Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот видишь, мам, – с заметным облегчением произнес Том. – Вполне разумно.
Джилл потемнела лицом, но я быстро продолжила, не дав ей и рта раскрыть.
– Там оказалась Одри, и мы немного поболтали. Никаких заговоров и тайн. Боюсь, у тебя слишком бурная фантазия. – Я выдавила улыбку. – И пока я находилась в магазине, заодно спросила у Одри, как ты себя чувствуешь. Потому что в пятницу на обеде ты была немного не в настроении.
– Поняла, мам? – Том убрал руки с ее плеч. – Теперь ты довольна?
– Нет! Ничуть не довольна. Я не верю ни единому слову, произнесенному этой…
– Том, я не успела тебе рассказать: не думала, что это важно. Я увидела Одри, поздоровалась, спросила о тебе, Джилл. И больше ничего.
Джилл почуяла брешь в моих объяснениях.
– А почему тогда Одри исчезла, ни сказав мне ни слова? Она даже записку оставила с просьбой запереть магазин. Не решилась взглянуть мне в глаза после того, как ты ушла.
– Думаю, это тебе лучше узнать у Одри, – мягко сказала я, с напускной заботливостью коснувшись плеча Джилл. – Мне показалось, она тоже за тебя переживает.
Джилл направилась к входной двери и уже на пороге заявила:
– Ты лжешь, Бриджет Уилсон. И у тебя есть тайный план, о котором никто не знает. – Она посмотрела на застывшего в ужасе Тома, а потом снова на меня. – Но я знаю: ты что-то задумала, и непременно выясню, что именно.
Глава 36
Том
Том смотрел, как мама, переполненная гневом, идет к своей машине. Она похорошела с новой стрижкой. Он обрадовался, что мама занялась собой, но сейчас она устроила скандал вообще без причины. Но в каком-то смысле ее внезапное появление сыграло Тому на руку.
К счастью, Бриджет не успела задать очень неудобные вопросы, когда он сказал, будто забыл в клубе свою спортивную бутылку для воды и должен срочно за ней вернуться.
– До клуба слишком далеко. Просто купи новую, – предложила Бриджет.
– Она стоила двадцать фунтов! В тюрьме я зарабатывал в лучшем случае десятку. И то, если пахал всю неделю.
В Ноттингемской тюрьме Ее Величества Том подрядился уборщиком, а потом перешел в техобслуживание. На мгновение он мысленно перенесся туда: лязгающие двери, крики всю ночь и несъедобная жидкая баланда, которая всегда имела один и тот же вкус, независимо от того, как называлось блюдо.
– Я ненадолго, – бросил он, ставя точку в разговоре.
Конечно, Том не забыл бутылку. Просто ему требовался предлог, чтобы уехать из дома и разобраться с одним очень важным делом. С тем, что стараниями матери пошло совсем не так.
Глава 37
Джилл
2006 год
Благодаря перенесенной в детстве операции Том превратился в крепкого, сильного мальчика. Я с облегчением видела, что проблемы с сердцем исчезли без следа. Том рос прекрасным ребенком, очень послушным и всегда готовым помочь.
Роберта он просто обожал, не отлипал от отца, чем бы тот ни занимался. Роберт с малолетства страстно увлекался часами и ловко чинил старинные механизмы. А когда со временем в моду вошли электронные часы, его умение стало чем-то вроде умирающего искусства. Но он считал это своим хобби, не более. В те дни Роберт был преуспевающим архитектором, работал на хорошей должности и надеялся когда-нибудь стать партнером фирмы. Тем не менее заказы на ремонт часов поступали регулярно, и муж с удовольствием за них брался, с головой уходя в любимое занятие.
Сын, естественно, стал проявлять интерес к отцовскому хобби. Когда к нам приходили друзья, Роберт исполнял коронный номер – он вручал маленькому Тому (сыну было лет шесть или семь) крохотную отвертку и позволял прикрутить пару шестеренок, а гости, сидевшие вокруг с бокалами вина, восхищенно охали.
Том получал лучшие оценки в классе на уроках труда, где их обучали столярному мастерству. Он отлично справлялся с кропотливой работой, которая имела решающее значение в ремонте отцовских часов. Том подрастал, и со временем я начала замечать, что его довольно неплохие способности стали раздражать Роберта. Я очень старалась, честное слово, но чем больше Роберт завидовал собственному сыну, тем сильнее вызывал во мне отторжение.
Роберт любил все делать по-своему. Это не значит, что в нашем браке я вообще не имела права голоса, как когда-то моя мама, но часто сама нарывалась на ссору. И если речь шла о чем-то действительно для меня важном, я уступала. Я поняла, что гораздо лучше держать свои эмоции в узде, а не придираться к Роберту из-за каждой мелочи.
Одно событие наглядно показало, как сильно изменились отношения между отцом и сыном. За три дня до Рождества нам привезли старинные напольные часы. В тот год Тому исполнилось пятнадцать. Он как всегда с готовностью кинулся помогать отцу, и они потащили часы в гараж, где Роберт много лет назад оборудовал себе мастерскую. Часы установили в углу, а потом меня вместе соседями пригласили полюбоваться на эту красоту.
Роберт сел на любимого конька. Он расписывал достоинства часов, пока мы шумно восторгались резным корпусом из красного дерева.
– Часы сделаны на восточном побережье Шотландии, около 1780 года, – пафосно объявил Роберт, указывая на различные детали. – Заводить их нужно раз в неделю. Снабжены двенадцатидюймовым[15] циферблатом с инкрустацией в стиле рококо.
Помню, я мечтала, чтобы Роберт смотрел на меня так же, как на свои часы. Наш брак, как и семьи большинства друзей, постигла похожая история: житейские невзгоды, работа, бытовые проблемы заставили нас забыть о нежности, которую мы испытывали друг к другу на заре отношений.
– Пап, а сколько они стоят? – поинтересовался Том.
– Хороший вопрос. Примерно восемь тысяч фунтов. – Небольшая кучка зрителей ахнула, но Роберт предупреждающе поднял вверх палец. – Важный нюанс: если часы в рабочем состоянии. А вот в таком состоянии владелец в лучшем случае выручит за них пару тысяч. Но я над ними поколдую и верну этой вещице былое великолепие.
По-видимому, часы принадлежали семье клиента много лет, переходя из поколения в поколение. И мой муж был первым человеком, которому доверили ремонт семейной реликвии, о чем не преминул всем сообщить.
А дальше события приняли довольно скверный оборот. Все рождественские каникулы Роберт денно и нощно торчал в мастерской, но часы упорно не поддавались. Насколько я помню – он мне очень подробно объяснял, но это было выше моего понимания, – загвоздка крылась в механизме