Он говорил на английском, но охранник понял его. Патрульный вытянул руки, показывая, что в самом деле не имеет дурных намерений.

Но охранник навел дуло и выстрелил. Пуля попала в грудь патрульному, он вскинул руки и упал навзничь, ударившись головой о поручень. У шедшего следом было оружие, и они с охранником прицелились друг в друга, но в этот момент «Королева тунцов» ухнула вниз с высокой волны. Яхта накренилась вправо, и их обоих мотнуло к поручню, они схватились за него, скользя ногами по палубе. Когда яхта выровнялась, оба вскочили, снова навели друг на друга стволы и выстрелили. Раздался один выстрел и один звучный щелчок, но после они остались стоять, как были.

Тут же щелкнул еще один выстрел — это стрелял третий патрульный. Его пуля попала в цель — охранник дернул головой, сделал несколько шагов вперед, покачиваясь, как пьяный, и рухнул на палубу поверх капитана и первого охранника. Фальшивые патрульные склонились над своим коллегой, проверяя пульс. Он открыл глаза и поморщился, потом закряхтел.

— Ты как? Сильно долбануло?

— Да, чтоб их… — Он попытался приподняться, но, охнув, опустился на палубу.

— Оставайся здесь. Закончим — поможем тебе.

Он кивнул, снова поморщившись. Пройдя дальше, троица склонилась над лежащими друг на друге капитаном и охранниками. Один достал пистолеты обоих охранников и выбросил их за борт.

Когда они втроем исчезли с палубы, четвертый патрульный, очень похожий на людей в широких рубашках с пляжа в Майами, сел, прислонившись к борту, разорвал дождевик и расстегнул толстовку. Под ней оказался черный пуленепробиваемый жилет. Он расстегнул заклепки и стал потирать грудь. Потом что было сил пнул парапет, что-то неразборчиво прошептав под нос.

Двое патрульных, двинувшись по палубе, наткнулись на помощника капитана, который вышел им навстречу из рубки.

— Покажите, где девочки, — сказал один из агентов.

Помощник растерянно уставился на них, и Смиту пришлось взяться за пистолет в кобуре. Он не успел вытащить его. Позади раздался рык, и на них навалился кто-то большой и тяжелый. Сначала они подумали, что капитан очнулся от электрошокера, потому что это был мужчина, такой же высокий и крепкий. Но когда они обезоружили его и уложили лицом в палубу, увидели, что это другой человек. Это был яхтенный повар. Он скалил зубы, вырывался и явно не собирался вести себя так же прилично, как помощник, поэтому его тоже успокоили электрошокером.

— Ну, показывай, где девчонки. Живее, — обратились они к помощнику.

Тот после представления с поваром побледнел и, казалось, едва стоял на ногах, но пересилил себя, шагнул из рубки, преодолел часть открытой палубы и вошел в гостиную. Похитители последовали за ним.

* * *

Его разбудил звук выстрела. Он поднял голову — тихо. Сначала подумал, что звук ему просто послышался, — ведь сколько всего произошло за последние несколько суток, почудится и не такое. Яхту качнуло набок, стоявшие на столе кофейные чашечки брякнулись друг о друга. Одна из них перевернулась и скатилась со стола. Павел нагнулся, чтобы поднять ее, но тут грохнул еще один выстрел, он дернулся и ударился затылком о стол и, ругаясь, выбрался из-под него, бросился к окну. Но оно было затонировано, плюс Альбертина хорошо заплатила за шумоизоляцию, поэтому он ничего не услышал, а увидел только движущиеся на палубе тени. Но по тому, как они двигались, и еще по тому, что яхта стояла, он понял, что их нашли.

У него не было ничего, чтобы защититься, даже перцового баллончика, и он торопливо спустился вниз, оглядываясь. К счастью, похитители пошли другим путем, через рубку капитана. Он спустился на камбуз — повара там не было. Зато был целый набор ножей на магнитной доске — от топорика для мяса до нежного ножичка для снятия цедры с цитрусовых. Павел взял топорик и примерил его на руке. Потом подумал, взял крошечный ножичек и положил его в карман. Он слышал, как открылась дверь в гостиную и как в нее со свистом ворвался ветер. Он вышел из камбуза и встал у стены, рядом с лестницей, ведущей на нижнюю палубу.

— Где девчонки? — спрашивал голос в гостиной.

— Не знаю, наверное, в гостевых каютах, — ответил кто-то чуть слышно.

— Кто еще на борту? Есть еще охрана?

— Нет, только эти двое.

Помощник капитана, больше некому говорить таким нежным голосом. Капитан и повар были огромными басистыми детинами.

— Оружие есть у кого-нибудь?

— Я… я не знаю. Наверное, только у синьоры Альбертины.

— Кто еще на борту?

— Синьора Альбертина, этот русский и его девочки. Еще капитан и повар. Горничная. Два охранника.

— Где гостевые каюты?

Ответа Павел не услышал. Должно быть, помощник кивнул в сторону лестницы. Судя по дрожащему голосу, он умирал от страха.

Услышав шаги в гостиной, Павел прижался к стенке и замахнулся топориком. Шаги гулко звучали по металлической лестнице. И как только в проеме появилась фигура мужчины, Павел что было сил рубанул. Но фигура неожиданно быстро отпрянула, а его кинуло вперед вместе с топориком. Он почувствовал удар по шее и потерял сознание.

* * *

Когда мне впервые рассказали, что случилось, я не поверила. Казалось, меня разыгрывают — на борту «Королевы тунцов» состоялось нешуточное сражение, а мы с Мирой спали, нежась в пушистых халатах.

Я проснулась от того, что меня сильно тряхнули за плечо.

— Вставай, — сказал грубый голос, и раздалось шуршание.

— Папа, ну еще чуть-чуть, — заныла я, как в детстве по утрам, но тут же глаза распахнулись сами собой. Голос был не папин, и говорили по-английски.

— Вставай, — повторил он, и меня снова тряхнули за плечо.

Я села. У кровати стоял один из агентов с пляжа Майами. На нем был полиэтиленовый дождевик, словно он с ног до головы облачился в пакет.

— Дождь пошел, да? — спросила я его.

Ответа не было.

В каюте напротив завизжала Мира. В просвете между дверью и моим Смитом я видела, как ее вытаскивает из постели другой безликий. Совсем неделикатно — он волок ее за руку, она упиралась, визжала и била его кулаком. На нем тоже был дождевик, который шуршал от каждого ее удара.

— Когда вы от нас отстанете? — задала я еще один вопрос, и снова мне не ответили, зато схватили за руку и потащили. Я сопротивлялась только потому, что не сопротивляться было бы странно. Чутьем я понимала, что на этот раз мы не отобьемся, не сбежим, потому что бежать некуда.

Яхта раскачивалась, и я надеялась, что похитители потеряют равновесие и одной из нас удастся вырваться. Но, несмотря на качку, они шагали крепко и тащили нас за собой. Вот Мире удалось выкрутить руку, и она на бросилась на своего Смита, лязгая зубами, — хотела укусить, но он увернулся, схватил ее сзади за шею, вывернул руку и повел перед собой.