены. Хотя мельком пересекались на мероприятии нашего… общего жениха. — Неловко произнесла я. Однажды дар сладкоречия и правильно сформулированных предложений снизойдет и на меня. — Я Дробь. Будущая госпожа ле Мералль.

— Свободного… — нерешительно повторила Кларида. Я промотала сказанное и только со второго раза сообразила, что сказала не так. Впрочем, девушка сосредоточила внимание на других словах. — В газетах вас называли Анной.

Кларида нервно поправила золотистый локон. Улыбка замерла на губах, как приклеенная, а вот глаза остались настороженными. Девушка не совсем понимала, чего ожидать от «конкурентки», нарушившей ее покой.

— Я предпочитаю быть Дробью.

— Почему? — Спросила она. — Ой, я не это хотела сказать. Я — Кларида. Но вы сами это знаете. — Госпожа ле Шан окончательно смутилась и опустила глаза. Я отчетливо почувствовала тот факт, что девушку действительно растили в закрытой оранжереи, тщательно оберегая от сорняков. Страшно представить, что эта невинность и красота могла достаться Рэйну. — Рада нашему знакомству. Хотя, вы, наверное, не очень.

— Вообще — то, госпожа ле Шан, я пришла к вам за помощью.

Девушка удивленно вскинула брови.

— Не представляю, чем могу быть полезна.

— Мне нужно знать больше о методе Георджиана. Как с его помощью избавиться от контракта.

Кларида дотянулась до бутона цветка и неожиданно сорвала его.

— Почему вы думаете, что мне что — то известно?

— Кому, если не вам знать об этом?

Кто, если не Клрида проявит сочувствие к моему положению? Кто, как не она замотивирована найти дорожку к спасению? У кого были все инструменты для достижения цели.

— Если бы я что — то знала, мне бы не пришлось пройти через все эти унижения. Вы знаете, что мне пришлось пережить?

Я покачала головой.

Некоторое время девушка молчала. Остатки розовых лепестков безжалостно смялись в ее белоснежных перчатках.

Я покосилась в сторону полупрозрачных зеркальных дверей. Вот — вот Рэйн утолит потребности эго мелочным злорадством, и вернется за мной.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — У меня мало времени, а вы моя последняя надежда. Должны быть какие — то теории или гипотезы. Может они кажутся абсурдными или неисполнимыми. Но что — то должно быть.

Девушка бросила взгляд в зал, где у камина с позолотой происходила беседа между Рэйном и кем — то из семьи Клариды. Не требовалось слышать разговор, чтобы понять, насколько напряженная там царит атмосфера.

В голубых глазах отразился страх. Память о днях, проведенных с Рэйном все еще была жива, и приятных воспоминаний среди них было мало.

Бывшая невеста рванула с куста еще один бутон розы, и заговорила:

— Я всегда знала о своей судьбе. Меня с самого детства готовили к ней. — Первый лепесток упал наземь. — Я была спасением своего рода от разорения, но, в то же время, носила клеймо предательницы. Лечь в постель с кровным врагом, опорочить идеалы собственным телом, дать жизнь ублюдку ле Мералль, — лепестки розы один за другим сыпались на балконную плитку. — Принять ценности, что претят моему сердцу. — Она вскинула голову, впиваясь в меня взглядом, будто выискивая осуждение. — Вы хотя бы приблизительно понимаете, госпожа Дробь, что это для меня значило? Для моего отца. Для моей семьи? Для моего рода?

— Разве что совсем чуть — чуть, — пробормотала я, которая последние несколько лет только тем и занималась, что думала о морально — этические подоплеке общения с Тинхе. Просто общении! Что тут говорить о каком — нибудь крохотном мимолетном романе? А о чувствах?

Кларида не обратила внимание на мою вставку. Она продолжала:

— Пойду против истины, если скажу, что не искала способа избежать ненавистной судьбы. — Девушка облокотилась на перила ажурного балкончика и кивнула на шпиль, виднеющийся за крылом с колоннами. — Мне было позволено приезжать в храм Георджиана. Господин ле Мералль находил в этом своеобразную иронию. — Она хмыкнула. — Знаете, сколько там было таких как я? Отчаявшихся, потерявших надежду, проклятых своими семьями? А таких, как вы? Прибывших из других миров, вызванных на казнь разума? Нет. Откуда. — Она поджала губы, отвернулась. — Моя семья знает тайну изъятия дара. — Тихо произнесла. — Но это больше не имеет значения. Этот пробел закрыли за несколько дней до моего бракосочетания. Теперь контракт считается неисполненным, если дар невесты исчезнет или каким — то образом изменится до неузнаваемости. Большие последствия для нарушителя. Трагические.

Я почувствовала холодок, пробежавший по коже.

Изъятие дара? А не этот ли вариант предлагал Тинхе? Забрать дар — вполне в духе Врага. Он мог не знать, что брешь в контракте залатали. Не знал же об абараксе.

— Но скоро все изменится, — с внезапным жаром произнесла Кларида. — Уже изменилось. И это сделала я. Теперь мой род вернет былую славу, а ле Мералль падет. Цветы вспыхнут огнем, — девушка отшвырнула остатки розы. — Метод Георджиана позволит контролировать абаракса, и нужды в методе Айрэма больше не будет. — Ее ладони сжались на перилах. Голубые глаза обрели пронзительную глубину неба. Вот тебе и домашняя девочка. — Вы думаете, что освободили меня, даровали свободу? Поэтому считаете, что вправе просить о милости? Вас использовали в качестве инструмента, госпожа Дробь. Открыли путь. Ключ