Она сделала движение руками безотчетно: будто перекинула в левую несуществующий посох, оттянула правую чуть в сторону — амниритовые жилы в перчатке блеснули коротко, лишь раз — сплела перед собой печать Покрывала страха. Выбросила вверх, надеясь на уже знакомый отгоняющий купол. Жал спрятал снисходительную усмешку — ему, мягко сказать, не впервой спать на полу, с него не убудет, а вот она теряет отличный шанс. В кой-то раз её бесконечная свита занята полезным делом — не путается под ногами!

— Если ты думаешь, что насильника остановит страх обмочиться, то знай, — он улыбнулся обворожительно и остро, с этим своим клятым выточенным в клык зубом, от чего у Данан поджались пальцы ног, — нет. Ну так? — снова обратился в серьезном тоне. Оборотень. Меняется мгновенно, как море в ветреную погоду.

— Нет, — выдавила она кое-как, прокашлявшись.

Жал хмыкнул:

— Тебе нужно чаще общаться с мадам Тифини, — заключил убийца. — Она бы точно сказала, что в период нервного напряжения и усталости… О, кстати, как её на самом деле зовут?

Данан широко распахнула изумрудные глаза: зачем это ему? Как понял? Ах, ну да, он ведь говорил, что тысячи раз по кабакам…

— А тебя?

Маски опали с лица Жала. Только темные глаза блеснули в ответ голодом — честным, неистовым.

Эльф вцепился взглядом в лицо чародейки, сделал к ней шаг, но Данан, опомнившись, отступила, уперлась коленными впадинами в ложе, почувствовала, как затряслись ноги. Купол от зависшей под потолком печати разливался вниз мягкими, едва заметными багряными клочьями. Эльф сдержал рефлексы, чтобы не поежится от Покрывала страха, и не дать, тем самым, Данан прекратить разговор. Потому он не закончен! Губы эльфа изогнулись, словно Жал хотел сказать еще что-то очень убедительное — он знает толк в отдыхе или…

Чары Данан стремительно набирали силу, и эльф, ощущая, как тошнота подкрадывается вместе с тремором, был вынужден отступить.

Сегодня был длинный день, простите за задержку.

Данан лежала на боку, обхватив себя поперек талии, и пыталась уснуть. Полчаса назад это не вызвало бы трудностей. Но сейчас осознание, что после сказанного Жал сидит неподалеку и смотрит на неё, мучило, сковывало, не давая повертеться, устроиться поудобнее. Она словно ждала, что вот сейчас Жал засветится, как духовный клинок, преодолеет барьер (хотя Данан понятия не имела, способен ли он), и вытряхнет из неё душу. Вместе с потрохами.

В десятитысячный раз чародейка сказала себе, что, если бы Жал хотел, он имел уже тысячу шансов прирезать их всех, в особенности её, девчонку, которая без магии ему в жизни не окажет и подобия сопротивления.

Её сотрясло — судорогой тревог за все подряд. Легкие покинул рваный выдох. Жал, тянувший вино у одного из столов, покосился на женщину. Чутье и жизненный опыт, рядом с которым обычным людям и тягаться не стоит, на сей раз бормотали что-то невнятное, мутное. Жал пытался прислушиваться, но не мог разобрать советов внутреннего голоса. Может, потому что не знал вопросов? Впрочем, один, кажется, знал: стоит ли хотя бы пытаться объяснить им, почему он здесь?

Прислушался снова, затаив дыхание.

Тишина.

Эй, жизненный, мать твою, опыт рубаки, который убил больше, чем курица склевывает зерен за жизнь, ты можешь хоть что-то подсказать?

«А надо ли? — ответил Жал сам себе каким-то не своим голосом. — Развлекайся пока сам, хозяин».

Жал снова посмотрел на Данан. Та дрожала бесконтрольно. Нахмурился.

