Сердце забилось с головокружительной быстротой.

– Тогда поцелуй меня.

Глава 13

Теперь по лицу Эша расползалась не легкая усмешка, а широкая улыбка, пылкая и чувственная. Я заметила зубы, а среди них два слегка удлиненных, острых… Клыки.

Увидев их своими глазами, я поняла, что они не с палец величиной, как уверял однажды Тавиус, но все равно могут разорвать мою кожу с легкостью. Клыки еще раз напомнили, кто такой Эш, и вызвали страх и постыдное волнение, от которых по телу прошла дрожь.

Эш переместился, сократив расстояние между нами, и меня окутало цитрусовым ароматом. Каждая клеточка моего тела напряглась, я затаила дыхание в предвкушении.

– Я никогда так сильно не хотел услышать слово «да», – сказал он, коснувшись переносицей моего носа. Охвативший меня трепет был вызван не холодом его кожи. – Никогда.

Потом его губы встретились с моими, и поначалу это было именно касание. Но все мое тело ответило на него, как в момент погружения в воду. Его губы были холодными, а их нажатие – мягким, как атлас поверх стали. Он слегка наклонил набок голову, и я перестала думать о его губах.

Вообще ни о чем не думала.

Давление его поцелуя усилилось, он потянул острыми клыками мою нижнюю губу. Я ахнула, мое тело содрогнулось.

Его негромкий смех коснулся моих губ.

– Мне нравится этот звук. Сильно.

– Мне это понравилось, – прошептала я. – Сильно.

– Но, льесса, это почти не поцелуй.

Он положил руку мне на шею, и кровь застучала у меня в висках. Льесса. «Нечто прекрасное и могущественное…» Сейчас я это чувствовала.

Его рот снова прикоснулся к моему, и поцелуй… в нем больше не было ничего мягкого. Он стал жестче, и от ощущения кончика его языка на моих губах у меня заколотилось сердце. Я открылась ему, и поцелуй не только стал глубже. Его язык, наполняя меня вкусом холодного меда, исследовал мой; он целовал меня так, словно его вело то же исступленное любопытство, что и меня. Любопытство узнать, каково это, когда тебя хотят, желают, ласкают. Просто чувствовать. Знаю, это смешно. Вряд ли боги могли испытывать такое же любопытство, но необузданность его поцелуя говорила, что он хочет большего, – он запустил руку в мои волосы, а другую прижал к щеке. В его поцелуе воплотилось так много. Понятия не имела, что поцелуй может быть таким.

Желая чувствовать больше, я провела руками по его плечам. Он вздрогнул от моего прикосновения. Его кожа была холодной – не знаю, как такое возможно, когда я горела. Я потянула его к себе, желая быть ближе, и лишь слегка беспокоилась, что не опасаюсь этого желания. Где-то в глубине я сознавала, что тревожиться следует больше, потому что меня уже охватило удивительно импульсивное и восхитительное безрассудство.

Но Эш стал ближе, и это было все, о чем я хотела думать. Его большое тело надавило на меня, и я не колебалась ни мгновения, прежде чем лечь на траву. Вес его тела и холод кожи просочились сквозь мою тонкую рубашку, а его грудь прижалась к моей, что произвело на мои чувства головокружительный эффект.

Он издал раскатистый звук, прокатившийся по моей коже, по груди и спустившийся ниже. Похоже, на него это тоже подействовало, и меня потрясло, что он – бог – может реагировать так сильно.

Я провела слегка дрожащими пальцами по его волосам, а потом по татуировке, поднимающейся до шеи. Он убрал руку из моих волос, пока я гладила мышцы вдоль его позвоночника, и провел ею по моей руке, от кончиков пальцев до плеча, а потом обратно. Его ладонь скользнула на мою грудь, а потом на талию. Выгнув спину, я испустила негромкий стон – похожие слышала только в темных уголках сада или в занавешенных комнатах «Нефрита».

Его рука застыла на моем бедре, прикосновение стало тяжелее. Он оторвался от меня.

– Ты довольна поцелуем?

Я открыла глаза, и наши взгляды встретились.

– Сойдет.

Он рассмеялся низким горловым смехом.

– Тебя трудно впечатлить, правда?

– Не особенно, – ответила я, хотя была сильно впечатлена.

– Ой. – Он крепче сжал мое бедро. – Тогда мне придется это исправить.

Это поддразнивание было незнакомым и волнующим. Подобные чувства я переживала, когда находила новый переход в Садовом районе, но сейчас было гораздо, гораздо приятнее. Мне понравилось. Сильно. Внутри меня что-то пробудилось, что-то легкое и свободное.

– Наверное, придется.

Однако сделала это я.

Я завладела его ртом. Наши губы соединились неистово и требовательно, разжигая внутри меня головокружительные ощущения, в которые я с готовностью упала. Я самым восхитительным образом потерялась в них – в нем. Ощущения от его холодных губ. Прикосновения его языка к моему и неожиданное покусывание клыками. Его медовый вкус и насыщенный аромат. Именно о таких поцелуях я читала в книгах, но ни разу не испытывала их в «Нефрите», когда стремилась унять свою беспокойную энергию. Я могла так целоваться часами, и мне бы не надоело. Я хотела еще. Он сжал мое бедро и опустил руку ниже. Глубоко во мне возник коварный вихрь предвкушения.

Рука Эша переместилась к краю моей рубашки, а потом он провел огрубевшей ладонью по моей ноге. В этот момент я была рада, что не в штанах.

Его губы двигались на моих. Он провел рукой вверх по моей ноге. Я отреагировала не задумываясь – изогнула ногу в молчаливой просьбе продолжать исследовать. Его ладонь погладила верхнюю часть моего бедра, и мое тело напряглось. Ноющая боль угнездилась в самом неупоминаемом месте, от которого его руку отделяли считаные дюймы.

Но он застыл.

Эш прервал поцелуй. Он дышал так же тяжело, как и я, и меня это поразило. На бога происходящее подействовало так же, как на меня.

– Это будет… – Он сглотнул, глядя между нами. – Боги…

Все мое существо сосредоточилось на том, как кончики его пальцев касаются изгиба моей ягодицы. Я проследила за его взглядом. Свободный лиф моей рубашки сполз вниз, обнажив затвердевшие соски. Его взгляд спустился к подолу, который сбился вокруг его руки и задрался выше бедер. Даже в лунном свете контраст нашей кожи показался удивительно интимным зрелищем. Как и потаенные участки, теперь открытые ароматному ночному ветру – и ему.

Дрожа, я посмотрела на него. Его черты обострились. В приоткрытых губах сквозили голод и потребность. Я увидела кончики клыков, и по мне пробежал трепет. Не следует ли мне прикрыться от его взгляда? И ожидает ли он этого от меня?