Лавируя в потоке машин, он сумел плотно сесть БМВ на хвост. Погоня длилась уже десять минут: БМВ упрямо рвался за город, там, на междугородной трассе, «Ниве» за иномаркой не угнаться. Еще несколько минут такой гонки — и БМВ, выйдя на финишную прямую, безнадежно оторвется от воющей на пределе «Нивы». Визжа тормозами, обе машины свернули с центральной улицы и устремились на плохо освещенную магистраль, ведущую прямо к окружной дороге. На этом участке движение было меньше, и Илья решился: выжав из «Нивы» все возможное, он настиг БМВ. Теперь машины шли борт к борту, Илья резко вывернул руль вправо и ударил БМВ в бок. Удар был несильный, но на такой скорости его оказалось вполне достаточно: БМВ потерял управление и на полном ходу съехал в кювет. Пролетев около пятидесяти метров, он каким-то чудом не перевернулся и застыл, развернувшись на девяносто градусов. Илья, направив машину так, чтобы в свете фар салон БМВ был хорошо виден, остановился.

Подбежав к БМВ и держа пистолет наготове, он рывком открыл дверь водителя и обомлел… На водительском месте, мертвой хваткой вцепившись в руль, сидела бледная как мел Инна.

В это время послышался звук милицейской сирены и вскоре раздался пронзительный скрип тормозов подъехавшего УАЗа. Илья обернулся: к нему бежал Секачев с двумя оперативниками.

— Какого черта? — изумленно спросил Илья, когда Секачев подскочил к Инне и защелкнул на ее тонких запястьях стальные браслеты.

— Сейчас узнаешь… — недобро пообещал Секачев. — А вас, гражданка Хариенко, попрошу выйти из машины.

Инна безропотно подчинилась. Илья недоуменно посмотрел на нее и с горечью прочитал в ее глазах нескрываемую ненависть.

Оперативники, бегло осмотрев салон, подвели закованную в наручники Инну к багажнику БМВ. Секачев открыл багажник: в нем лежала хозяйственная сумка. Не вынимая ее, он уверенным жестом расстегнул змейку и ткнул пальцем в лежащий в нем прозрачный полиэтиленовый пакет с веществом белого цвета.

— Можешь не сомневаться — это героин, — сказал он обомлевшему Илье.

— Откуда такая уверенность, что это героин? Если ты, конечно, не сам его туда подложил.

— А ты лучше ее саму об этом спроси, — усмехнулся Секачев.

— Инна, ты можешь объяснить, как этот пакет оказался в твоей машине?

Инна, до крови закусив губу, промолчала.

— Да что с ней здесь разговаривать. Пусть в райотделе дает показания, как положено, под протокол. Увести ее! — приказал Секачев сопровождающим его оперативникам. Те, оттеснив Илью, взяли Инну под руки и повели ее в УАЗ.

Илья застыл как вкопанный, молча наблюдая, как ее не грубо, но с какой-то неотвратимой обреченностью посадили в машину.

— Виктор, что все это значит? — обескураженно спросил он.

— В сводке все узнаешь! — отрезал Секачев. — Толмачев, Щиров, возьмите в кабине жезл и останавливайте любую проходящую машину — нужны понятые, будем изъятие наркоты оформлять!

— Да подожди ты с понятыми. Она же наша коллега! Давай сначала сами на месте разберемся. Может, это и не героин вовсе, а сахарная пудра или крахмал какой-нибудь, — предположил Илья.

— На этот счет можешь не сомневаться — это героин, причем отличного качества. Мне агентура доложила точно! — заверил его Секачев. — Да наша барышня и сама это знает, потому и молчит как рыба об лед. А насчет того, что она наша коллега, то она уже бывшая коллега, но при хорошем поведении на некоторые привилегии типа отдельной камеры может рассчитывать.

— Ну, ты тоже от тюрьмы да от сумы не зарекайся! Напомнить тебе, как ты проходил у нас по делу об угнанных иномарках из базы Интерпола? Тогда тебе удалось со статьи соскочить, но сам ведь знаешь: сколько веревочка ни вейся, все равно конец будет, — предупредил его Илья.

