истощения и, так сказать, не взорвется. Затем наступает пауза, прекращение всякого функционирования в безымянной пустоте, обрезание всех связей, «отпускание». Только тогда приходит «ответ», вспышка понимания, которая (в зависимости от того, полная она или частичная) разрывает или только ослабляет узы концептуального мышления. Некоторые достигают этого уровня без усилия, истощающего личность. Как сказал один мастер Дзэна, «пока вы совсем не промокли от пота, вы не можете надеяться увидеть жемчужный дворец на листке травы».

Никакие барьеры не могут устоять против этого необходимого духа исследования; они лишь укрепляют несгибаемую волю к знанию. «Тот факт, что все великие мастера отдавались телом и душой задаче овладевания Дзэном, доказывает огромность их веры в предельную реальность, а также силу их духа исследования, известного как «поиск и попытка найти выход, которые никогда не прекращаются до тех пор, пока не достигнут своей цели»[22].

Мондо — это быстрый обмен вопросом и ответом между мастером и учеником. Во многих случаях, как в случае с «му» Дзэсю, ответ сам по себе является коаном, в других случаях вопрос и ответ следует рассматривать как одно целое. Вот некоторые примеры мондо:

Один монах спросил Дзэсю:

«Как одним словом выразить предельную истину?»

Дзэсю ответил: «Да».

Другой монах другому мастеру задал тот же вопрос.

Ответ гласил: «Ты сделал его двумя».

«Что такое мое «Я»? «Зачем тебе твое «Я»?»

«Что такое Дао? Обычная жизнь сама по себе есть Дао». — «Как можем мы согласоваться с ним?» — «Если ты пытаешься согласоваться с ним, ты будешь удаляться от него».

«Все вещи таковы, каковы они с самого начала; что лежит за пределами существования?» — «Твое утверждение совершенно очевидно: зачем же ты спрашиваешь?»

Обратите внимание на то, как ответ возвращается вопросом обратно в ум вопрошающего, в котором только и может быть найдено решение. Обратите также внимание, как безыскусны и практичны эти ответы по сравнению с теми, которые мог бы дать ум меньшего калибра. Стал бы искатель «Предельного слова истины» более просветленным, если бы получил ответ, изложенный на языке абстрактных принципов? Такие ответы лишь повторяют ответы Будды: в Палийских писаниях зарегистрировано, как он снова и снова отказывался отвечать словесно на вопросы, на которые может дать ответ только опыт, идущий изнутри. Дзэнские ответы лишь на одну ступеньку отстоят от «благородного молчания» Будды. Мондо пресекает спекуляцию, утихомиривает интеллект и стимулирует более высокую способность. Если считать это результатом ответа, то его форма не имеет существенного значения. Человек слишком погружен в ум, который спрашивает «о том и о сем», и не в состоянии увидеть, что ответ относится к вопросу, а не является средством просветления. Поэтому некоторые мастера прибегают к удивительным методам для прорыва этого кокона из аргументов. Если удар кулаком способствует разрушению этой оболочки интеллектуального сомнения, то он оправдан, тот же эффект может дать возглас или гримаса.

Дзэнские мастера известны также своими необычными проповедями. Вот, например, полный текст одной из них: «Если у вас есть посох, я дам его вам, если у вас его нет, я возьму его у вас».

Возникает искушение процитировать замечательное место из Нового Завета, гласящее, что имущему добавится, а у неимущего отнимется даже то, что он имеет. Другие великие мастера произносили перед своими последователями еще более краткие проповеди. Не один из них, взойдя на кафедру, делал лишь один жест, например, разводил руки в стороны, однако этого было достаточно для тех, чей «глаз истины» был почти открыт, и для них наступало сатори.

Были сделаны попытки классифицировать различные типы коанов и мондо, этим детально занимался д-р Судзуки. Но все они имеют одну общую цель — достижение просветления посредством прямой деятельности. «Затеи» могут отличаться, но конечная цель одна и та же.

Сатори

4. Сатори — суть Дзэна и конечная цель упражнения «коан». Д-р Судзуки определяет его как «интуитивное прозрение в природу вещей в противоположность аналитическому или логическому пониманию». Но интуиция выше двойственности. «Все наши сознательные функции характеризует общее ощущение — ощущение ограниченности и независимости, так как сознание само по себе является итогом двух сил, обуславливающих или ограничивающих друг друга. Сущность сатори, напротив, состоит в определении противоположности двух терминов в каком бы то ни было смысле. Отсюда потрясающее заявление дзэнских мастеров, что Колесо Сансары (т. е. проявление) есть сама Реальность, что Сансара и Нирвана суть в пределе Одно (Единое). Для описания подобного опыта можно использовать лишь аналогию. По-видимому, используя коан как фокусную точку воли, интеллект доходит до своих крайних пределов, а затем мыслитель и мышление сливаются воедино, подобно электрической искре, проскакивающей между двумя электродами. Здесь находится сфера «высшего третьего», объединяющей точки зрения, стоящей над противоположностями. Она достигается только путем огромного усилия, итогом которого является «пустота», антитеза бессодержательности. Ее можно назвать результатом «духовной бедности», достигаемой при дзадзэн. «Отдай свою жизнь, если хочешь жить», — гласит «Голос Безмолвия» (стр. 17), и тот же самый совет дает мастер Кегэн:

«Моя прошлогодняя бедность не была достаточной.

В этом году моя бедность подлинная.

При моей бедности в прошлом году у меня была для острия бурава,

А в этом году даже бурава нет».

Однако, полнота сатори, проистекающая из предельной пустоты, является достижением сатори, является полнотой без границ, слиянием искры с пламенем, индивидуума с Универсальным Сознанием.

Сатори — это моментальное выравнивание всех носителей человека в одну линию с Универсальным Умом, использующим их; облучение всего существа человека теплом и огнем просветления. На языке психологии это слияние различных частей существа — бессознательной, сознательной и сверхсознательной — в сознательное единство. Как говорит д-р Судзуки, «Воля есть сам человек, и Дзэн апеллирует к ней». Посредством упражнения «коан» «поверхностная деятельность ума» прекращается, и его центральные и более глубокие части, которые обычно глубоко захоронены, извлекаются наружу и отучаются исполнять свои прирожденные функции». Одна из «прирожденных функций», этих глубоко захороненных способностей, — прямая (непосредственная) деятельность, проистекающая из воли, без посредничества каких-либо интеллектуальных процессов; отсюда правильным будет использование деятельности как попыток освобождения воли от препятствий, лежащих скрытыми в подсознании ума. Один монах пожаловался мастеру Бокудзи: «Мы должны одеваться и есть каждый день. Как нам можно избежать этого?» Мастер ответил: «Мы одеваемся, мы едим.» — «Я не понимаю тебя», — сказал спрашивающий. «Тогда надевай свое платье и ешь свою пищу», — гласил ответ.

В свете этих замечаний назначение коанов может стать более понятным. Многие из них, например, «му» Дзэсю, предназначены поднять сознание над двойственностью