ответа, заключил Мэт, потянулся к дверной ручке, нажал на неё, открыл дверь, подтолкнул Виту к образовавшемуся проёму, по-прежнему что-то говоря.

Она послушно переступила через порог, отметив на автомате, как щёлкнул за спиной запираемый замок, как звякнул вынутый из него ключ. Потом так же послушно поднялась на второй этаж, опустилась в кресло, когда Мэт указал на него и предложил:

– Вот, садись.

Сам он несколько секунд стоял перед ней, а потом тоже опустился, присел на корточки, обнял её колени, попытался поймать взгляд.

– Посмотри на меня, – попросил вкрадчиво. – Посмотри на меня, малыш. И послушай. Нам же было хорошо вдвоём. Помнишь? Очень хорошо. И ты ведь тоже меня любишь, – заявил без тени сомнений, – а сейчас просто делаешь вид, что нет. Но я ведь всё понимаю. Действительно всё понимаю. Ты обиделась, вот и пытаешься мне отомстить. Но это глупо. Не надо. Больше не надо. Я ведь тебе сто раз уже обещал. Всё будет по-твоему, как ты скажешь. Я всё для тебя сделаю. Просто переезжай ко мне. А я сам заберу твои вещи у твоих родителей. Завтра утром. Хорошо? А пока побудем здесь. Тут никого нет кроме нас. Тебе больше не нужно притворяться. Ты ведь согласна? – Мэт заискивающе посмотрел снизу-вверх. – Правда согласна?

Но Вита, даже если захотела бы, не смогла ответить – у неё по-прежнему не получалось до конца осознать всё то, что он говорил. И в горле давно пересохло, а навечно застрявший там острый комок мешал не только произнести хоть что-то, но даже дышать по-нормальному.

Мэт распрямился, не спуская с неё глаз, озадаченный её безучастностью и молчанием, обиженно позвал:

– Малыш! – Коснулся щеки, провёл по ней пальцами, нарочно задев губы, будто проверяя, шевелятся ли они. – Ты… почему молчишь? – Но опять не услышав ни слова, уже не просто спросил, а, судорожно втянув воздух и округлив глаза, почти выкрикнул: – Почему молчишь? Опять не хочешь со мной разговаривать? – Вцепился в волосы, намотал на кулак, дёрнул, чтобы голова запрокинулась, и всё-таки поймал взгляд. Навис, произнёс с расстановкой, угрожающе-назидательно: – Не смей! Сейчас я тебя прощаю, но никогда больше, малыш… Слышишь? Никогда больше не смей со мной так.

Глава 31

Родители сказали, что на все выходные собираются на дачу, и что нечего ребёнку торчать всё время в городе, поэтому они забирают Антошку с собой. А Сева… Сева в это время может делать всё, что пожелает.

Неужели как-то узнали? Антошка проболтался? Или Татьяна Александровна?

Хотя они и раньше нередко забирали внука на праздники, на выходные, если куда-нибудь уезжали отдохнуть, но в этот раз мамины интонации показались Севе какими-то слишком многозначительными и особенными. Но, возможно, и правда показались. Потому что он сразу подумал о Вите и о том, что ему даже не придётся размышлять над планами, как провести свободное время. И с кем. Очевидно же.

Правда ей он пока не сказал, только, что встретятся, как обычно. Хотел сделать сюрприз – заехать вечером пятницы и вот тогда уже выложить всё: про целых два дня до самого вечера воскресенья, которые они смогут провести вдвоём, исключительно вдвоём. Но… получилось, что его самого ожидал сюрприз. Ещё какой сюрприз! Гораздо более значимый и неожиданный.

Обогнув угол дома и въехав в знакомый двор, Сева остановил машину. Место возле нужного подъезда уже было занято большим чёрным внедорожником. Но дело даже не в этом – не проблема же встать чуть поодаль – а в том, что Вита тоже была уже занята другим. А ведь называла его бывшим, уверяла, что видеть больше не желает. Однако сейчас-то стояла рядом, разговаривала, но слишком далеко, чтобы чётко разобрать слова, и, видимо, собиралась куда-то с ним ехать.

И как это понимать?

Выражения на лицах тоже толком не рассмотреть, слишком темно, но происходящее необъяснимо напрягало. Что-то в нём не так.

Хотя ясно, что.

Неужели его просто использовали и обманывали? Пусть и слишком трудно представить, что Вита способна встречаться одновременно с двумя. Зачем? Какая ей выгода от папаши-одиночки? Но ведь Сева и Ангелину далеко не сразу понял и разглядел, тоже считал, будто она искренняя, милая, добрая.

И что, ему опять попалась двуличная стерва? Опять он выбрал не ту? Ведь Вита всё-таки уселась во внедорожник.

Вот так.

Сева изо всех сил стиснул пальцами руль, сжал зубы до боли в челюсти. Ревность и разочарование огнём полыхали в груди. Но тут внезапно распахнулась дверца с противоположной стороны внедорожника и кто-то, не церемонясь, вытолкнул из него ещё одну девушку.

Она плюхнулась прямо на асфальт, не поднимаясь, отодвинулась поближе к бордюру, едва увернувшись от той же дверцы, только теперь уже закрываемой. А Витин бывший захлопнул другую, торопливо проскочил вперёд, тоже нырнул внутрь, на кресло рядом с водителем, и машина сразу резко рванула с места.

Как-то странно, чересчур странно. Очередное дежавю. Ведь однажды он вот также легко посчитал, будто его предали, не поверил той, которую любил, а ведь в конце концов оказалось, что он действительно всё неправильно воспринял и понял. Но тогда он даже не стал ничего выяснять, тут же смирился, пожалел себя. И теперь всё снова?

Да нужно было не терять напрасно время, не сидеть в засаде, как идиоту, наблюдая, строя теории заговора и сомневаясь, а сразу подойти и прямо спросить – что тут происходит? И поверить, прежде всего поверить своей девушке, не торопясь её ни в чём обвинять. Разве это настолько сложно?

А теперь уже поздно выскакивать и выяснять, но и оставлять всё так Сева тоже не намерен. Он ведь может поехать следом, нагнать.

Он так и сделал, хотя на мгновение и возникла мысль, расспросить обо всём выкинутую из внедорожника девушку. Но не факт, что она знала, куда они едут. Поэтому лучше не терять машину из виду. А ещё можно позвонить – Вите. Если, конечно, она сможет и захочет ответить.

Ответила, пискнула что-то неразборчивое, отчего одновременно и тревога усилилась и вернулись сомнения.

– Вит!

В телефоне хлюпнуло, порывом ветра прозвучал глубокий вздох, а потом раздалось тихое и отрывистое:

– Это не она.

– А кто? – озадачился Сева, стараясь не упустить внедорожник из виду, но и не вляпаться ни во что незапланированное.

– Со-ня, – запинаясь, пробормотала незнакомка. – Он телефон выбросил. И Виту увёз. Мэт.

Та-ак! Значит, бывшего зовут Мэт, и Вита всё-таки с ним не по доброй воле – вынужденно заняла место подруги.

– Куда увёз?

– Я не знаю, – всхлипнула Соня и поспешила