— Да плевать я хотел на твой Интерпол! Руки у тебя коротки, капитан, со мною тягаться, — огрызнулся Секачев.

— Плевать, говоришь? Ну-ну… — задумчиво произнес Илья, посмотрев на вытекавший из-под днища машины бензин. — Ты бы не курил здесь! — Он кивнул на темную лужицу, образовавшуюся под БМВ, и вдруг неуловимым движением выхватил тлеющую сигарету изо рта Секачева.

Майор Секачев раскрыл было рот, чтобы возмутиться, но тут Илья небрежным щелчком отправил дымящийся окурок под автомобиль. Сигарета попала точно в середину лужи, и бензин вспыхнул мгновенно.

— Сейчас рванет! — спокойным голосом заметил он.

Два раза предупреждать Секачева не пришлось. С невероятным для его веса проворством он выпрыгнул из кювета и понесся прятаться за уазик. Взрыв был несильный, но его оказалось вполне достаточно, чтобы превратить БМВ в груду искореженного металла. Понятые для изъятия героина не понадобились. В багажнике все сгорело дотла.

Илья подошел к УАЗу и освободил Инну от наручников, после чего помог ей выбраться из машины.

— Куда?! Стоять, сука!!! — заорал Секачев и бросился к Инне.

Илья ударил коротко, без замаха. Секачев утробно хрюкнул, нелепо взмахнул руками и рухнул на мокрый снег.

Инна отрешенно посмотрела на поверженного майора и, не оглядываясь, пошла вдоль трассы. Никто, в том числе и Илья, не окликнул ее.

— Ты мне за это ответишь, капитан! — угрожающе прошипел за его спиной Секачев, но Илье сейчас было не до него. Он смотрел вслед Инне, и его сердце разрывалось от жалости к ней. Она просила его о помощи, а вышло так, что он сам передал ее в лапы такому оборотню в погонах, как Секачев.

Мокрый снег падал на ее непокрытые волосы, проезжающие мимо машины обдавали ее придорожной грязью, но Инна шла, не обращая на них никакого внимания, пока на перекрестке возле нее не остановилась знакомая ей прокурорская «Волга». У продрогшей насквозь девушки был столь жалкий вид, что тридцатипятилетний заместитель прокурора города Михаил Семенчук не сразу узнал ее. На вопрос, куда ее подвезти, она равнодушно пожала плечами, не зная, что ответить. Михаил вопросов больше не задавал и, не спрашивая ее согласия, отвез к себе домой.

Отогревшись возле камина, Инна не отказалась от бокала вина. Затем Михаил нахально поцеловал ее в губы и предложил отметить столь неожиданную встречу в ресторане. Инна согласилась. После ресторана они опять поехали к Михаилу домой, и Инна осталась у него до утра. Идти ей все равно было некуда. Возвращаться к мужу после того, что она натворила, было нельзя. Трезво рассудив, что скрывать от зампрокурора города вчерашнее ДТП с ее участием бессмысленно (пусть лучше Михаил все узнает от нее, а не от майора Секачева), Инна рассказала Семенчуку, как она вляпалась в такую историю.

На следующий день Михаил Семенчук — громадный как медведь бывший борец вольного стиля с громовым голосом и таким крутым нравом, что его до дрожи в коленках боялись все городские менты от сержанта до полковника, вызвал к себе на ковер майора милиции Секачева. Разговор состоялся при закрытых дверях, и когда через полчаса Секачев вывалился из прокурорского кабинета, вид у него был как у побитой собаки. Вернувшись в свой отдел, он сразу бросился звонить Инне на мобильный и, рассыпаясь в любезностях, принес ей свои извинения за вчерашнее «недоразумение». После этого звонка Секачев взял в отделе двух самых здоровых оперативников и навестил ее мужа. Никаких наркотиков у него не нашли, а дабы он даже не думал о том, чтобы отомстить жене, ушедшей от него к зампрокурора города, с ним провели соответствующую профилактическую беседу. Арсен поклялся Секачеву, что Инну и пальцем не тронет, он же понимает, что связываться с зампрокурора себе дороже выйдет.