– Тихо, успокойся. Тебе не нужно оправдываться передо мной. Моя семья отправила меня в приют, когда мне было тринадцать. Муж спас меня в шестнадцать лет. Я знаю, насколько несправедлив этот мир, как легко промыть мозги людям. Скажи, ты считаешь себя религиозным человеком?

– Конечно.

– Помнишь о Карах Пятерых?

– Заморозка чувств, тяжкий труд, отрубание, смерть… и беспрекословная преданность, – перечислил он.

Он мог полностью повторить цитату из свитка, но его терпение было на исходе.

– И разве тебе не повезло, что судья постановил, что ты пошел против Природы, а не против Знания.

Это была констатация факта, а не вопрос.

– Я бы не сказал, что мне повезло, что я туда попал, – отрезал он.

– Конечно, конечно, – сказала она. – Прошу прощения.

– Зачем вы пригласили меня сюда? – потребовал он ответа, и все мысли о приличиях улетучились. – Показать свои творения? Подразнить меня моими проступками? Я не понимаю, во что вы играете, и не хочу в этом участвовать.

– О, мой дорогой мальчик, ты совершенно прав. Я немного поиграла с тобой, как кошка с мышью. Не смогла устоять. Но у меня есть для тебя предложение – другое, конечно. Честно говоря, не совсем другое, – она подмигнула ему. – Меня недавно посетил кое-кто, кто хотел меня уверить, что скоро будет раскрыта тайна бога Непознанного.

Он подозрительно посмотрел на нее.

– И кто мог утверждать такое… раскрытие?

– Ответ тебе не понравится. Это будет противоречить всему, что вы считаете истиной.

– Мадам, я сейчас стою по колено в вещах, которые идут вразрез со всем, что я считаю истиной. И приличиями, – добавил он.

– Я все же думаю, что он еще готов, – сказал Матисс.

– Нам не нужно, чтобы он был готов, нам нужно, чтобы он жаждал истины, – возразила она.

– Думаю, мне пора, – сказал Шарбон.

Это уж было слишком… слишком… отвратительно. И его инстинкты подсказывали, что следующие слова из ее уст – все, что она хотела бы объяснить ему об «истине» – будут еще хуже.

– Но ты совсем ничего не поел, – возразила она.

Честно говоря, мадам, я боюсь, резко подумал он.

– Не думаю, что в данный момент у меня есть аппетит, – ответил он.

Она тяжело вздохнула, и они с Матиссом разочарованно переглянулись.

Но она махнула Шарбону рукой.

– Хорошо, уходи. Ты же не пленник. Но мы надеемся, что вскоре ты станешь нашим союзником.

Он попятился к двери, боясь выпустить их из поля зрения, пока между ними не оказались стены. Никогда, подумал он, никогда и ни за что я не смогу представить себе ситуацию, в которой я бы стал союзником таким людям, как вы.

Немного замешкавшись, он нашел внутреннюю защелку скрытой двери, которая выступала наружу, как и любая другая ручка.

– Пожалуйста, передай от меня привет семье, – сказала Фиона. – Уне, Надин, Габриэль и… как назвали малыша? Ах да, Авеллино. И да, Луи…

– Что?

– Прежде чем ты уйдешь, думаю мы понимаем, что будем надежно хранить маленькие тайны друг друга, хорошо?

– Можете на меня положиться, мадам, – нехотя ответил он.

Она улыбнулась сладко-сладко.

– Я знаю, что можем.

Убегая, он снова краем глаза заметил бюст. Он мог бы поклясться, что теперь его лицо изменилось и голова была наклонена в другую сторону. А взгляд, казалось, следил за ним – как он весь в поту и ужасе пытается скорее покинуть этот странный дом.

Мне захотелось закричать, но я сдержалась. Папа учил нас: если ты смотришь в налитые кровью белки глаз варга, тебе – конец. И я смотрела прямо в эти большие черные с золотом глаза. Возможно, я и была тощей девчонкой, но для полузаморенного варга я бы стала неплохим обедом. Он выскочил на свет, источая ароматы выгребной ямы, и обнажил клыки. Я должна была броситься к выходу, я должна была позвать тебя на помощь, но я была самонадеянной глупой девчонкой. Вместо этого я протянула руку и сказала: «Хорошая собачка».

Два трупа… с момента пропажи маски и камня отчаяния прошло менее суток, а у Кроны на руках уже было два трупа. Один совершенно точно был делом призрачных рук Шарбона, а второй… как знать?

Было странно, что мальчик, Эстебан, заметил двух мужчин. Обычно убийцы, за которыми тянется шлейф из трупов незнакомцев, предпочитали работать в одиночку. Ими явно двигала болезнь, а не страсть или сила. И все же кража магических предметов была хорошо организована. Здесь явно действовали несколько человек.

Заговор. Это, конечно, заговор – знакомая ей схема. С этим можно работать. Мошенничества и ограбления уже давно были хорошо изучены.

Но искалеченные тела и сообщения, написанные кровью…

Крона оставила стражей Дневного дозора заниматься делом и поспешила покинуть архив. Она пришла в надежде найти кучу информации, а уходила с гораздо большим количеством вопросов, чем ответов. Что ей сейчас действительно нужно сделать – найти Патроне2, стража, который отвечал за дело «Цветочного мясника». В его документах говорилось, что он начал работать стражем в хранилищах города-государства почти сразу после ареста Шарбона, и она надеялась, что он работает там до сих пор.

Она нанесет ему визит сразу же после допроса фальшивого варга в участке.

Крона вышла из массивной двери парадного входа и с удивлением заметила знакомое лицо. По ступеням туда и обратно расхаживал Тибо.

Боже, как это ему удалось собрать себя в кучу всего за несколько часов. Небольшой отдых и парочка примочек совершили чудо – он обрел почти прежний цвет лица. Опухоль на щеке спала, синяк был слегка припудрен. Рана на губе придавала ему залихватский вид, и можно было представить, что он получил ее, защищая честь какой-нибудь дамы, а не за то, что довел до белого каления злобного придурка.

Одежда была выглажена, волосы слегка зачесаны назад. Держался он прямо и официально, и его снова легко можно было принять за джентльмена, а не за ершистого эскортника.

Только одна странность в его поведении бросалась в глаза – казалось, он чем-то обеспокоен. Обеспокоен намного сильнее, чем когда находился в тюремной камере, с наручниками на запястьях, уворачиваясь от кулаков, летящих в живот.

Возможно, она чувствовала именно его взгляд, когда входила внутрь.

Он сразу же заметил ее и с облегчением вскинул руки.

– Ах, слава богам. Госпожа…

– Что ты здесь делаешь? – Она схватила его за вытянутую руку и резко потянула в сторону, в тень здания. – Ты же знаешь, что со мной лучше не встречаться в открытую.

Прижав его к кирпичной стене, она оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что никто не следит за ними слишком пристально.