— Вроде того, — сказал я, опускаясь на колени. Рассчитывать на то, что нас спасет Австралия, я не стал. Я уже провел с ней достаточно времени, чтобы понять: особой помощи от нее не жди.

(Кстати говоря, именно поэтому вам и не стоило так уж радоваться ее появлению. Но вы ведь все равно перевернули страницу, не так ли?)

Я открыл Бастилин рюкзак и достал из него ботинки с подошвой из Стекла Хватателя. Активировав стекло, я приложил ботинок к стене. Как и ожидалось, оно не приклеилось. Ботинки работали только на стеклянной поверхности.

— Так… может нам все-таки стоит попробовать сломать стены твоим Талантом, — предложила Бастилия. — Скорее всего, нас завалит камнями, но это лучше, чем рассиживаться здесь за разговорами о чувствах и прочей ерунде.

Я с улыбкой окинул ее взглядом.

— Что? — спросила она.

— Да ничего такого, — ответил я. — Просто рад, что ты вернулась.

Она фыркнула.

— Итак? Будем ломать? Сможешь?

— Могу попробовать, — предположил я. — Но это, как бы сказать… большой риск.

— Раньше нам еще не приходилось на них полагаться, — заметила она.

— Верно подмечено. — Я оперся руками о стену.

Темный Талант… берегись его…

В памяти снова всплыли слова из гробницы. Бумажка с копией надписи лежала у меня в кармане, но я старался о ней не думать. Теперь, когда я начал понимать, что именно из себя представлял мой Талант, мне казалось несвоевременным строить догадки о его природе.

Для этого еще будет предостаточно времени, но позже.

Я неуверенно направил в стену волну разрушающей силы. От моих ладоней начали расходиться трещины, проникавшие прямо сквозь камень. На нас посыпались пыль и мелкие обломки, но я продолжал действовать. Стена застонала.

— Алькатрас! — крикнула Бастилия, хватая меня за руку и оттаскивая назад.

Я оторопело попятился от стены в тот самый момент, когда большой кусок камня потерял равновесие и упал на пол — туда, где только что стоял я сам. Мягкая, пружинистая земля прогнулась под его весом. Примерно так же прогнулась бы и моя голова, окажись она на пути. Правда, в этом случае было бы куда больше крови и криков.

Я уставился на каменную глыбу. Потом скользнул взглядом вверх по стене. Она была разбита и покрыта трещинами; казалось, что с нее вот-вот упадут еще несколько обломков.

— Ну ладно, это, конечно, было ожидаемо, — сказала Бастилия, — но все равно немного глупо с нашей стороны, согласен?

Я кивнул и нагнулся, чтобы поднять ботинок со Стеклом Хватателя. Если бы я только смог заставить его работать. Я снова приложил его к стене, но он упрямо отказывался прилипать.

— Это не сработает, Смедри, — напомнила Бастилия.

— В этих камнях есть кремний. Почти то же самое, что стекло.

— Верно, — согласилась Бастилия. — Но его слишком мало, чтобы Стеклу Хватателя было за что уцепиться.

И все же я попытался. Я закрыл глаза и сосредоточился на стекле, представив, что это очередная пара Линз.

За те месяцы, что меня обучал дедушка Смедри, я научился активировать даже самые несговорчивые Линзы. На этот случай была одна хитрость. Их нужно было зарядить энергией. Чтобы Линзы заработали, в них нужно было влить часть себя.

«Ну же! — мысленно сказал я ботинку, прижимая его к стене. — В стене есть стекло. Малюсенькие кусочки. Ты сможешь за нее ухватиться. Просто обязан ухватиться».

С дедушкой Смедри я связался на гораздо большем расстоянии, чем должны были позволить мои способности. Для этого я как следует сосредоточился на своих Линзах Курьера, придав им дополнительный заряд. Мог ли я проделать нечто подобное с ботинком?

Мне показалось, будто я что-то почувствовал. Как если бы ботинок едва заметно тянуло к стене. Я сосредоточился сильнее и напрягся, чувствуя, как на меня накатывает усталость. Но я не сдался. Я продолжал давить, открыв глаза и напряженно вглядываясь вперед.

Стекло на подошве ботинка начало испускать слабый свет. Бастилия изумленно смотрела на происходящее.

«Ну давай», — снова подумал я. И вдруг почувствовал, как ботинок что-то вытягивает из меня — впитывает, забирает себе.

Когда я осторожно убрал руку, ботинок остался на месте.

— Быть не может, — прошептала Бастилия, подходя ближе.

Я вытер бровь и улыбнулся с победоносным видом.

Бастилия протянула руку и осторожно потыкала ботинок. А затем без труда оторвала его от стены.

— Эй! — возмутился я. — Знаешь, чего мне стоило его приклеить?

Она хмыкнула.

— Он отошел слишком легко, Смедри. Ты правда думаешь, что смог бы подняться в таких ботинках по стене?

Мое чувство триумфа тут же сдулось. Она была права. Если уж я затратил столько сил, чтобы приклеить один ботинок, мне точно не хватит выносливости, чтобы взобраться на самый верх стены.

— И все же, — добавила она. — Это было просто нечто. Как тебе такое удалось?

Я пожал плечами.

— Я просто запихнул в стекло побольше энергии.

Бастилия промолчала. Она пристально посмотрела на ботинок, потом перевела взгляд на меня.

— Это силиматика, — ответила она. — Технология, не магия. И то, что ты смог вот так ее усилить — какое-то невозможное чудо. У технологии есть ограничения.

— Мне кажется, что грань между вашей магией и технологией куда тоньше, чем принято считать, Бастилия, — поделился я.

Она неторопливо кивнула. Затем быстрым движением положила ботинок обратно в рюкзак и застегнула его на молнию.

— Линзы Буретворца все еще при тебе? — спросила она.

— Ну да, — ответил я. — А что?

Она подняла голову, встретившись со мной взглядом.

— Есть одна идея.

— Мне стоит бояться? — уточнил я.

— Наверное, — ответила она. — Идея немного странная. Вообще-то, как раз в твоем духе.

Я приподнял бровь.

— Доставай Линзы, — велела она, закидывая рюкзак на плечо.

Я так и сделал.

— Теперь сломай оправу.

Я замешкался и смерил ее удивленным взглядом.

— Просто сделай и все, — сказала она.

Я пожал плечами и привел в действие свой Талант. Оправа моментально развалилась на части.

— Теперь сложи их стопкой, — добавила Бастилия.

— Окей, — ответил я, кладя одну Линзу поверх другой.

— Можешь проделать с этими Линзам то же, что и с ботинками? Влить в них побольше энергии?

— Думаю, да, — ответил я. — Вот только…

Я прервался на полуслове, когда меня, наконец, осенило. Если выстрелить из Линз гигантской струей воздуха, меня подбросит вверх — как реактивный истребитель, в котором роль двигателя будут играть сами Линзы. Я взглянул на Бастилию.

— Бастилия! Это же полнейшее безумие!

— Знаю, — ответила она, состроив гримасу. — Я слишком много времени провожу с вами, Смедри. Но моей маме, возможно, осталось жить всего несколько минут. Ты готов попробовать?

Я улыбнулся.

— Еще бы!