– Я бы оставил тебе метку, но мне нужно было срочно сообщить тебе кое-что, и я…

– Тибо, у меня сейчас нет на это времени, – перебила она.

Но он продолжил:

– Я увидел тебя на бульваре, как ты входишь, поэтому подумал, что подожду, но теперь тут полно стражей Дозора.

– Убито два человека.

– В библиотеке?

– Один в библиотеке, как ты это называешь, а второй в…

– Но ты же не занимаешься убийствами. Ты пришла из-за того, что я говорил? Ты же сказала, что моя информация об исчезновении файлов из этого самого учреждения – это теория заговора, я подумал, что ты ее отбросила.

– Я пришла не из-за твоего паникерства.

– Значит, в архиве все в порядке? Все документы на месте? Или ты сочла эту мысль слишком нелепой, чтобы вести расспросы?

Она вообще не собиралась вникать в эту мысль. Это перст судьбы – провидение настояло на своем.

– Ты был прав, – признала она.

– Но эти убийства…?

На них мало кто смотрел – внимание большинства было слишком приковано к шуму, доносившемуся из архива. Но Кроне казалось, что она стоит на лобном месте – у нее даже кожа зачесалась от напряжения. Она не для того выдернула Тибо из камеры, чтобы спалить своего информатора среди бела дня.

– Да, убийства. Все из-за магических предметов, которые у меня украли. Итак, что у тебя там за новая информация?

Он беспокойно переминался с ноги на ногу, а глаза бегали и были полны страха, который был для него нетипичен.

– Тебе она не понравится.

– Да мне и так не понравилось, что меня ранили ножом из-за последнего лакомого кусочка, который ты мне преподнес.

Он не смутился, а приподнял бровь.

– Мне тоже не очень нравится, что мне отбили почки из-за письма. Пи2сать утром было больно.

Оба на мгновение замерли, а потом осторожно потянулись друг к другу дрожащими пальцами, пытаясь сохранить баланс между приличием и беспокойством друг за друга. Тибо красноречиво глядел на ее бок, а ей захотелось снова задрать ему тунику и увидеть часть его тела. Руки Кроны сжимались и разжимались, сгорая от желания погладить его раны. Но мысли о сохранении приличий сдерживали ее.

– Со мной все в порядке, – произнес он после минуты молчания, отвечая на ее незаданный вопрос.

Он прислонился к стене, увлекая за собой воздух. Крона глубоко вздохнула.

– Со мной тоже, – ответила она.

– Прекрасно.

– Ну так что там за информация? Которая мне не понравится?

Он снова напрягся и, отвернувшись, заговорил:

– Ну, ты просила меня разузнать, как воры так эффективно все организовали, чтобы проникнуть на праздник, и…

– У тебя уже есть что мне рассказать? Когда ты успел? Пока я спала?

Он пожал плечами.

– Ты поставила мне задачу, которую нужно было выполнить, и я ее выполнил. В любом случае, как я уже говорил, ответ на ваш вопрос прост и ясен: коррупция в рядах Дозора.

– Так я и подозревала, – призналась она. – Три стража вели себя очень уж подозрительно прямо перед тем, как все понеслось к чертям собачьим. Может, это и были замаскированные воры…

– Или сами подозрительные стражи, – согласился он. – Но, как я уже сказал, все это просто лишь на первый взгляд. На самом деле все не так. Уже несколько недель циркулируют слухи – просто предположения, что некая религиозная секта вербует себе на службу государственных чиновников.

Она с интересом склонила голову.

– Эта секта не совсем открытая и честная, – продолжил он. – Богохульство, взяточничество, взломы и проникновение. Не думал, что тебя это сильно заинтересует, но сейчас… Похоже, они очень хотят приобрести реликвии и авторитетных людей. А это, кажется, в рамках твоей … – для наглядности он махнул рукой в воздухе. – … Слишком много совпадений. И ты не сказала мне, что украли маску Хаоса – спасибо, на улице подсказали. Ведь убийства Цветочного мясника выглядели до некоторой степени религиозными? Наверняка на вашем гала-приеме были и другие маски – подороже, чем эта. Почему забрали именно эту?

– Действительно, почему. Видимо, чтобы создавать цветы.

– О. Значит две жертвы, про которые ты говорила?..

– Одна – да, – подтвердила она.

Он кивнул и тяжело сглотнул.

– В то утро одна из моих знакомых – старая карга мадам Стрэндж – сказала мне, что за небольшую плату предоставила безопасное место для переговоров двух сторон. Одну сторону представлял человек в плаще – возможно, член этой секты, а вторую – страж Дозора. Это произошло примерно неделю назад. Оплатили за информацию ампулами времени. Этот человек хотел знать, сколько констебуляров будет присутствовать на юбилее, сколько регуляторов. Но похоже, больше всего его интересовало, сколько там будет пятизарядников.

– Из-за варгов.

– Похоже, что так.

– Сможет Стрэндж опознать стража? Может, ей известны какие-нибудь подробности об этой секте?

– Нет. Нет, не думаю. Это все, что она знала, – он нервно потер шею сзади. – Она часто становится посредницей. Люди в нужных местах знают, что к ней можно обратиться как к нейтральной стороне, что она может найти безопасные места для встречи – подальше от любопытных ушей и глаз, вот и все. Она предоставляет такие места и не любопытствует. У нее правило – никуда не лезть.

Крона знала, что он просто выгораживает свой контакт, чтобы его не отследили. Точно так же, как она не хотела, чтобы его уничтожили в тюрьме, он тоже хотел, чтобы его собственные связи оставались на свободе и не имели проблем.

Крона вздохнула.

– Выявлять коррупцию в Дозоре – все равно что искать воду в реке. Но то, что кто-то из них осмелится совершить такое преступление прямо перед носом Главного магистрата – на такую наглость способны немногие.

– Члены этой секты как раз и способны на такую наглость. Если наплюют на свою присягу на верность и умерят страх перед государством.

– Ну не знаю… – все это казалось… притянутым за уши. – Подпольный религиозный орден, поражающий умы и сердца констебуляров?

– Разве я хоть когда-нибудь давал тебе неточную информацию?

Никогда. Никогда он не давал подсказок, которые бы не оправдывались.

Он вздохнул, несколько изменив тон. Стало заметно, как уталость будто давит на его плечи.

– Я неплохо соображаю, госпожа, – серьезно сказал он. – К этим разговорам необходимо прислушаться. Мне очень хочется, чтобы ты была довольна мной и моими услугами – это в моих интересах. Я бы не стал рисковать своей свободой или заставлять тебя злиться только для того, чтобы сообщить о досужих разговорах, наводящих тень на констебулярию. Мне бы тоже хотелось получать от тебя больше данных, моя госпожа – чем больше ты скрываешь, тем больше усложняешь мне работу. Расскажи больше, и я посмотрю, что смогу накопать.