– Почему «почти права»?

Обернулась и, осознав, что Роктар теперь стоит рядом, вздрогнула. Парень, заложив руки за спину, тоже посмотрел на облака.

– Магия – не маленький ласковый котик, – прозвучал глухой ответ. – Это опасный хищник. Если его не усмирить, не научиться сдерживать, то он принесёт много горя и боли хозяину и миру.

– Звучит жутко, – передёрнула я плечами.

– Выглядит ещё хуже, – скривился он.

Я вспомнила слова о том, что мама его была в том самом платье. Видимо, сила вышла из-под её контроля, и произошло нечто настолько страшное, что колдуны шарахались от одного вида наряда. Представилось, что женщина, как в кино, превращается в монстра… Спросить, как было на самом деле, язык не повернулся – самый родной человек Роктара пострадал на его глазах.

– Проявляется демоническая природа… – продолжил парень. Говорил он с трудом, будто каждое слово причиняет ему страдание, но при этом лицо разгладилось, словно выходил нарыв. – …Которая стремится лишь уничтожать.

Он повернулся и посмотрел на меня с неожиданной улыбкой.

– Знаешь, одна из версий, как возникла магия, как раз берёт своё начало в мире демонов. Сущность, просачивающаяся через прореху между мирами. Она проникает в наши тела, и только от нас зависит, справимся мы с дарованной силой или нет.

– Больше похоже на проклятие, – пробормотала я.

– Возможно, – кивнул он. – Те, над кем сила одержала победу, уходят за Печать.

– Добровольно? – задала я давно мучающий меня вопрос.

– Да, – ответил он, – что бы ни говорила Виина. Пока человек ещё не полностью поглощён магией, пока может хоть как-то себя контролировать, он уходит. Другое дело, что иногда сила одерживает верх так стремительно, что не оставляет времени для принятия единственно верного решения. Поэтому есть ритуал. Нанут вправе поднять вопрос о Печати, и Санокон собирает совет верховных. Несколько сильных магов сообща могут приоткрыть завесу и позволить магу уйти.

– И что там?

Сердце заныло, стоило представить, что маме Роктара пришлось покинуть привычный мир, оставить сына и уйти неизвестно куда. Мир демонов представлялся страшным местом.

– Там? – переспросил Роктар и нехотя пояснил: – Там царят другие законы природы. Мир очень отличается от нашего. Для нас с тобой не найдётся спокойного уголка. Но тем, у кого преобладает демоническая суть, там комфортно.

– Страшно, – шепнула я, искренне сочувствуя парню.

– Не очень, – наклонил он голову. – Как бы тебе объяснить на примере твоего мира? Вот если какой-то человек вдруг стал излучать сильнейшую радиацию, стал опасен для окружающих и природы, что делать?

– Не знаю, – растерялась я и предложила: – Лечить.

– Допустим, неизлечимо, – отмахнулся Роктар. – Но есть место, где таким радиоактивным хорошо, там особенная структура мира и существ.

– Тогда лучше уйти, – согласилась я, и тут же поинтересовалась: – А откуда ты столько знаешь о мире ведьм?

– Из книг, – напомнил он и снова уставился в окно.

С губ моих сорвалось тихое:

– Скучаешь по ней? – несколько мгновений я слушала тишину, затем продолжила: – Поэтому заботишься о Виине и всё ей прощаешь? Потому что сестра напоминает тебе маму?

Он резко повернулся, взгляды наши пересеклись, но я выдержала возросшее до осязаемого напряжение. Ему больно так, что даже сказать не может о своих чувствах. И я сделала глупость.

Обняла его. Прижавшись щекой к груди, замерла. Слушая сильное биение сердца, осторожно прошептала:

– И не останавливаешь, надеясь, что её попытки позволят ещё хоть раз увидеть маму…

Ощутила на подбородке его пальцы, и прежде чем поняла, что происходит, к губам приникли чужие губы, твёрдые и горячие. Поцелуй Роктара по вкусу напоминал море. Терпкая соль и острая свежесть с ноткой щемящей свободы.

Надо отстраниться! Оттолкнуть и уйти. Возможно, даже ударить по щеке. Надо же? Или нет?

Я растерянно застыла на месте, не решаясь даже вдохнуть. В груди разлилась жаркая волна, по спине побежали мурашки. Казалось, я падала и падала в пропасть, у которой нет дна. Смотрела вверх, а пятнышко света всё удалялось и тускнело. Может, закрыть глаза?

Из головокружительной эйфории меня выдернул вопль бабули.

– Рота, подъём!

Я отскочила от Роктара так резко, что ударилась затылком об одну из полок с книгами. Да так сильно, что, охнув, схватилась за ушибленное место. Спиной ощутила дрожь стеллажа, услышала шелест падающих книг и инстинктивно сжалась в ожидании боли.

Роктар шагнул ко мне и, развернув, закрыл своим телом. Вскинув голову, я смотрела в его напряжённое лицо, а парень молча ждал и терпел. Когда всё стихло, отпустил меня и криво усмехнулся:

– Осторожнее… сестрёнка.

– Тебе очень больно? – я взяла его за руку и заглянула в глаза. – Почему ты не избавился от этих книг? Ты же колдун! Один щелчок пальцев, и…

– Исчезнет одна книга, – он отвернулся, будто был недоволен. То ли тем, что пришлось защищать меня, то ли тем, что произошло раньше. – А остальные всё равно упадут, – он осторожно высвободился. – У меня нет твоей способности воздействовать на несколько вещей сразу, ведьма.

– Понятно.

Я уныло разжала пальцы, отпуская ладонь брюнета. Похоже, он сожалеет о своём порыве. Что ж, мне и самой не очень-то хотелось! Пусть это был мой первый поцелуй, Роктару об этом знать незачем. Я махнула в сторону выхода:

– Бабуля зовёт. Наверное, что-то случилось.

– Не сомневаюсь, – проворчал Роктар.

Я с усилием оторвала взгляд от его проклятой чёлки, которая опять упала на лоб. Снова возникло желание прикоснуться к непослушной пряди и отвести её. Интересно, а волосы у него такие же жёсткие и упрямые, как характер?

Но этого я не узнаю, потому что, заложив непослушные руки за спину, пересилила стремление и направилась к выходу. Роктар прав, там точно что-то произошло, раз бабушка носится по замку с воплями. Сердце заколотилось чаще при мысли, что маме могло стать хуже. Ведь мы оставили их вдвоём, когда Санокон повёл нас на торжественную порку Виины.

Я убыстрила шаг, но тут на запястье сомкнулись сильные пальцы. Обернувшись, я потрясённо ахнула при виде букета цветов. «Дыхание дракона»! Капельки воды сверкали на серебристых с голубоватым кантом лепестках, голову закружил сладко-влажный аромат. Я осторожно обхватила толстые стебли и прошептала: