— Сворачивай с дороги, — приказал он, отбрасывая травинку, которую мусолил во рту последние несколько минут. — За кусты. Хорошее место, как раз ничего не видно будет.

Румита остановилась и мертвой хваткой вцепилась в тележку.

Сульг обошел неподвижно стоявшую девушку и оглянулся.

— Ну? — с досадой бросил он. — Будешь стоять как вкопанная или все-таки двинешься с места? Давай, шевелись!

Норлок исчез в зарослях. Румита поколебалась, однако собралась с духом и двинулась следом, с трудом протаскивая тележку через густой кустарник. За кустами оказалась крошечная поляна, которую Сульг облюбовал для привала. Он отстегнул меч, положил его в траву, прикрыл плащом и направился к тележке. Там норлок достал остатки хлеба, лепешки, мед и не сдержал усмешки, заметив, как испуганно отпрянула девушка.

— Слушай, гадалка Румита, — начал он, раскладывая еду прямо на траве. — Слушай меня внимательно. Если б я хотел тебя убить, то сделал бы это сразу по выходе из Брера. Никто не станет искать твоего убийцу, не такая уж ты важная особа.

Он развязал холщовую тряпицу, закрывавшую горшочек с медом.

Румита стояла поодаль, напряженно следя за каждым его движением.

— Так что убивать тебя покуда не стану… но и отпустить тоже не могу. Пойдешь со мной какое-то время — день или два. А когда отпущу — можешь со всех ног бежать обратно в Бpep и сообщать стражникам, что видела Великого норлока. Возможно, тебе даже поверят, — он обмакнул кусок лепешки в мед и отправил в рот, — хотя на твоем месте я бы не слишком рассчитывал на вознаграждение. — Он посмотрел на девушку.

Румита вспыхнула.

— Вовсе не собираюсь этого делать! — с жаром воскликнула она. — У меня и в мыслях не было! Никогда! Клянусь!

Сульг усмехнулся.

Девушка нерешительно потопталась в стороне, кусая губы.

— Но… Ты уже один раз меня обма… обещал, что отпустишь, когда выйдем из Брера, но потом сказал, что передумал и…

Норлок пожал плечами, жуя лепешку:

— Бывает. Иногда я меняю решения.

Румита помрачнела. Она отломила кусок хлеба и села возле тележки, подальше от Сульга.

— А кто ж тебе мешает изменить решение еще раз да и убить меня? — пробормотала она еле слышно, но он расслышал.

— Никто, — сказал норлок спокойно. — Но я нечасто убиваю без особых причин. Так что, вполне возможно, вернешься в Брер живой. Ясно?

Девушка угрюмо кивнула. Мягкий свежий хлеб казался ей совершенно безвкусным. Она подержала кусок в руках и сунула в карман.

— Отлично. — Сульг легко поднялся на ноги и отряхнул куртку от крошек. — Бери тележку, иди на дорогу.

Дорога казалась бесконечной. В последние пару часов Румита собиралась с духом, чтобы сказать, — у нее нет больше сил, чтобы двигаться дальше. Ей хотела есть и пить, стертые ноги горели огнем, но она все брела и брела по пустынной дороге, толкая перед собой тележку. Норлок, видно, хотел как можно дальше убраться от Брера и все прибавлял ходу, забыв о выбившейся из сил гадалке.

Когда над холмами и старой дорогой сгустились синие осенние сумерки, Румита все же отважилась заговорить. Она хотела намекнуть, что устала, но в самый последний момент струхнула и сказала совсем не то, что хотела:

— Почему мы идем в противоположную сторону от Доршаты?

Солнце село, низкое небо затягивалось облаками. Ветер шуршал в кустах, возился в зарослях, словно невидимый зверь. Дорога терялась меж холмов, Румита понятия не имела, куда она вела. В пустых вечерних полях рядом с неразговорчивым хмурым спутником было беспокойно и неуютно.

— Разве… я думала… нужно добраться до Серого Замка? — робко спросила девушка и тут же прикусила язык. Однако Сульг не рассердился.

— Дороги на Доршату взяты под охрану, — коротко сказал он, отвлекаясь от своих мыслей.

— Я слышала, что в Брере ищут вира, обернувшегося… — Румита поколебалась немного. — Но ты же не…

— Вира, обернувшегося мной, уже убили, — неохотно сказал норлок. — Я это видел.

— Убили? Вчера вечером, возле базара, болтали, что этот вир исчез…

Она задумалась на мгновение, потом, поколебавшись, заговорила снова.

— Но… А кого же тогда ищут солдаты? Тебя? — спросила она, и карие глаза ее стали круглыми. — Они думают, что ты и есть этот вир?!

Норлок промолчал.

— Не может быть! Разве кто-то посмеет… Но если ты скажешь… объяснишь, что ты — это ты, а не вир?

— Кому? — устало поинтересовался Сульг. — Патрулям Белого Дворца? Они убьют меня, а потом сообщат в Серый Замок, что расправились с виром, принявшим мою личину. Понятное дело, потом сильно огорчатся, когда узнают, что убили не вира, а норлока, казнят пару стражников, замешанных в убийстве, да мне-то от этого не легче будет…

— Но сообщить норлокам…

— В Брере их нет, ты должна это знать, раз жила там. В Сером Замке знают, что я в Акриме, и не скоро спохватятся. В Акриме знают, что я уехал в Доршату.

У него снова мелькнула мысль об Айши и Тальме, и он с досадой прикусил губу.

— А в Ратиле просто решат, что я передумал и заеду к ним в другой раз. Да… Кто-то хорошо был осведомлен о моих планах… — с досадой пробормотал он, погружаясь в раздумья.

— Но… — начала было Румита, однако, заметив недовольный взгляд норлока, прикусила язык.

— Я хотела спросить, зачем я тебе понадобилась, — торопливо сказала она. — Только и всего!

— Время скрасить за приятной беседой, — буркнул Сульг.

Долгое время Румита молчала, потом тихонько проговорила:

— Понимаю… Ищут-то тебя одного, а на фермерскую семью, что идет в свою деревню с ярмарки, внимания не обратят…

Норлок покосился на нее, но ничего не сказал.

Далеко на равнине, возле холма виднелось несколько маленьких домиков, в окошках уже светился огонь. Румита поглядела на них с надеждой, но норлок отрицательно мотнул головой:

— Нет. Заходить туда нельзя.

— Будем идти всю ночь? — испуганно спросила девушка.

— Переночуем где-нибудь.

Она оглянулась.

— А вдруг здесь виры? — Голос Румиты дрогнул. — Они теперь бродят в этих краях! Говорят, и на путников нападают! А если вир укусит человека…

Сульг с досадой вздохнул.

— Глупости. Виры никого не кусают, — неохотно сказал он. — Это все выдумки людей. Чем нелепее слухи, тем охотней вы им верите.

— Но так говорят! — Румита помолчала немного, потом любопытство взяло верх над страхом. — Это правда, что виры жили раньше в Доршате?

— Правда.

— А почему они ее покинули?