class="p1">– Какого черта ты крадешься в мою комнату?! Я ведь могла тебя убить!

– И в самом деле могла.

У Клеманс перехватило дыхание.

– Прости. Я слегка на взводе.

– Ты меня удивляешь.

– Еще раз прошу прощения.

– Клем, вот уж не думал, что ты способна на убийство! Ты что, действительно могла перерезать мне горло? – (Клеманс, ничего не ответив, повернулась к нему спиной, чтобы включить лампу.) – Клем?..

Она не сумела найти правильный ответ, у нее вообще не имелось ответа. Лгать было не в ее характере, и тем не менее жизнь постоянно заставляла ее лгать.

– Человеку не дано знать, на что он может оказаться способным, – наконец произнесла она, тщательно подбирая слова. – И да, если бы на твоем месте оказался Патрис, я не колеблясь перерезала бы ему горло. – (Тео озадаченно уставился на нее, в его глазах можно было прочесть ужас, шок и… неужели веселье? Трудно сказать.) – Ты не объяснил, что делаешь в моей спальне.

– Нет, – покачал головой Тео.

– Итак?

– Просто решил тебя разбудить. Я выехал еще глубокой ночью. И показал молодому человеку – он вроде бы назвался Ахмедом – свой паспорт, а он дал мне ключ от твоей двери, когда я объяснил ему цель приезда. Он здесь, в коридоре.

Клеманс крикнула Ахмеду, что все в порядке и он может идти, после чего повернулась к Тео:

– Пожалуйста, никогда больше так не делай. А если все-таки решишь выкинуть подобный номер, бери с собой лампу.

– Ты всегда спишь с ножом в руке?

– В последнее время – да.

– Рано утром возобновятся поиски Беатрис. Солнце вот-вот встанет, и я подумал, что ты захочешь поздороваться с Джексонами, когда они приедут. К тому же полицейские хотят спросить у тебя, где живет Патрис. Викки думает, ты можешь знать.

Клеманс провела Тео на террасу. Завернувшись в одеяла, они молча любовались встающим над горами солнцем. Когда небо окрасилось всеми оттенками розово-фиолетового, а затем – желтым и оранжевым, пожилая пара немного расслабилась, воодушевленная непреходящей силой природы.

Чуть позже, когда Клеманс относила Мадлен поднос с завтраком, по тропе загрохотали тяжелые сапоги.

Возле дома появились трое полицейских, за которыми шли родители Беатрис.

– Доброе утро, – поздоровалась Клеманс, пытаясь найти глазами внучку. – А Викки разве не с вами?

– Сегодня приезжает ее мать Элиза, – ответил Джек. – Поэтому Викки осталась в Марракеше. Не волнуйтесь. К ней приставлена вооруженная охрана.

– Ну, тогда все ясно. В таком случае кто-нибудь хочет кофе?

Все с энтузиазмом согласились, хотя Флоранс, казавшаяся вконец измученной и очень бледной, лишь слабо кивнула. Клеманс тут же отправилась на кухню и, вручив Надии поднос с завтраком для Мадлен, через пару минут вынесла на террасу серебряный поднос с огромным кувшином кофе и чашками.

На террасу вышел Тео в чистой белой рубашке и темно-серых брюках, с еще мокрыми после душа волосами. Поздоровавшись с вновь прибывшими, он налил себе кофе.

Полицейский, с которым накануне общались Тео и Викки, отвел Клеманс в сторону.

– Меня зовут Габриэль Алами, – представился он. – Хочу вас кое о чем спросить. Вы, случайно, не в курсе, где может жить Патрис Калье?

– Он говорил, что временно снимает жилье в Пальмераи. Боюсь, это все, что мне известно, – нахмурилась Клеманс.

– А чем он занимается?

– Что вы имеете в виду?

– Его работу. Чем он зарабатывает себе на жизнь.

– Сказал, что он арт-дилер.

Алами впился в Клеманс глазами:

– Однако вы ему не поверили?

– У меня возникли кое-какие подозрения.

– Какие?

– Ну… мне показалось, что он работает на французскую секретную службу. Или является кем-то вроде наемника. Он много лет служил во французских вооруженных силах.

– Все верно. Согласно полученным мной сведениям, уволился из-за подмоченной репутации.

– Я не знала.

– Вы не поверите, сколько обиженных на власть людей занимаются нелегальным промыслом. Некоторые становятся наемными убийцами.

– Значит, он именно поэтому убил Джимми Петерсена?

– Не исключено.

Тем временем к ним присоединился Тео. И Алами, засвидетельствовав ему свое почтение, произнес:

– Что ж, если убийство Джимми Петерсена окажется политическим, для девушек дело может принять опасный оборот. – (Клеманс судорожно вздохнула.) – Насколько мы понимаем, Джимми Петерсен нашел какие-то свидетельства, имеющие отношение к похищению Махди Бен-Барки в прошлом году в Париже.

– А разве марокканская полиция не участвовала в похищении? – спросила Клеманс. – Думаю, Тео именно поэтому велел нам до вашего возвращения никому не говорить об убийстве.

– Возможно. Точно сказать не могу.

Клеманс уставилась себе под ноги. Какой ужас, что девушки оказались втянутыми в эту жуткую историю!

– Я знаю, как здесь опасно быть в оппозиции, – сказала она.

– Совершенно верно. Нам потребовалось несколько веков, чтобы избавиться от иностранного влияния, и нынешний режим правит железной рукой. Вероятно, это как раз то, что нам сейчас нужно, и тем не менее я верю, что наш король может сыграть на Ближнем Востоке роль миротворца, ведь у него там очень много союзников. Хасан Первый умер в тысяча восемьсот девяносто четвертом, однако именно при нем начались внутренние реформы, принесшие стране стабильность. Мы надеемся, что наш король последует его примеру. – (Клеманс закрыла глаза, страстно желая, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился.) – Полиция Марракеша обыскала дом, где убили того парня, Джимми. Ничего. И никаких свидетельств того, что Патрис Калье там живет. Мы установили хозяйку дома. Она живет во Франции и уже много месяцев не была здесь.

Клеманс открыла глаза, внимательно посмотрев на Алами:

– Так вы хотите сказать, что все следы были подчищены?

– В доме ни пятнышка, – кивнул Алами.

Она бросила взгляд на приехавших, которые, допив кофе, уже собирались отправиться на поиски Беатрис.

– Ты к ним присоединишься? – спросила она Тео.

– Не сейчас. Джек и Флоранс уже готовы идти. Думаю, здесь от меня будет больше пользы.

Клеманс отвернулась, не в силах скрыть облегчение, и подошла к Флоранс, которая сидела, опустив голову на руки.

– Моя дорогая, вы вполне можете остаться здесь. А поисками пусть займутся мужчины. У вас очень усталый вид.

Флоранс подняла на нее красные глаза:

– Вы очень добры, но я сойду с ума, если не буду что-нибудь делать. По крайней мере, сейчас. Я не в состоянии сидеть сложа руки.

– Но, если передумаете, милости прошу.

Клеманс с Тео проводили глазами поисковую партию. Тео нежно сжал руку Клеманс, что вернуло ее в те далекие времена, много лет назад, когда она впервые его увидела.

Он, словно завороженный, стоял посреди площади, глядя широко раскрытыми глазами на городской пейзаж. Впрочем, расслабленная поза свидетельствовала о том, что он не был обычным туристом. Заметив Клеманс, он широко улыбнулся.

– Только