Прошло не меньше часа, прежде чем Ален смог очнуться от полузабытья, в котором пребывал после лечения друга. Он медленно поднялся с пола, стараясь не упасть. В глазах темнело, голова кружилась. Волшебник поглядел на друга – Арэн был все так же бледен, но бледность уже не была дымкой смерти.

– Побыстрее приходи в себя, дружище, – шепнул маг.

Подойдя к очагу, Ален опустил обе руки в огонь. Пламя вдруг полыхнуло в обратную сторону и втянулось в руки волшебника. Он вздохнул и легко вскочил на ноги. Подложив дров и полив их маслом из всегда стоящей у очага склянки, юноша зажег новый огонь и тихо вышел.

В лазарете было прохладно и тихо.

Маг заглянул в маленькую комнатку медсестры. Она спала, свернувшись в кресле. Очаг потух, и Василиса мерзла, не просыпаясь. Ален накрыл девушку пледом и разжег огонь в очаге. Стараясь не шуметь, он вышел.

В командорский домик маг заходить не стал. Сел на пороге, привалившись спиной к двери, и, разбинтовав свои руки, смазывал их мазью от ожогов. Мазь приятно пахла хвоей и холодила ладони.

Лисенок подошел к Алену, сел рядом. Некоторое время оба молчали. Ален аккуратно бинтовал ладони.

– Как командор Арэн? – поинтересовался Леня, не глядя на Алена.

– Нормально, – ответил волшебник.

Забинтовав одну руку, маг принялся за вторую.

– Что вы не поделили? – вдруг спросил Леня.

– Не твое дело, – резко ответил Ален.

– Может, ты хоть чуть-чуть будешь мне верить? – Тень обиды проскользнула в голосе мальчика.

Ален поглядел на своего любимого ученика.

– А разве я тебе не верю, Леня? Разве я стал бы учить тебя мастерству, если бы не верил? Да ты, пожалуй, единственный кроме Арэна, кому я здесь действительно верю.

Леня испытующе смотрел на своего наставника и друга.

– Так не скажешь?

– Нет, – хмыкнул волшебник.

– Ладно, не очень-то и надо.

Маг придирчиво осмотрел качество бинтовки и остался доволен.

– Подожди-ка здесь, Ленька.

Ален исчез в избушке и появился через минуту. В руках у него был кинжал со слишком большой рукояткой. Маг некоторое время смотрел на кинжал, потом пробормотал: «Надеюсь, ты мне это простишь, брат» – и протянул кинжал Лене.

– Вытащи его, – потребовал волшебник.

Леня потянул кинжал из ножен слоновой кости. Через мгновение в его руках полыхнул красным трехметровый меч. Лисенок пораженно уставился на клинок.

– Я знал, я знал! – воскликнул ликующий маг. – Ты – Пламенный! Лисенок, ты красный маг!

Он с улыбкой поглядел на растерянного паренька.

– Леон был бы доволен.

– Ален… – Голос у Лисенка внезапно сел. – Это что… Меч великого красного командора? Леона?

– Точно. – Маг похлопал по плечу впавшего в ступор паренька. – Носи его с честью. Теперь он твой.

– Нет. – Леня неумело вложил клинок в ножны. – Я не могу его принять. Кто я такой, чтобы владеть святыней?

Волшебник нахмурился. Сел обратно на порог и жестом приказал ученику сесть рядом.

– Знаешь, Ленька, мой брат был воином. Он не любил, когда меч залеживался в ножнах. Хотя мы договорились, что наше оружие похоронят вместе с нами, но… от Леона ничего не осталось, даже горстки пепла. Нечего хоронить, кроме памяти. И я думаю, он не хотел бы, чтобы его меч ржавел в земле, когда есть тот, кто может в полной мере использовать это удивительное оружие. В твоих руках этот меч может обрести славу. Пирритиков среди волшебников сколько угодно, каждый третий. Истинные Пламенные маги – огромная редкость, найти такого почти невозможно. Я нашел Пламенного мага, волшебника красного огня. Этот волшебник – ты, мой ученик.

Растерянный паренек долго молчал. Потом прижал к сердцу кулак с зажатым в нем магическим клинком.

– Я буду носить его с честью, наставник и друг мой.

– Вот и хорошо. – Ален улыбнулся, похлопав ученика по плечу. – Нам еще предстоит битва за империю. Твой меч в ней поучаствует.

Когда Ален вошел в избушку, намереваясь разбудить спящую мать, Арэн заворочался на своей кровати и сел. Первоначальный испуг мага сменился радостной улыбкой.

– Ты живой, брат! – Ален в два прыжка оказался рядом, хотел было с силой хлопнуть его по плечу, но сдержал руку, вспомнив, как недавно боялся лишний раз вздохнуть рядом с эльфом. – Ну как ты? Голова небось болит?

Эльф поднял на друга ничего не понимающий взгляд.

– Ты… ты кто? – неуверенно спросил Арэн.

Мага будто окатили ледяной водой с головы до пят.

– Мам! – Ален обернулся к Карине. – Мама, он мог потерять память?

– Такое могло случиться, – пробормотала в полусне Карина. – Кратковременная потеря памяти. Восстановится…

Лицо Алена исказила истеричная гримаса.

– Я… на тебя… потратил все свои силы, только бы ты, принц-полукровка, выжил! Ты представить себе не можешь, чего нам с Кариной стоило твое лечение! А теперь этот эльф меня спрашивает: «Ты кто?», он вроде как память потерял! Сам бы тебя придушил, орочья морда!

– От орка слышу! – до боли привычно хмыкнул эльф. И вдруг расхохотался: – Ну и рожа у тебя, брат! Ни на что бы не променял возможность увидеть на твоем лице такое выражение!

Отступив на несколько шагов, стремительно побледнев, маг схватился за спинку кровати друга. Карина окончательно проснулась и с тревогой поглядела на свое чадо.

– Я так боялся… так боялся, что и ты умрешь, – отчетливо прошептал Ален. И до крови прикусил руку, сдерживая истерику. – Да пошел ты в пасть Кошмару! Ты и вообще все в этом проклятом мире!

Ален выбежал из избушки. Как много для него значила эта дружба! Как неоправданно много…

Забравшись на помост с колоколом, Ален, против обыкновения, не щелкнул пальцами, чтобы вызвать звон, а несколько раз ударил в колокол ногой. Лагерь выстроился перед ним в течение трех минут, и парни уставились на командора, тихо переговариваясь.

– Всем с сегодняшнего дня увольнительные! Бессрочные! Идите по домам, развлекайтесь, делайте, что душе угодно!

Замерший в безмолвии строй не двинулся с места.

– А как же лагерь? – Робкий голос принадлежал Лисенку.

– Что «лагерь»? У лагеря нет ног, убежать он не сможет! Да идите же вы! Свободны! Чтоб я вас всех не видел до самого равноденствия! Или вообще до лета! А еще лучше – никогда!

Росомаха смотрел на Алена снизу вверх, уперев руки в бока.

– Убрать оружие, привести лагерь в порядок, накормить и вычистить лошадей. Разбиться на четверки, назначить график дежурств в лагере. Выполнять, – приказал десятник.