был аналогичным вашему, он бы не противился решению о сносе жилья, которого так добивается миссис Деворак, и он бы женился на Прис и получил бы, в его понимании, лучшую сделку. Но он не делает всего этого, и данный факт заставляет его пренебрегать своей человечностью. Вы бы так не поступили, вы бы пожертвовали всем ради своего чувства – собственно, вы так и делаете. Для вас человек, которого любишь, важнее всего на свете, и я думаю – вы правы, а Сэм Барроуз ошибается.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Мне кажется, у вас правильное представление об истинных ценностях в жизни, тут надо отдать вам должное. Знаете, я встречал много людей, но вы лучше, чем кто-либо, проникаете в суть вещей.

Симулякр потянулся и похлопал меня по плечу.

– Я думаю, между нами существует какая-то связь. У нас с вами много общего.

– Я знаю, – ответил я. – Мы похожи.

Мы оба были глубоко тронуты.

Глава 15

Некоторое время симулякр Линкольна натаскивал меня, объясняя, что именно я должен сказать по телефону миссис Сильвии Деворак. Я послушно повторял нужные слова, но не мог отделаться от дурных предчувствий.

Наконец я был готов, с точки зрения Линкольна. Отыскав в телефонном справочнике Сиэтла нужный номер, я набрал его и тут же услышал мелодичное:

– Да? – Судя по голосу, женщина была не слишком молодой и достаточно интеллигентной.

– Миссис Деворак? Простите, что беспокою вас. Меня интересует Грин-Пич-Хэт и ваш проект сноса массива. Мое имя Луис Розен, я из Онтарио, штат Орегон.

– Не подозревала, что работа нашего комитета привлекает внимание столь отдаленных регионов.

– Простите, нельзя ли мне и моему адвокату заглянуть к вам на несколько минут и побеседовать?

– Ваш адвокат! О боже, что-то случилось?

– Случилось, – ответил я. – Но данное происшествие не имеет отношения к вашему комитету. Это связано…

Я взглянул на симулякра – он мне ободряюще кивнул.

– Это связано с Сэмом К. Барроузом, – закончил я, делая над собой усилие.

– Ясно.

– Я имел несчастье познакомиться с Барроузом на почве бизнеса, который у меня был в Онтарио. Я подумал, может, вы бы могли мне кое-чем помочь.

– Вы говорите, с вами адвокат… Право, не знаю, чем я могу быть полезнее его? – Миссис Деворак говорила размеренным, твердым голосом. – Но тем не менее я готова с вами встретиться и уделить, скажем, полчаса. Вас это устроит? Я сегодня ожидаю гостей к восьми.

Я поблагодарил ее и отключился от линии.

– Неплохо исполнено, – прокомментировал Линкольн, вставая. – Поехали сейчас же, на такси.

Он направился к двери.

– Подождите, – окликнул я его. Он остановился, глядя на меня.

– Я не могу сделать это.

– Ну, тогда пойдемте просто прогуляемся. – Он придержал дверь, пропуская меня. – Давайте наслаждаться ночным воздухом и ароматом гор.

Вместе мы вышли на вечернюю улицу.

– Как вы думаете, что станет с мисс Прис? – спросил симулякр.

– С ней все будет в порядке. Она останется с Барроузом и с его помощью получит от жизни все, что хочет.

На станции обслуживания Линкольн остановился у телефонного автомата.

– Вам следует позвонить миссис Деворак и сообщить, что мы не придем.

Прикрыв дверь кабинки, я вновь набрал ее номер. Мне было так плохо – хуже даже, чем раньше, – что я едва попадал пальцем в нужные дырочки.

– Да? – раздался любезный голос у самого моего уха.

– Это снова мистер Розен. Простите, миссис Деворак, но, боюсь, я еще не готов с вами встретиться. Мне надо привести мою информацию в порядок.

– Вы хотели бы перенести встречу на другое время?

– Да.

– Отлично, тогда в любое удобное для вас время. Минутку, мистер Розен, не отключайтесь… Скажите, а вы бывали в Грин-Пич-Хэт?

– Нет.

– Там просто ужасно.

– Меня это не удивляет.

– Пожалуйста, постарайтесь заглянуть туда.