Почему он пошел за ними? Ох, великий Таренгар, разве это вопрос? За свой век, или вернее, целых три века, которые он помнил наверняка, он перевидал все: падение божественных храмов и возведение на их месте новых, разрушение и изнасилование городов, безвестную смерть самых стоящих королей и героев, к которой сам часто прикладывал руку, раскаяние магов, любовь чародеев и стражей Вечного, распутство жриц, целомудренность шлюх, радость в смерти, неблагодарность в жизни, скверну исчадий — в крови смотрителей; тошнотворную, плесневелую, извращенную скверну теократов — в привычках и нравах, в непоколебимой убежденности в магической вседозволенности…

Он перевидал все, кроме Темного архонта.

И еще чародейки, сердце которой не далось с первого рывка. Чародейки, которая вытягивала его собственную жизнь, чтобы одномоментно исцелять рану, что он наносил.

Данан, засыпая, снова дернулась на кровати, словно одергивая себя от сна — «Не спи! Будь бдительна!». Жал глубоко выдохнул, встал и пошел прочь. Разве ему нужна комната, чтобы отдохнуть? Или еще какие-то условия?

Нет, он не холеная девчонка, которая лишь несколько лет назад сжала в руке чародейский клинок.

Закрыв тяжелую дверь, Жал вышел в общий зал, пытаясь выцепить взглядом Диармайда. В отличие от Хольфстенна, которого нигде не было видать, Дей сидел в углу, и на нем резво скакала длинноногая шлюха с рыжей копной. Жал от души усмехнулся: как очевидно! Разве что, против Данан у этой титек нет совсем. Не колеблясь, Жал подошел к Дею — тот шипел, стиснув зубы и запрокинув назад голову — потрепал лейтенанта по плечу. Дей дернул головой, раздраженно и опасливо одновременно, будто не знал, что выбрать — крикнуть: «Кто там еще?!» или скинуть девку с колен и схватиться за меч. Где он, кстати?

— Как закончишь, загляни в комнату в углу. Может, она ждет тебя.

Дей не сразу понял, что обратились к нему. Кое-как разлепил глаза, скосил взгляд в сторону. Увидел Жала. Тот наблюдал за происходящим с ухмылкой. Смысл услышанного пробирался в сознание Дея с трудом, протискиваясь, как дракон в змеиную нору. А когда достиг, Дей вдруг перевел глаза на женщину перед собой. Вцепился пальцами в бедра настолько сильно, что та взвизгнула. Рывками начал дергать на себя, подаваясь навстречу. Закончить быстрее, пойти туда, где ждут — безошибочно прочитал Жал. И усмехнулся еще шире: ждут друга или кобеля, только что вылезшего из-под другой сучки, пропахшего потом и дешевым вином? Нет, конечно, этот маленький мальчик-смотритель не думает о подобном. Только когда зайдет в спальню и увидит её на кровати, занавешенной заклятием, немного одумается. Если хмель не ударит в голову. Он же вроде, этот Дей, страж Вечного в прошлом? По повадкам похож, и вроде, где-то болтал, что еще не все навыки растерял. Разобьет её барьер, влезет… Жал окажется рядом в нужный момент. А даже нет — так и ладно, Данан все равно запомнит, что хваленный лейтенант в душе тоже обычная скотина.

О-о-ох, мысленно протянул Жал, наслаждаясь собой. Иметь жизненный опыт бесценно. Все предвидеть, еще больше предчувствовать. И его, Жала, предчувствия редко обманывают. Из всей братии смотрителей ему соперник только Дей: про Стенна говорить и не стоит, Борво до сих пор в душе трясется, как бы не помереть, если чародейка случайно чихнет. Пара стабильных промахов, и Дей тоже уберется с пути в чародейскую койку. А там дело за малым: если Данан доверится, можно будет изучать её, пока не выяснится, как смогла она едва не оторвать ему руку вместе с жизнью, как смогла не отдать сердце, так быстро срастить обратно легкие и ребра… Он убивал магов — обычно с невообразимо большим энтузиазмом, чем всех остальных — и подобных случаев за триста лет не припоминал. Ему нужен ответ.