я могу снять нашу близость. Черт! Да для меня самого эта ночь стала таким откровением и гребаным праздником, что ни один спор мира не способен подарить подобные эмоции.

Оставалось только сообщить об этом парням и перекинуть им на счет бабки. Но это все мелочи. Пока даже думать не хотелось об этом.

Вжался каменным стояком в поясницу Мотылька и улыбнулся, услышав ее стон.

Да, моя девочка. Рядом со мной ты будешь стонать много и часто. А пока… Сжал ладонью пышный холмик груди, зажимая сосок между пальцев, прижимаясь губами к обнаженному плечику.

Какой же кайф начинать день именно так, обнимая единственную желанную девушку. И пусть катится к чертям любой, кто скажет, что лучше пробовать новое. Нахер вся эта новизна не сдалась, когда все все лица и имена смешиваются в единую безликую массу. Нет. То, что между мной и Молениной, невозможно сравнить ни с чем, что у меня было до этого. Чувства, переполняющие меня, сбивали с ног по своей интенсивности. И я понимал, это серьезно. Так серьезно, что дух захватывало.

Провел рукой вниз по плоскому животу, накрывая лобок и сползая пальцами ниже, сразу же отыскав чувствительный холмик. Помнил, что после первого раза у Наты все внутри должно болеть, и не трогал там, хотя очень хотелось. Но не мог остановить себя от того, чтобы доставить ей немного удовольствия хотя бы рукой, без проникновения.

Нажал на чувствительный бугорок, осторожно массируя, и Ната раскинула ноги шире. Чем активнее я массировал клитор, тем тяжелее становилось ее дыхание, а стоны громче, пока она не распахнула веки и не выгнулась дугой от пронесшегося по ее телу наслаждения. Убрал руку с ее промежности, облизывая пальцы и кайфуя от тонкого вкуса. Сладкая, чистая, моя.

Ната замерла, восстанавливая дыхание после оргазма.

– Доброе утро, Мотылек, – поцеловал ее в шею.

– Доброе, – увидел как покраснела смуглая кожа.

Наташа медленно перевернулась на другой бок, так, чтобы оказаться ко мне лицом, и подняла глаза к моим.

– Давно проснулся? —спросила смущенно.

– Давно, – улыбнулся, убирая с ее лица непослушные пряди.

– Почему меня не разбудил?

– Не мог. Слишком сладко спала, – провел подушечкой большого пальца по ее лбу, носу, скулам.

– И ты просто лежал рядом? – смешно нахмурилась, вызывая у меня в груди новый приток нежности.

– Не просто. Любовался тобой, – улыбался, не переставая. Заметил, как она прикусила губку и почувствовал, что сам себе завидую. Не понимал, как мог оторвать такой крупный кусок счастья.

– Теперь можно вставать, – уткнулась лицом мне в грудь, прячась там.

– Зачем? – я был готов растянуть это утро на целую вечность.

– Сегодня пары, – обрушила на меня неприглядную реальность.

Я успел забыть, что существует какой-то внешний мир, кроме нас двоих.

– Плевать. Хочу провести этот день с тобой.

– Ты сам меня ругал за пропуски, – снова подняла лицо ко мне, нахмурившись.

– Блядь, точно, – усмехнулся, вспоминая наши игры в босса и подчиненную. – И ты хочешь поехать?

– Надо, – тяжело вздохнула она, и меня еще сильнее скрутило от желания спрятать ее где-нибудь и никогда не выпускать.

– Хорошо, – наконец-то сдался, вспомнив о том, что у меня чрезвычайно ответственная девушка. Девушка. У меня есть девушка. Впервые. И это, оказвается, охерительно приятно. – Но при одном условии, – сказал серьезно.

– Каком? – напряглась Мотылек, ожидая подвоха.

– После пар мы вернемся сюда. И будем проводить вместе каждую ночь до возвращения твоей мамы.

– Ты этого хочешь? – внимательно всматривалась мне в глаза.

– Очень, – ответил, понимая, что готов отдать все что угодно за то, чтобы разделить все время мира вместе.

– Тогда едем на пары, – улыбнулась она, выбираясь из моих объятий и вынуждая меня подняться с кровати.

– Вперед к знаниям, блядь…

Глава 44

Ната

– Зря мы вместе приехали, – выходить из желтого спорткара страшно до дрожи.

– Стесняешься меня? – поднял на лоб солнцезащитные очки Державин и смотрел на меня как на пришельца.

– Что ты! Просто…все же будут обсуждать, шептаться… – на лбу выступила испарина только от одной мысли о том, что должно начаться, как только мы покинем салон авто.

– Малыш, – положил мне на шею ладонь, так, что пальцы легли на затылок, поворачивая к себе мою голову. – Ты же понимаешь, что они все уже и без официальных заявлений шепчутся о нас? – придвинулся ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание на себе.

– Наверное… – неуверенно ответила.

Одно дело, когда шептались о моей внешности и том, что я все время ходила в одном и том же. Правда, был и другой момент в моей жизни, когда обо мне вот так же шептались абсолютно все. Под ребрами засвербило, стоило снова вспомнить тот период, который я старательно гнала из воспоминаний, гнала из своей жизни, не позволяя этим страшным флэшбэкам влиять на мое настоящее. Прикрыла веки, прогоняя ненужные воспоминания и отматывая мысли прошлой ночи. Низ живота тут же свело, и я сжала сильнее бедра, стараясь унять пульсацию между ног.

Посмотрела на Петю, не забывая о том, где мы находимся, и волнение ядовитыми парами заполнило легкие. Вступая в отношения с блондином, я ожидала, что это повлечет за собой постоянное внимание всего университета и в первую очередь его поклонниц. Просто не думала, что все будет развиваться настолько стремительно и так открыто.

– Мы были вместе на гонках, так? – Державин обжигал взглядом мои губы.

– Так.

– Нас видели десятки людей, и наверняка наши совместные фото уже гуляют по соцсетям.

– Скорее всего, – неопределенно пожала плечами.

– Идти на попятную поздно, Мотылек, – ласково улыбнулся. – И я не хочу прятаться. Хочу, чтобы каждый гребаный мудак, что мечтает о тебе, знал – ты моя девушка.

– Об этом тебе уж точно не стоит беспокоиться, – усмехнулась. – Таких ненормальных как ты больше не существует.

И ведь правда. Никто мной не интересовался до того момента, как мажор задался целью сделать меня своей.

– Ты себя недооцениваешь, – его лицо вмиг стало серьезным. – Ты самая красивая девушка в универе. Красива естественной красотой. Просто все эти уебки ….

– Петя, как грубо! – возмущенно воскликнула.

– Прости, – усмехнулся он. – Все эти… – сделал паузу, думая над тем, как выразиться корректнее. – Все эти дебилы боялись с тобой связываться. Да ты же смотришь так, что, кажется, достанешь сейчас тесак и отрежешь яйца, если к тебе кто-нибудь подойдет, – засмеялся он.

– Правда так смотрю?

– Сейчас нет, – положил вторую руку мне на щеку, погладив большим пальцем висок, а второй ладонью сжал шею, массируя, расслабляя. – На меня нет. Но я очень хочу, чтобы