— Вам предложили подать в отставку? — глядя в глаза шефу, спросил Иргашев.

— Не прямо, но я понял, что именно этого от меня и ждут. Иначе не стали бы грозить тем, что собираются прислать сюда инспекционную комиссию.

— И что вы ответили? — продолжал вопрошать Иргашев.

— Отказался, — коротко ответил Рашидов.

— Категорически или все же оставили им шанс?

— Сказал, что обязан провести хлопковую страду и юбилей Ташкента. А потом видно будет.

— Вы решили это самостоятельно или…

— Или, — кивнул головой Рашидов, подтверждая догадку Иргашева.

Дело в том, что начальник охраны был одним из немногих, кто знал о том, что сотрудник ЦК КПСС Александр Бородин является тайным информатором Рашидова. В их разговорах он никогда не проходил под своим настоящим именем, а был зашифрован как Джура (Друг).

— И он посоветовал вам ответить Лигачеву отказом?

— Именно. Впрочем, я и сам не собирался уходить, памятуя о том, что может здесь начаться, если случится моя быстрая отставка.

— Но вы же понимаете, Шараф-ака, что шансов победить у нас не так уж и много? — выдержав небольшую паузу, задал новый вопрос Иргашев.

— Понимаю, но сопротивляясь, мы сможем выиграть время для того, чтобы успеть перегруппировать свои силы и выторговать для себя лучшие позиции. В противном случае нас попросту зачистят.

— И теперь вы затеяли этот разговор, чтобы выслушать мое мнение?

— Не только, Боисжон, — произнеся это, Рашидов сделал шаг навстречу своему собеседнику и, заглянув ему в глаза, произнес: — Вы всегда были одним из моих самых преданных друзей. Но я был бы плохим другом, если бы не предупредил вас о той опасности, которая может вас ожидать в случае, если вы последуете за мной. Короче, у вас есть шанс все хорошенько обдумать.

— Я уже давно все обдумал, — не отводя взгляда, ответил Иргашев.

— Спасибо, иного ответа от вас я и не ждал, — сказав это, Рашидов отвернулся, однако возвращаться в машину не торопился.

В течение некоторого времени собеседники молчали, погруженные в свои мысли. Наконец, Иргашев первым нарушил молчание:

— О вашей встрече с Джурой наверняка в тот же день стало известно Андропову.

— Ваши ребята нас подстраховали, но такая опасность действительно существует, — кивнул головой Рашидов. — Однако будем уповать на удачу — до этого она Джуру никогда не подводила. Кстати, он посоветовал искать поддержки у Черненко — у того сейчас напряженные отношения с Андроповым. Это поможет и вас сохранить при вашей должности — рядом со мной. А то ведь кое-кто давно хочет спровадить вас на пенсию.

Иргашев ничего на это не ответил, продолжая смотреть куда-то вдаль, где виднелись очертания домов совхоза Политотдел.

— О чем задумались, Боисжон? — спросил у охранника Рашидов.

— Войну вспомнил. Там было все предельно ясно: наши по эту линию фронта, а по другую враги — фашисты. А в этой сегодняшней войне все перепуталось — коммунисты воюют с коммунистами.

Рашидов хоть и был удивлен подобным сравнением, но оспаривать его не стал, поскольку оно было не далеко от истины. Он и сам, будучи фронтовиком, порой ловил себя на подобной мысли.

Несмотря на то, что Иргашев был на четыре года моложе Рашидова, однако на фронт они попали почти одновременно: Рашидов оказался там в конце 1941 года, а Иргашев — в январе следующего года. Причем оба призывались из Самарканда. И в то время, как Рашидов сражался на Волховском фронте, а затем был комиссован в результате ранения, то будущий командир его охраны воевал на нескольких фронтах — Юго-Западном, Сталинградском, Донском, снова Юго-Западном, 3-м Украинском в составе 847-го (с 3 января 1943 года — 132-го гвардейского) артиллерийского полка 278-й (с 3 января 1943 года — 60-й гвардейской) стрелковой дивизии. И если Рашидов за свои подвиги был награжден двумя орденами Красной Звезды, то Иргашев стал Героем Советского Союза, отличившись при форсировании Днепра в районе города Запорожье и в боях на захваченном плацдарме на острове Хортица. Историю его подвига Рашидов прекрасно знал, но только не из уст самого командира (тот не любил этим хвастаться), а из его служебной характеристики, с которой он познакомился, когда Иргашев должен был занять пост начальника его охраны.

Эта история началась в ночь на 26 октября 1943 года, когда разведчик Иргашев в составе десанта 185-го гвардейского стрелкового полка переправился через Днепр на остров Хортица, чтобы вместе со связистами проложить телефонную линию от позиций пехоты на острове до командного пункта артиллерийского полка. Однако фашисты несколько раз обстреливали береговую полосу и выводили линию связи из строя, в результате чего Иргашеву приходилось неоднократно преодолевать реку, чтобы восстанавливать порванный кабель. Кроме этого, в течение всего дня вместе со стрелковыми подразделениями ему приходилось отражать многочисленные контратаки противника. А когда фашисты приблизились к советским позициям почти вплотную, Иргашев и его однополчане ринулись в рукопашную атаку. В этой схватке бесстрашный узбек убил штык-ножом троих фашистов, а из автомата скосил еще полтора десятка немецких солдат. Однако и сам не уберегся — в результате разрыва минометного снаряда получил контузию и потерял сознание. А когда спустя несколько часов очнулся, то наступало уже утро следующего дня.

К тому времени фашисты сумели закрепиться на наших позициях и взяли под прицел берег, где должен был высадиться советский десант. И так получилось, что один из пулеметов оказался неподалеку от того места, где находился Иргашев. И когда началась высадка десанта, этот пулемет стал поливать советских солдат свинцовым дождем, не давая им поднять головы. Увидев это, Иргашев бросился к огневой точке врага. Вооруженный автоматом, он несколькими короткими очередями уничтожил весь пулеметный расчет. После чего развернул оружие в сторону фашистов и открыл по ним шквальный огонь. Увидев это, поднялся в атаку советский десант, который в течение нескольких минут очистил от вражеской пехоты важный плацдарм. За этот подвиг указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года гвардии старшине Бойсу Хамидовичу Иргашеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Вернувшись с войны, Иргашев в 1947 году окончил Высшую партшколу при ЦК КП Узбекистана, был секретарем Самаркандского областного комитета ВЛКСМ. Чуть позже он окончил Ташкентский юридический институт. Работал заведующим отделом газеты «Узбекистан сурх», инструктором ЦК КП Узбекской ССР (1952–1956), начальником отдела кадров Министерства социального обеспечения Узбекской ССР (1956–1968). В 1968 году Бойс Иргашев перешел на работу в КГБ, возглавив охрану Шарафа Рашидова.

— Джура считает, что Андропов готовит почву для капитализации нашей системы, — первым вновь нарушил молчание Рашидов. — И взял себе в союзники кавказцев, которых активно поддерживают в этом зарубежные диаспоры.

— Судя по деятельности Мелкумова, в этом предположении есть доля истины, — согласился с услышанным Иргашев.