— Он убил ее? — мои пальцы сжали шелковую материю. Неужели этот юный насильник так замучил девочку, что магия все-таки убила ее?

— Хуже! Он на ней женился! — зло зарычал Рейн. Отвернувшись от меня, он уперся руками в подоконник и медленно выдохнул, пытаясь успокоиться.

— Женился? — на всякий случай уточнила, а то вдруг я не расслышала. — Значит, она его аира, — попыталась рассуждать я.

— Да? Проверка показала, что она самая обычная женщина! — раздраженно взмахнул руками Рейн. — Этот идиот взял в жены девчонку, которая даже не сможет подарить ему наследника, еще и навлек на себя политические последствия! Идиот!

— Чтобы любить женщину, совершенно не обязательно, чтобы она была суженой, — резонно заметила я.

— Я приказал ему расторгнуть брак, но он отказался. Воспротивился моей воле! Утверждает, что принцесса приняла его силу и оживила драконью магию. Даже показал мне живые цветы из огня, которые якобы создала она. Да вот только повторить этот фокус девчонка не смогла! Еще и нервничала заметно, — еще бы. Рядом с Рейном любой бы начал нервничать.

— На что ты намекаешь? — прищурилась я.

— С нами играют, — уверенно заявил Рейн. — Вот только кто? Короли объединились и решили пойти против нас? — он уставился в окно, будто там был ответ. — Ладно, оставим это. Как дела? Ты все еще хочешь убить меня?

Настал главный момент, к которому я готовилась все последние дни. Нужно хорошо сыграть эти эмоции, расслабить дракона, чтобы он поверил мне и потерял бдительность.

— Я много думала, — произнесла с заметным напряжением в голосе. — Мне объяснили, что быть аирой — это огромная честь и огромная удача.

Рейн расплылся в улыбке. Таким счастливым я его никогда не видела. Он засиял, как начищенный рубль.

— И…? — в нетерпении произнес он. — Что еще ты поняла за время моего отсутствия?

— Что я хочу попробовать, — выдавила я из себя. — Этой ночью я останусь у тебя, — неуверенно улыбнулась я.

— Виктория! — радостно воскликнул Рейн и…бросился к моим ногам. Он упал на колени, сжав свои пальцы на моих бедрах. Его лица оказалось на уровне моей груди. — Я так ждал этих слов! Обещаю, больше я не обижу тебя! Поверь, я должен был так поступить, чтобы ты не оставила меня! Другого выхода не было, а потерять тебя я не могу.

Можешь. Очень даже можешь, крылатый лишатель невинности. Стоило подумать, сколько женщин пропустил через свою постель этот дракон, как все внутри дрожало от негодования. Бедные девочки! Нет, я не хочу давать продолжение этому роду. Не хочу быть матерью того, кого будут ненавидеть, кто также будет пропускать через себя десятки невинных девочек.

— После нашей свадьбы к тебе будут приезжать принцессы? — на всякий случай уточнила я. Неужели законы драконов настолько отвратительные?

- Конечно, нет, — улыбнулся мне Рейн. — Не волнуйся, кроме тебя больше никого не будет. Никогда, — заверил меня он. Ха! Поверить дракону? Больше я такой глупости не совершу.

— Я прикажу принести пирожный для тебя, — решил он.

— Зачем? — вырвалось у меня.

— Ты же любишь сладкое, — озадаченно крякнул Рейн. — Мне сказали, что ты не оставляешь ни крошки после пирожных. Я приказывал давать тебе побольше сладкого.

— Я всегда отдавала сладкое слугам, — честно призналась я, с удовольствием наблюдая, как вытягивается лицо дракона.

— Что? — опешил он. Радость мгновенно испарилась из его глаз. — Зачем слугам?

— Они дети, — пожала плечами я. — Все лучшее — детям. Не слышал о таком?

— Они слуги, — судя по взгляду, Рейн всерьез заподозрил, что у меня что-то не то с головой. — Ты отдавала сладости слугам? — он произнес это с такой интонацией, словно я кормила лобстерами бездомных лишайных котов.

— Я отдавала сладости детям, которые выглядели голодными, — поправила я, смещая акценты.

— Я приказал давать тебе сладости потому, что ты не выглядела упитанной.

— Так вот почему меня заваливали сладким?! — возмутилась я. — Это ты приказал?! Боже, зачем?!

— Чтобы ты поправилась, — развел руками Рейн. — Виктория, ты худая как щепка, а для вынашивания младенца нужны силы!

Я закатила глаза. Держись, Вика, держись. Да, он откармливал меня, как свинью, но… Я вот-вот сбегу от него и забуду все как страшный сон.

— Я хотел позаботиться о тебе, — выдавил Рейн, и я не поверила тому, что слышу. Это прозвучало искренне. — Сладкое поднимает настроение женщинам, а ты всегда хмурилась. Я подумал, что смогу как-то развеселить тебя. Не действиями, так едой.

Забота? От Рейна? Этот мужчина не привык показывать свои чувства, он живет действием. Пожалуй, если он и умеет заботиться, то только так — действуя четко и быстро.

— Сахар способствует выбросу эндорфинов, — закрыв глаза, я расплылась в улыбке. Может, Рейн необразован, но некоторые вещи он чувствует и понимает интуитивно.

— Ничего не понял, — покачал головой он.

Дракон приказал принести пирожные со взбитыми сливками и проследил, чтобы я съела все до последнего кусочка. Я не знала, как подобраться к тому, чтобы дело перешло в горизонтальную плоскость, но мне даже не пришлось ничего делать. Рейн сам набросился на меня, словно голодный на кусок хлеба. Подхватил на руки, впился в губы требовательным поцелуем и, усадив на постель, принялся меня раздевать.

Мне не пришлось притворяться. Дракон так ловко владел искусством страсти, что я получала настоящее удовольствие от процесса. Он с нетерпением снял с меня платье и отбросил его в сторону, как раздражающую помеху. Я оказалась перед Рейном в одном лишь белье. Обхватив меня своими большими сильными руками, дракон принялся покрывать поцелуями мою шею, плавно спускаясь к груди, а оттуда — к животу. В его объятиях я таяла, как свеча. В его теле заключено столько силы, страсти и сексуальности, что сдерживать себя невозможно, да и не нужно.

Я тоже ласкала его. Осторожно прикусывала за ухо, ощущая, как от этого простого действия напрягается все тело дракона. Я впервые поцеловала его сама, ощутив вкус кожи — солоноватый, с яркими нотками мыла и трав. Рейн обращался со мной как с фарфоровой куклой. Его переполняло животное желание, но он сдерживал себя, будто боялся меня «сломать». Его можно понять. С его силой сломать мне кость можно одним неосторожным движением, а если Рейн решит лечь на меня, то я попросту задохнусь.

В этом мужчине чувствуется тысячелетний опыт. Не знаю, как ему удавалось «нажимать» на мои самые чувственные кнопки, но вскоре я так распалилась, что от желания почти ничего не соображала. Кажется, я никогда в жизни так сильно не возбуждалась — до такой степени, что перед глазами вставала пелена. Мне было очень хорошо. Я была счастлива как никогда, словно своими ласками Рейн спровоцировал бешеный выброс гормонов счастья.