Лиама согнуло пополам от боли, когда тихий шепот, путавший мысли, стал громче. Он говорил что-то на непонятном языке. Заклинания? Клятва? Просьба? Лиам вслушивался в слова, угадывая в них обрывки древнего обряда. Картинки из чужой жизни вспыхивали в мозгу шерифа, являя ему летопись последних дней Кристофа Лироссо. Как тот высекал руны на камне, как просил темные силы дать ему мощь изменить мир.

Он не хотел смертей, боли, тьмы. Он желал постичь тайну мироздания, заглянуть за край, где заканчивается жизнь и начинается неизвестность. Он искал секрет вечной жизни, чтобы сохранить… ее. Инирги. И за его спиной стоял тот, кто внушал ему веру в себя, темный силуэт древнего кукловода. Обманщика. Охотника за душами. И Кристоф покорно слушал его указания, медленно подводя мир к гибели.

Чужая жизнь, чужие поступки, чужие эмоции. Они накатывали волнами, заглушая тихий шепот. Лироссо мало понимал, что творил. Только Инирги заметила его странное поведение. Отыскала в горах. Ее верный зверь напал, когда бывший возлюбленный попытался причинить ей вред. Верный друг и питомец остался навсегда погребенным под льдами северного озера.

Лироссо не видел и не слышал ничего, кроме голоса потусторонней твари и подчинялся ей полностью. А девушка не сдавалась. Она теснила Кристофа к горам, била магией, загоняла в пещеру. Разлом в ткани мироздания уже вырос, тьма просачивалась в свет, а Инирги все продолжала умолять Кристофа услышать ее. Плакала. Просила. Даже когда его удары причиняли боль, а силы оставляли тело. Она пришла одна, не выдала его. Изо всех сил хотела спасти. И умерла, пытаясь остановить страшный обряд.

Посреди алтаря зеленым глазом сверкал кристалл, окруженный письменами из древних трактатов. Кристалл был надломлен, он застрял в пазе алтаря, обряд прервался, но не завершился. Создатель древнего артефакта и его возлюбленная остались вечными пленниками, их души привязал алтарь. В тени каменных сводов Лиам видел призраков, мужчины с серебристыми волосами и женщины в венке из сухих роз…

Лиама звал не дух. Алтарь по инерции проецировал силу, рождая новую воронку. Нордвуд с ужасом понял, что в прошлый раз обряд не был продолжен лишь потому, что Джорджа и Мэрэдит убили. Сейчас же перед открывающимися воротами в бездну снова стоял маг, а темная тень уже возвышалась над кристаллом. Душа Лироссо питала алтарь. Опять сошлись все нити мироздания, которые в прошлый раз чуть не разрушили вселенную.

Лироссо может разрушить алтарь. Но, для этого ему нужно тело. Новое. Сильное, готовое к бою. Пока еще можно остановить то, что поднималось над зеленым камнем, и все громче звало мага. Лироссо был под властью этой силы и запер ее здесь, точнее Инирги, ценой свей жизни остановившая обряд. Лироссо не убивал невесту. Его виной было то, что он был слаб и поддался одержимости. А разрушить алтарь не хватило жизненных сил. Он отдал их до остатка, но не справился. Там, где двое должны были воевать вместе, они растратили силы, на бой между собой. И проиграли.

Лиам только коротко кивнул, давая чужому сознанию затопить свое полностью. Он не знал, поступает ли правильно, но растущая воронка над алтарем, не оставила ему выбора. Оставалось верить, что им с Лироссо хватит общих сил, чтобы устоять.

И именно в этот миг Лиама накрыло осознанием того, что случилось на самом деле… Он призывал силу. Давно забытую, но такую родную. И воспоминания оживали в душе, давая понять, что все, что было, было с ним. Он полюбил девушку по имени Инирги, а потом звал ее Мэредит… Бэатрис. Он чуть не погубил мир и стал причиной смерти единственной, кем дышал. А потом потерял ее вновь. Его грех шел за ним по пятам, а боль навеки впечатала его память в кристалл. Это была не душа. Это был осколок того, кем был шериф Нордвуд две жизни назад. Он создал алтарь. Он Кристоф Лироссо. Часть его души и памяти о прежних жизнях осталась в этих землях. Ее скрыл алтарь.

Только голос из темноты становился громче, подавлял волю и путал мысли. Эта тварь прятала его память, его силу, ждала подходящего момента, чтобы использовать. Кристоф боялся этого, понимал, что рано или поздно придет сюда и сделал все, чтобы забыть свое прошлое. Стереть из памяти дорогу к горам и забытый обряд.

Призрака породил алтарь. Игрался с магом, заманивал сюда, рождал фантомов. Помогал. Только Лиам не помнил себя прежнего так, как должен был, не помнил гнева на людей и желания подчинить смерть. Он был другим, из его души вырвали былую спесь.

* * *

Волки остановились у входа в пещеру, зеленое свечение падало на камни, очерчивая фигуру женщины, явившейся мне на озере. Те же бледные щеки и сухие цветы в волосах. Она протягивала руку, звала.

— Мэм, я бы не пошел, — робко заявил Хаас, дернув меня за рукав платья.

Волки настойчиво стояли за спиной призрака, блестели глазами в темноте. Ждали. У меня было чувство, что я гляжусь в зеркало, разглядывая темноволосую леди.

— А может не стоит? — простонал Хаас.

— Она хочет помочь.

— Откуда такая уверенность?

— Я просто знаю…

Женщина молча протягивала руку, улыбалась, лучилась светом. И я протянула руку в ответ, позволяя нашим пальца переплестись. Видение задрожало, стало менять облик, черты сгладились, темные прямые пряди пошли волнами, меняя цвет на огненно рыжий. Почему я знала, что передо мной стоит Мэредит? Но, я смотрела в лучистые карие глаза и узнавала… Миг спустя передо мной стояла моя точная копия.

— Чтоб у меня хвост отсох по самую шею, — выдохнул пораженный Хаас.

Волки продолжали пытливо глядеть на меня, навострив уши. Мир вокруг показался мне другим. Ярким и слишком объемным. Нереальным. Я слышала и понимала голос ветра.

— Мэм, боюсь показаться грубым, но вы светитесь, — шепнул наг.

Я посмотрела на свои руки и действительно заметила мягкий свет, исходящий от кожи, больше похожий на дымку. А еще возвращалась память. Давно забытые события из тех жизней, которые я прожила. Чужие, но знакомые, горести, беды, радости, волнение… Так вот почему меня так тянуло к Лиаму. Вот почему его магия просыпалась рядом со мной, почему его сила так старалась меня защитить. И вот, почему мы не помнили свои прошлые жизни.

Я бежала по камням вверх, наг полз следом и тихо ругался, царапая брюхо об камни. Шаг. Еще шаг. Свет из пещеры ослепил, а потом проявилась фигура стоявшая у алтаря. Лиам читал древние заклинания, а черная сущность металась в центре. Она рычала и падала на брюхо. Лироссо привязал ее здесь… Но кто спрятал воспоминания? И почему? Инирги не знала ответов. Она просто вела меня к Лиаму.

— Стоять, — прошипел Хаас и дернул меня в сторону от пещеры, — герои мрут первыми.

— Там Лиам, там…

— Вслушайтесь! — рявкнул наг.

Я не сразу разобрала слова, которые доносились из пещеры. Но голос, это был не голос Лиама. И не человека.

— Оно командует! — рявкнул Хаас, — тварь эта Нордвудом командует! Зараза…

Далее наг только злобно зашипел, высунув изо рта кончик раздвоенного языка. Клятва. Теперь, я внимательнее слушала голос и узнавала слова, которые говорило темное существо. Оно требовало клятву. И Лиам покорно произносил нужные слова. Свечение становилось ярче, голос громче. Лиама гнуло к земле, как от невыносимой боли, по стенам пещеры ползли морозные узоры, а над горами поднимался буран.