— Где моя дочь? — нетерпеливо спросила она.

— Она у меня дома. Я хочу поговорить с вами. О том, что случилось.

Женщина снова кивнула и, сделав глубокий вдох, пригласила меня подняться в квартиру.

Я не заметила, сколько времени мы провели за разговором, но чайник успел пару раз вскипятить воду для чая, который разбавлял слезы и важные для этой маленькой семьи слова.

— Будьте рядом с ней. Говорите, что любите. Это все, что ей нужно сейчас. Это будет нужно ей всегда, — от всего сердца посоветовала я, прекрасно понимая, что и мне самой всегда не хватало маминой любви.

Не потому что ее было мало, а потому что мама никогда не выражала ее доступными способами. В наших отношениях не было объятий, не было слов любви, не было долгих доверительных бесед, а ведь это — именно то, что нужно каждой маме и ее дочке. И я буду счастлива, если здесь и сейчас это все появится в жизни Любы и ее мамы, а потом и девочки, которая родится в начале мая.

Когда я привела Елизавету Александровну к Любе, плакали все, за исключением Паши, который мирно спал в закрытой комнате и не принимал участия в женском марафоне любви, слез и прощения. Иначе прослезился бы и он, это уж точно!

— Спасибо вам, — Люба обняла меня на прощание, и я, растрогавшись, чмокнула ее темноволосую макушку.

— Люба, не знаешь, как у Веры дела?

Ученица открыто улыбнулась и показала мне класс большим пальцем.

— Они с бабушкой получили квартиру в новой части города, но Верка все равно в нашу школу будет ходить.

— Отлично! Значит, все получилось! — от восторга, которым полнилась душа, снова захотелось плакать, но я сдержалась.

— Вы не останетесь, да?

Девочка подняла на меня невероятной красоты зеленые глаза, и я печально улыбнулась ей.

— Нет, я уеду вечером, — заметив, как Люба расстроилась, я снова обняла ее покрепче, не смея задать вопрос, мучающий меня с самого возвращения в Булкин.

Словно читая мои мысли, девочка ухмыльнулась и сказала все сама:

— У нас новый физрук, кстати, — словно невзначай заметила она.

— Что? А где Николай Николаевич? — сердце всколыхнулось, и это было видно даже Софе, которая стояла в стороне.

— Я его не видела, но, говорят, он всерьез займется спортивной школой.

Я не сдержала улыбки от одной мысли о Коле и его спортивном зале в здании городского бассейна. Маленькими шагами он идет к своей мечте, и у него тоже все получится.

Люба и ее мама, держась за руки, отправились в женскую консультацию. Паша и Софа попрощались со мной и двинулись в обратный путь. Я купила билет на вечерний поезд до Москвы, и у меня оставалось время, чтобы сделать важное дело — извиниться перед Колей.

Набрать его номер я не решилась, потому пошла прямиком к бассейну в парке, но там мне сказали, что зал для единоборств там так и не открылся. Тогда я, озадаченная, решила поехать к нему домой, и, каково же было мое удивление, когда там я наткнулась на молодую семейную пару, разбирающую коробки с вещами в квартире, куда еще совсем недавно я приносила пирожки болеющему физруку.

— Мы купили квартиру неделю назад, — сказала девушка, пока я ее муж таскал коробки из машины.

— Не знаете, где прежний хозяин? — спросила я, на что новая владелица квартиры лишь развела руками.

В полной растерянности я встала посреди улицы. Мороз щипал кожу, и я спрятала руки в карманы. Наткнувшись на прохладный металл, я удивилась. В кармане шубы лежали ключи от помещения, которое Коля снял для моей мастерской. Не думая ни минуты, я поймала такси и направилась туда.

Машина оставила меня во дворе двухэтажного исторического здания. Другая сторона и центральный подъезд выходили на Купеческую улицу, но я вошла через черный вход. Поднялась по лестнице и отперла ключом тяжелую дверь, искренне надеясь найти Колю здесь. Только его, конечно, в помещении не оказалось.

Зато само помещение превзошло все мои ожидания. Мансардный этаж, скошенный потолок с деревянными балками, светлый паркет и панорамные окна, выходящие прямо на дворец спорта. Я рассмеялась сквозь слезы. Коля все рассчитал. В самых дерзких мечтах мы могли заниматься каждый своей мечтой и оставаться на расстоянии одного взгляда в окно.

Я села прямо на пол и уставилась на дворец спорта, представляя, как Коля выходит из здания и машет мне рукой. Потом он кивает на кафе неподалеку, и я, принимая его приглашение, закрываю свою мастерскую и спешу на обед с любимым мужчиной.

Лето. Солнце ласково припекает плечи, пока мы сидим на открытой веранде. Коля рассказывает о намерении устроить турнир по самбо в честь своего отца, а я улыбаюсь, глядя на стильную вывеску моей мастерской.

Я настолько увлеклась мечтами, что не заметила, как из кальянной, расположенной в прежнем здании дворца спорта, вышла знакомая фигура. Увы, это был не Коля, а всего лишь трудовик Вася, но и его хватило, чтобы я вскочила с пола и, наспех заперев помещение, понеслась его догонять.

К счастью, Василий никуда не ушел. Он стоял у газели и давал распоряжение грузчикам, таскающим строительные материалы из машины в здание.

— Вася! — воскликнула я, налетая на него сзади. Никогда бы не подумала, что буду так ему рада.

— Надежда Львовна? — трудовик заметно удивился, — Ты что тут делаешь?

— Где Коля? Мне нужно с ним поговорить, — протараторила я, не успев восстановить дыхание.

— В лицее, — парень кивнул в ту сторону, где находился злополучный лицей.

— Что? Коля ушел в лицей? — видимо, на моем лице отобразился такой ужас, что Вася замахал руками.

— Нет-нет! Там соревнования, Никой Николаич судит, — пояснил Вася, и я, облегченно выдохнув, уже собралась в сторону лицея, но вдруг остановилась и, ткнув пальцем в доски, торчащие из газели, спросила:

— А что это тут происходит?

— Ремонт, — коротко ответил Вася, помахав передо мной какой-то бумажкой.

— В кальянной? — не поняла я.

Вася громко рассмеялся, поправляя шапку.

— Нет больше кальянной, — объяснил он, — Как ты уехала, Колян так разозлился. Пошел в администрацию, и, уж не знаю, как он там морды бил, но при помощи муниципалитета ему удалось вернуть зданию статус Дворца Спорта. Ну и квартиру пришлось продать, чтобы выкупить ту часть, которую продали хозяину кальянной.

— Подожди, — я опешила, — Хочешь сказать, что это здание теперь Колино?

— Ну не полностью, но первый этаж с залами для единоборств точно, — Вася усмехнулся, — А наверху с помощью спонсоров тренажерку сделают.

Преисполненная радости, я заключила Васю