Лорел подступила ближе и насмешливо занесла ногу над порогом.

– Не надо, – сказала Корделия.

– Так я тебе и поверила! Ты только и делала, что врала мне! Ты там одна! Я знаю!

И Лорел, набравшись смелости, метнулась в дом. На миг она застыла, испуганно пуча глаза, ожидая, что вот-вот случится что-то ужасное. Но ничего не случилось. Она удовлетворённо ухмыльнулась и схватила Корделию за руку повыше локтя.

– Всё, – сказала она, – поехали в эту вашу школу! Будешь ловить для меня призраков.

Входная дверь с грохотом захлопнулась. И на всех окнах жизни внезапно появилось лицо Лорел. Лорел изумлённо смотрела на окровавленную страхотрубочку, которую держала в руке. Воспоминание погасло – и повторилось снова. И снова. И снова.

Это было последнее, что видел Виктор перед тем, как навеки закрыть глаза.

– Помогите! – заорала Лорел. Она схватилась за дверную ручку – и тут же отдёрнула руку. Её пальцы смёрзлись и застыли кривым когтем.

– Виктор, прекратите! – сказала Корделия, озираясь по сторонам. Она понятия не имела, куда девался призрак. – Это совсем на вас не похоже!

Свет в доме потускнел: Виктор появился снова. За эти три года Корделия повидала немало призраков, но мстительного духа она видела в первый раз. И надеялась, что в последний. Глаза у Виктора горели алым, а все прочие черты лица: нос, рот, уши, – попросту исчезли. Его лицо как будто утратило все признаки человечности, осталась одна лишь жажда мести.

Пальцы призрака щупальцами обвились вокруг шеи Лорел и оторвали её от пола. Корделия понимала, что Лорел поступила очень плохо, но всё равно, это тоже было неправильно! Девочка схватила призраколовку и поставила её под ноги Виктору. И когда призрак подался вперёд, впивая своими багровыми глазищами последние мгновения Лорел, Корделия нажала на кнопку от дверного звонка.

Виктор растаял туманом.

У Лорел ушла добрая минута на то, чтобы отдышаться. Наконец она села и ошеломлённо уставилась на Корделию.

– Ты спасла мне жизнь! – сказала она.

– Я Виктора спасала. А вы так, случайно подвернулись.

Лорел криво улыбнулась через силу.

– Валите отсюда. Все. Пока я не передумала.

От призраколовки валил дым. Чёрный ящик развалился пополам, и повсюду была копоть, как после пожара. Было очевидно, что больше этот прибор ни одного призрака не поймает. Корделия с благодарностью похлопала приборчик по боку и вынула из разъёма страхотрубочку Виктора.

Его туман был лилово-оранжевым, как закат.

Обычно церемония прощания с восьмым классом проводилась в актовом зале, но в этом году доктор Рокени решила устроить её на улице. На лужайке перед школой уже расставили стулья и две большие палатки с угощением. После полудня вроде обещали грозу, но пока что над головой сияло ослепительно-голубое небо.

А в школе Корделия расхаживала взад-вперёд по зеркальной галерее, нервно ломая руки. На ней было платье в горошек, специально купленное мамой по такому случаю. Скоро ей предстоит надеть парадную мантию и выйти на улицу, но сперва нужно было выполнить ещё одно важное дело. И Корделия от души надеялась, что ей хватит мужества пойти до конца.

– Я так и думала, что ты здесь, – сказала доктор Рокени, глядя на два стула в центре зала – и то, что на них лежало. – Нервничаешь?

– Вы себе просто не представляете!

– Всё будет хорошо. Кстати, странно, что ты не захватила блокнот, просто на случай, если увидишь призраков, пока ждёшь.

– Я решила пока сосредоточиться на пейзажах. Мистер Кин говорит, мне стоит расширить репертуар до того, как я пойду в продвинутый класс в Кэвендише.

– Разумно. Я рада, что ты наконец подготовила своё портфолио.

– Я тоже.

Через неделю после последней поездки в «Приют теней» Корделия собрала все свои блокноты и пошла с ними к учителю художественной культуры. Её наброски призраков мистера Кина просто потрясли. Портрет Эсме он даже вставил в рамочку и повесил у себя в классе, «чтобы он вдохновлял будущих учеников».

Лицо доктора Рокени сделалось серьёзным.

– Лорел во всём призналась полиции, – сказала она. – Это должно смягчить её участь.

– Ну, надеюсь. А с «Приютом теней» что будет?

– Его только что купили под застройку. Ты не поверишь, что там собираются организовать!

– Что?

– Посёлок для престарелых!

Их хохот раскатился эхом по галерее.

– Кстати, надо наконец тебе отдать твой второй подарок, – сказала доктор Рокени.

И протянула Корделии красный мешочек с завязочками. Внутри лежал ключ.

– Это ключ от главной двери школы Тени, – сказала доктор Рокени. – Ты здесь больше учиться не будешь. Но я хочу, чтобы эта школа оставалась для тебя вторым домом. Тебе здесь всегда будут рады.

Корделия бросилась директору на шею и обняла крепко-крепко.

– Спасибо вам! Спасибо за всё!

Когда они разжали объятия, в галерею вошли родители Корделии.

– Бабушку с дедушкой мы устроили, – сказал мистер Лю. – Они и для нас места займут. В третьем ряду, в самом центре!

– Твой папа ужасно взволнован, – сказала миссис Лю, похлопав мужа по руке.

– Ну, я, пожалуй, пойду, займусь своими директорскими делами, – сказала доктор Рокени. Она задержалась, чтобы пожать руки мистеру и миссис Лю. – У вас потрясающая дочка! Мне её будет очень не хватать.

– Спасибо вам, – сказала миссис Лю. – Корделии так нравилось у вас в школе! Сразу видно, что это не обычная школа.

– Что да, то да, – сказала доктор Рокени.

Мистер и миссис Лю обернулись к дочери. В это время в галерею вплыл призрак старухи. Она лежала на спине, закинув руки за голову, словно нежилась в бассейне на надувном матрасе.

«Очень кстати!» – подумала Корделия.

– Ну, зачем ты нас сюда зазвала? – спросил мистер Лю.

Корделия переставила стулья так, чтобы они смотрели в сторону призрака.

– Присядьте, пожалуйста, – сказала она, взяв две пары призрочков. – Я вам хочу кое-что показать.

Речи были короткие, и никто не запутался в мантии и не упал – что ещё можно требовать от выпускной церемонии? Потом все собрались под тентами и стали есть печенье и пить тепловатый лимонад. Когда Корделии, Бенджи и Агнесе надоело улыбаться в камеры, они сбежали на игровую площадку. Им уже давно не приходилось качаться на качелях, но сейчас это казалось вполне уместным.

– И как твои к этому отнеслись? – спросила Агнеса.

– Они пока переваривают, – сказала Корделия. – Спроси ещё раз через неделю. А ваши?