А потому я начну с вопросов, призванных открыть в истории Иисуса новые аспекты, необходимые мне в исследовании человеческой жизни и сознания. Воскресила ли Иисуса из мертвых внешняя сверхъестественная сущность? Можно ли объяснить воскресение тем, что Иисус, будучи божеством, был наделен даром бессмертия, которым, как было принято считать, обладают лишь боги? Или победу Иисуса над смертью видели в том, что Он был совершенным человеком, столь глубоким и цельным, и потому его жизнь открылась тому, что мы называем божественным, хотя оно непрестанно присутствует в глубине нас самих? Превзошел ли Иисус препятствие смерти потому, что преодолел границы самосознания и вошел в безвременье сознания вселенского? Традиционные формы религии неизменно настаивали на первом из объяснений: Иисуса воскресила божественная сила, и бессмертием он обладал изначально. А я хочу предположить, что второе объяснение, а именно – воскресение во всей полноте сознания и человечности, – является более близким к истине и даже точным с библейской точки зрения. Я начну с Библии, которую считаю наиболее превратно понятой из всех книг мира, причем большинство ложных представлений исходит от традиционных верующих.

Порой я теряюсь в догадках: как можно прочитать историю жизни Иисуса в том виде, в каком ее изображают канонические Евангелия, и по-прежнему считать, будто их авторы предназначали свои рассказы для буквального понимания? Они писали не исторические хроники и не биографию. Они пытались интерпретировать опыт, изменивший всю их жизнь; опыт, который для них был совершенно реальным, – но всем им приходилось пользоваться ограниченными человеческими словами. Авторы Евангелий сигналили читателям об этих недостатках лексикона, преувеличивая свои слова вплоть до прямого абсурда. Люди, видимо, не замечают, что в каждой евангельской сцене язык просто рушится в попытке передать опыт, в реальности которого авторы были твердо убеждены, но не находили верных слов, способных выразить их чувства. Все евангельские повествования – наглядный тому пример. Он достигает крещендо в истории о рождении Иисуса и о Его смерти. Ни одну подробность этих рассказов невозможно понимать буквально: им недостает рационального правдоподобия, и многие верующие просто их игнорируют. Но при этом они упускают подсказки, открывающие истинные намерения евангелистов. Авторы I века не были лишены здравого смысла и обладали прекрасным воображением. Так что я кратко рассмотрю, как именно рассказывали о жизни Иисуса, с Его рождения до кульминации в эпизодах Его смерти и воскресения, и на время откажусь от общепринятого заблуждения, согласно которому авторы желали описать объективные исторические события так, как те происходили на самом деле[73].

История рождения Иисуса, знакомая всем нам, пронизана символизмом. Зачинают ли девственницы? Поют ли ангелы пастухам на склонах холмов? Возвещают ли звезды события человеческой истории? Блуждают ли звезды по небу так медленно, что волхвы могут следовать за ними? Застывают ли звезды над царским дворцом, а после над домом в Вифлееме, указывая путь странникам? Отважился бы хоть какой-нибудь восточный мудрец отправиться вслед за чудесной звездой – поклониться царю, рожденному в чужой земле? Повезли бы истинные «мудрецы» свои символические дары младенцу: золото, как властителю, ладан, как божеству, и смирну, как знак того, чем обернется грядущая смерть младенца? Согласился бы царь поручить странным чужеземцам разведку угроз для престола? Неужели никто не заметил, что позже Матфей рассказал нам: это царственное дитя на самом деле было сыном плотника? (Мф. 13:55). Разве те, кто слышал эти истории еще в I столетии, не заметили бы, что это просто выдумки и сказки – вроде тех, в которых советуют искать горшок с золотом в конце радуги? Зачем кому-то вообще понадобилось понимать их буквально?

Затем в Евангелиях говорится об удивительных чудесах, которые творил Иисус, – как он ходил по воде, кормил множество людей пятью хлебами, исцелял тела и души и даже воскрешал мертвых. А затем в этих волшебных сказках наступает кульминация – события, завершающие жизнь Иисуса. Предназначались ли они для буквального понимания даже в первом веке, или в этих повествованиях есть то, что мы упускаем, поскольку слишком долго нас учили читать их как экскурсы в историю?

Присмотритесь повнимательнее к описаниям смерти и воскресения Иисуса, и вы увидите, что в них используется все тот же язык – «выходящий далеко за пределы правдоподобия». Действительно ли тьма в прямом смысле была по всей земле, пока Христос умирал на кресте с шестого часа до девятого, как не просто подразумевают, а открытым текстом говорят Евангелия? (Мк. 15:33, Мф. 27:45, Лк. 23:44). Считает ли кто-нибудь на самом деле, что евангелисты действительно верили в настоящую тьму для всех и каждого – возможно, какое-нибудь солнечное затмение? Вправду ли завеса в храме, отделяющая Святая святых, разорвалась сверху донизу в момент смерти Иисуса, чтобы доступ к Богу, который, как считалось, пребывает в Святая святых, оказался постоянно открытым? (Мк. 15:38, Мф. 27:51, Лк. 23:45). Настоящее ли землетрясение сопровождало Его смерть, как недвусмысленно заявляет Матфей? (Мф. 27:51–52). Правду ли говорят о гробе Иисуса? Неужели осужденному и казненному преступнику обеспечили бы достойное и милосердное погребение в саду богатого человека из Аримафеи? (Мф. 27:57–61). Неужели поставили бы храмовую стражу у такого гроба? (Мф. 27:62–66). На самом ли деле, чтобы отвалить большой камень, прикрывающий, по словам евангелистов, двери гроба, понадобилось вмешательство Ангела Господня, сошедшего с небес? (Мф. 28:1–3). Действительно ли гробы «святых Иерусалима» отверзлись при смерти Иисуса, и эти люди, давно почившие, поднялись, воскресли и вышли на улицы святого града, явившись многим? (Мф. 27:52).

Вправду ли воскресший Иисус чудесным образом возник из воздуха перед двумя путниками, идущими из Иерусалима в Эммаус, а затем столь же чудесно исчез, узнанный ими в таинстве преломления хлеба? (Лк. 24:13 и далее). На самом ли деле воскресший Иисус прошел сквозь запертые двери и решетчатые окна к ученикам, в горницу на верхнем этаже, во время вечерней трапезы в первый день недели после распятия? (Ин. 20:19 и далее). Если люди действительно верили в то, что Иисус способен на такое, почему же тогда представлял проблему камень, закрывший гробницу, и понадобилось вмешательство ангела, чтобы его отвалить? Какие одежды были на воскресшем Иисусе? Читайте Евангелия, воспринимая их буквально, и вы узнаете, что воины поделили между собой Его единственную одежду (Мк. 15:24, Мф. 27:35 и Лк. 23:34), когда распяли Его, а в рассказе о воскресении Христовом говорится, что «пелены», погребальные одежды, в которых покойного положили в гроб, остались там (Ин. 20:6–7). Значит, женщины на рассвете в первый день Пасхи увидели обнаженного Иисуса? Безусловно, это придает новый оттенок смысла словам Иисуса, обращенным к Марии Магдалине и запечатленным лишь в четвертом Евангелии: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему» (Ин. 20:17). И, наконец, действительно ли Иисус проигнорировал гравитацию, вернувшись к Богу, пребывающему над небесами трехъярусной вселенной? (Деян. 1:9).