– Они действуют как обычный маячок, – объяснил он. – В случае чего, я всегда смогу определить местонахождение каждого из вас. Вещица простая, но надежная, и лишней, мне думается, не будет.

Наконец опустилась долгожданная ночь. Ясное небо радовало россыпью звезд и светом яркой полной луны, так что видимость была вполне приличной. Впрочем, Винсент предпочел бы более пасмурную погоду, так как в темноте он видел не хуже кошки, чего, правда, не скажешь об остальных. Он поводил рукой, и на его ладони засветился небольшой шарик света. Полюбовавшись на него, маг сжал кулак, и маленькое колдовское творение пропало.

– Пришло время Тьмы. – Он посмотрел на друзей. – Пора.

Они по очереди обняли остающихся Догана с Сержем и, не оглядываясь, зашагали в ночь.

– Не пойму, куда столько теплых вещей, если на дворе лето, – бурчал себе под нос Годжерт, пакуя поклажу. – Мы что, на зимовку едем?

– Сразу видно, милый, ты никогда не бывал в горах. – Вереса ласково посмотрела на него. – Это здесь, внизу, лето, а как взберешься на перевал, еще пожалеешь, что мало взял. Скажу тебе по секрету, горы не любят людей.

– Судя по последним событиям, нас не любят не только горы, – невесело усмехнулся Солерайн.

Он, сидя за невысоким столом, дописывал письмо к главе магической гильдии Толруна. Маги не глупы и, может статься, осознают наконец, куда катится этот мир, и, вместо того чтоб отсиживаться по своим башням, помогут. По крайней мере, попытаться стоило.

Дивс, справившись со своей долей вещей, сидел рядом, правя и без того острый меч. Ловко орудуя точильным камнем, он вполуха слушал разговор товарищей, но большей частью был погружен в собственные мысли. Несмотря на все уверения Идлейна в своей уникальности, он по-прежнему сомневался, сможет ли в одиночку помочь целому миру. И хотя недавнее происшествие в Ивадиате показало, что отчасти оборотень был прав, все же червячок сомнения грыз его душу. Могущественные маги Аридела, перед которыми он был ничто, сидели сложа руки, словно ничего не происходило и возможно они правы. Может, суетиться нет смысла и все как-нибудь само успокоится. Хотя вряд ли. Он вспомнил спокойные глаза Идлейна, уверенность Солерайна. Не успокоится. Если никто не хочет видеть опасность, которая не торопясь пожирает их мир, то пусть себе и дальше тешатся своими заблуждениями. Он пойдет хоть до Черных холмов, хоть дальше пусть даже будет один.

– О чем задумался, Дивс? – Маг поднял на него глаза, на время оторвавшись от письма.

Голос Солерайна вернул его к реальности. «Почему один?» – подумал он. Вот же его друзья. Вот Солерайн, который заварил эту кашу и свято верил в его предназначение, вот простоватый Годжерт, плевавший на все кончины мира вместе взятые и просто бывший рядом, потому что считал его своим другом. Нет, он не один. Пусть все обитатели Аридела ополчатся на них, но, пока они вместе, не стоит отчаиваться. Они дойдут и сделают все для того, чтоб исправить роковую ошибку магов у далекой Урзы. Дойдут обязательно. Он улыбнулся другу.

– О чем еще думать, как не о нашем рискованном предприятии.

– Все у нас получится, – уверенно заявил маг. – Точнее, у тебя.

– Мне бы твою уверенность.

Дверь в их маленькую комнату открылась, и вошел Коерс. Он, внимательно осмотрев приготовления, обратился к Дивсу.

– Я вижу, вы уже почти упаковались. Может, еще будут какие-то пожелания?

– Нет, спасибо и на этом. – Дивс отложил клинок. – Теперь всего более чем достаточно. Честно говоря, я рассчитывал на гораздо меньшее, а с такими запасами, – он кивнул на объемные кожаные тюки, – можно и на край света двигать.

– Я рад, что смог вам помочь.

Солерайн запечатал горячим сургучом письмо и протянул его Коерсу.

– Вот письмо к Молагану. Буду очень признателен, если возьмете на себя труд его доставить.

– Оно сегодня же будет у него, – заверил Коерс. – Когда думаете отправляться?

– Сегодня, что тянуть, – ответил Дивс.

Годжерт посмотрел на него, на мага, на Вересу и, немного помявшись, произнес.

– Слышь, Коерс, только перед тем как мы уедем, устрой хороший обед, а то когда еще сможем нормально поесть. Да и на сытый желудок ехать гораздо веселей.

Коерс ухмыльнулся.

– Уже распорядился, так что, как закончите с вещами, можете спускаться к столу.

Он повернулся и твердой походкой вышел из комнаты.

– Кому что, а тебе только брюхо набить, – обратился Солерайн к Годжерту.

– Не всем же быть такими, как ты, – худосочными, – вступилась за бородача Вереса. – Если человек любит поесть, в этом ничего зазорного нет.

– Кто бы спорил, но мы завтракали всего полтора часа назад, – заметил Солерайн.

– Да что там было есть на том завтраке, еды на один зуб, – буркнул Годжерт.

– Не спорьте, друзья, – примирительно произнес Дивс. – Годжерт прав, нечего отправляться в путь на пустой желудок. Лично я не откажусь от стакана хорошего вина и доброго куска жареного мяса.

– И куда в вас лезет, – пожал плечами Солерайн. – Хотя стакан вина действительно не повредит.

Они спустились в трапезную, где радушный Коерс и в самом деле постарался на славу. Стол просто ломился от различных яств, причем все выглядело настолько аппетитно, что даже несговорчивый Солерайн почувствовал, как у него непроизвольно выделяется слюна.

– Вот это я понимаю, уважил друга. – Годжерт радостно бухнулся за стол. – Коерс, я твой должник.

– Не стоит благодарностей, дружище. – Хозяин сделал приглашающий жест рукой. – Присаживайтесь, господа, это самое малое, что я могу для вас сделать. Если то, о чем вы мне рассказали, правда, у вас будет тяжелый путь.

Он достал из-за пазухи запечатанный конверт.

– Вот, – протянул он письмо Дивсу. – Когда доберетесь до Самада, отдадите это Нурану, он глава тамошнего отделения братства. Сам храм Очищающего Пламени в Самаде уже давно не функционирует, и церковных служб не ведется, но братство по-прежнему держит там людей. При храме вы его и найдете. Я не стал описывать вашу историю, а лишь попросил вам помочь, не задавая лишних вопросов.

– Спасибо, Коерс, – поблагодарил Дивс, пряча письмо.

Дальнейший обед прошел в полном молчании, каждый думал о своем. Дивс, как обычно, погрузился в размышления о своем странном даре, Годжерт прикидывал, как отделаться от назойливой Вересы, которая так резко взялась за него, словно они уже успели пожениться. Солерайн размышлял о том, как отнесутся маги к его письму, несмотря ни на что он надеялся, что они проявят хоть толику здравого смысла и сделают надлежащие выводы, о чем же думала Вереса, было и так понятно, достаточно проследить взгляды, что она бросала на Годжа.