Через несколько минут кролик был ободран и разрублен на две части. Сульг вырубил две подходящие палочки, нанизал куски мяса и пристроил над огнем.

— Будет несоленое, но не беда, — пробормотал он.

— Ты куда? — испуганно спросила Румита, вскакивая на ноги.

— К ручью.

— Я тоже! — поспешно сказала она.

— Боишься вир? Ну, по крайней мере не придется связывать тебя на ночь, и так никуда не денешься. — Он подбросил в огонь несколько сучьев, огонь затрещал. — Сиди тут. Приглядывай-ка лучше за мясом.

Румита сердито сверкнула глазами. Сульг спустился к ручью, сполоснул в воде руки, перепачканные в крови кролика, вытер их полой рубахи и вернулся к костру.

Девушка сидела возле огня: ей стоило усилий выдержать характер и не обернуться на звук шагов. Сульг усмехнулся, взял лепешку и принялся жевать, поджидая, пока приготовится мясо.

Глядя на огонь, Румита перекатывала в руке каменные гадальные шарики, время от времени поглядывая, какой стороной, белой или красной, они повернутся.

— Не веришь в гадание? — спросила она, заметив скептический взгляд норлока. Он отрицательно мотнул головой. Румита помолчала, опасаясь рассердить его, потом осторожно проговорила:

— Но… Разве мое гадание не начинает сбываться? Разве ты не говорил, что тебя ищут, чтобы убить?

Сульг вздохнул.

— Я бы тебе рассказал, сколько раз меня искали, чтобы убить, — заметил он, переворачивая мясо над огнем. — Да боюсь, рассказ получится слишком длинным.

Румита задумалась, постукивая в ладони шариками.

— Могу погадать еще раз, — предложила она.

— Нет уж, — решительно отказался норлок. — Избавь от этого! Нет никакого желания выслушивать глупости.

— Глупости?! — запальчиво воскликнула Румита и тут же осеклась, но норлок лишь пожал плечами. — Если ты считаешь мое гадание вздором, который и внимания не заслуживает, — продолжила уже тише, — то отчего ж твои «волки» притащили меня в Серый Замок?

— Это был не мой приказ, — пояснил Сульг. — Доставить тебя распорядился Азах, Наставник воинской школы, мой старый друг. Мне лично наплевать, что за небылицы плетут люди. В тот год слухам о гибели Магистра и моей не было числа, чего только не говорили! И когда появился еще один, Азах вышел из себя. Только и всего.

Он поворошил угли в костре.

— Старый друг? Понятно… — Она помолчала, припоминая. — А! Наставник вашей школы! Я слышала, вы вместе были в изгнании?

Сульг искоса взглянул на нее, девушка смешалась.

— Ну, я думала, это не секрет… все в Доршате знают об…

— Были, — неохотно сказал он. — Хотя отправляли в изгнание меня одного. А Азах и Тирк отправились по своей воле. И еще несколько друзей.

— О, — тихонько сказала Румита, — И сколько же вы были в изгнании?

— Долго, — коротко ответил Сульг, не желая поддерживать разговор.

Румита замолчала, но лишь на минуту.

— Да, многое тогда говорили! Не только это.

— Представляю себе, — пробормотал Сульг, подбросив в огонь несколько веточек. — Норлоки едят живых младенцев, правда?

— Я… нет, не это. Ну, всякое болтают.

Она смутилась и не слишком искусно попыталась сменить разговор:

— И все же зря ты не веришь в гадание!

— Во что я должен поверить? В то, что ты предсказала, в свою скорую смерть? С чего бы это?

Девушка помотала головой:

— Нет… я о другом.

— О чем же?

Румита беспокойно поерзала на траве, собираясь с духом.

— Я знала, что мы встретимся еще раз! — выпалила она и покраснела. — Карты показывали, что наши пути пересекутся!

Сульг пожал плечами.

— И, как видишь, все сбылось! — крикнула гадалка.

— Да, я заметил, как ты обрадовалась, — пробурчал он, проверяя, не поджарилось ли мясо.

Румита опустила глаза:

— Я не ожидала, что все произойдет так… неожиданно.

— А как это должно было произойти? — спросил норлок без особого интереса. Он осторожно вынул из огня палочки с нанизанными на них кусками мяса и положил в траву остывать. — Ерунда все это… Чушь.

Румита поджала губы и убрала гадальные шарики в карман.

— И что же, нравится тебе быть гадалкой?

Девушка повела плечом:

— Ремесло не хуже любого другого. Вообще-то, выбирать было не из чего, — неохотно призналась она, не глядя на норлока. — В детстве меня били… потом я сбежала из дома, ну и… пришлось учиться зарабатывать себе на хлеб.

Сульг разломил хлеб, придвинул куски дымящегося мяса и кивком указал Румите на еду.

— Кто бил?

— Мачеха. — Девушка осторожно взяла горячий кусок. — Никак не получалось с ней поладить, что ни сделаю, все было плохо…

Норлок взял половинку зажаренной тушки и, орудуя клыками, быстро разорвал ее на части.

— А отец? Что ж он не заступился за тебя? — Он взял один кусок и отправил в рот.

— Ему не до этого было. — Румита облизала пальцы, перепачканные в жире. — Прокормить шестерых детей непросто, знаешь… он много работал.

Она пожала плечами, прожевывая мясо.

— Когда я ушла, меня, наверное, и не спохватились. В Доршате жила тетка, я и решила к ней поехать. Думала тогда, она обрадуется, если буду у нее жить… Мне девять лет было. — Румита помолчала. — Путь до Доршаты оказался неблизким…

Она бросила в костер дочиста обглоданные кроличьи косточки и вытерла пальцы о траву.

— Ну а потом пришла пора учиться какому-нибудь ремеслу… одна женщина научила меня гадать. Все говорили, что у меня неплохо получалось.

— Да уж, — пробормотал Сульг.

Румита вспомнила кабак Фитча, шум и гам, крики подвыпивших моряков, пьяные драки, запах кислого несвежего пива, братца, Бретена и умолкла, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

Покончив со скудной трапезой, норлок погасил костер и тщательно затоптал тлеющие угли.

— Зачем? — испуганно спросила девушка — Нечисть боится огня, это всем известно!

— Не стоит объявлять всем вокруг, что здесь кто-то ночует. Мало ли кто заглянет на огонек. — Сульг переставил тележку поближе к пригорку, решив устроиться на ночлег под сосной, потом вышел на дорогу и прислушался. Стояла тишина, лишь вдалеке пересвистывались ночные птицы.

Он вернулся к месту ночлега.

— Никого нет? — спросила Румита напряженным голосом.

— Упырей пока нет, если тебя это интересует, — ответил Сульг. Девушка сердито дернула плечом. — Может, попозже подойдут, кто их знает? Будем ждать.