– Хорошо, обязательно, – пообещал я.

Она дала отбой, а я еще какое-то время стоял с трубкой в руке. Затем вышел из телефонной будки.

Линкольна нигде не было видно.

Неужели он ушел? И я снова остался один-одинешенек? Я с отчаянием вглядывался в темноту сиэтлской ночи.

Симулякр обнаружился внутри станции обслуживания. Он сидел на стуле и, раскачиваясь взад-вперед, дружелюбно беседовал с пареньком в белой униформе.

– Мы можем идти, – обратился я к нему.

Линкольн попрощался с собеседником, и мы молча продолжили нашу прогулку.

– Почему бы нам не заглянуть к мисс Прис? – предложил он вдруг.

– О нет, – ужаснулся я. – Думаю, сегодня вечером есть рейс на Бойсе, мы полетим обратно.

– Она вас пугает? Не волнуйтесь, мы едва ли застанем ее и Барроуза дома. Наверняка они наслаждаются обществом друг друга где-нибудь на публике. Парень на заправке рассказывал, что в Сиэтле нередко объявляются мировые знаменитости от искусства. Так, например, он сообщил, что сейчас здесь Эрл Грант. Он популярен?

– Очень.

– Мне сказали, что чаще всего они заглядывают на одну ночь, а затем снова улетают. Раз мистер Грант выступает сегодня, наверное, прошлой ночью его здесь не было. И, полагаю, мистер Барроуз и мисс Прис должны бы посетить его спектакль.

– Он поет, – поправил я. – И очень неплохо. У нас есть деньги на билеты?

– Да.

– Почему же тогда нам не пойти на его концерт?

Я развел руками. Действительно, почему бы нет?

– Я не хочу, – ответил я.

Симулякр мягко произнес:

– Луис, я проделал большой путь, чтоб помочь вам. Думаю, взамен я могу рассчитывать на небольшое одолжение с вашей стороны. Мне бы доставило удовольствие послушать современные песни в исполнении мистера Гранта. Не согласитесь ли сопровождать меня?

– Вы намеренно ставите меня в неловкое положение.

– Мне очень хотелось бы, чтобы вы посетили место, где, вероятнее всего, встретите мистера Барроуза и мисс Прис.

Линкольн не оставлял мне выбора.

– Ну хорошо, раз вы настаиваете, мы пойдем.

И я начал оглядываться в поисках такси, чувствуя себя при этом очень паршиво.

Огромная толпа жаждала услышать легендарного Эрла Гранта – мы едва протолкались. Однако Прис и Сэма Барроуза нигде не было видно. Обосновавшись в баре, мы заказали напитки и приготовились ждать. Скорее всего, они не появятся, успокаивал я себя. Один шанс из тысячи… Мне стало чуть-чуть полегче.

– Он замечательно поет, – заметил симулякр в перерыве между номерами.

– Да.

– У чернокожих музыка в крови.

Я с удивлением взглянул на Линкольна. Что это – сарказм? Он сохранял чрезвычайно серьезное выражение лица – при том, что само его замечание, с моей точки зрения, было довольно банальным. Хотя, возможно, в его времена подобное замечание несло какой-то иной, особый смысл. Ведь прошло столько лет.

– Я вспоминаю, – сказал симулякр, – мое путешествие в Новый Орлеан. Я был тогда совсем мальчишкой и впервые увидел негров и жалкие условия, в которых они живут. Кажется, это произошло в тысяча восемьсот двадцать шестом году. Помнится, меня поразил испанский облик города. Он был совсем не похож на те места, где я вырос. Совсем другая Америка.

– Это когда Дентон Оффкат нанял вас на работу? Старый сплетник…

– Вы, я смотрю, хорошо осведомлены о ранних годах моей жизни! – Симулякр, казалось, действительно был удивлен моими познаниями.

– Черт, – вырвалось у меня, – я специально просматривал литературу. В тысяча восемьсот тридцать пятом году умерла Энн Ратлидж. В тысяча восемьсот сорок первом…

И тут я оборвал сам себя. Зачем я это сказал? Мне хотелось самому себе надавать пинков. Даже в скудном освещении бара можно было различить глубокую боль и страдание на лице симулякра.

– Простите, –