останешься, отдохнешь? А то вон какая бледная! Может, мне сахарных коврижек напечешь? А? — заглядывая ей в лицо, осведомился хозяин.

«А… понятно, вот в чем причина такой заботы! В коврижках! А я-то уже подумала!»

Все стало на свои места, и Глафира была даже этому рада.

— Аристарх Венедиктович, — с улыбкой произнесла она. — Я обязательно вечером напеку вам коврижек, только вот схожу по одному важному делу и сразу же вернусь и приготовлю вам угощение! Я недолго! — сообщила она, вспомнив, что пообещала быть у Руденко вечером.

— Ты, видать, к ухажеру своему торопишься! — обиженно заявил Свистунов.

«Наверное, сильно коврижек хочет!» — решила про себя Глафира.

— А как же Дарвин? — кивнул на раскрытую тяжелую книгу сыщик. — Когда его читать будешь? Мы же договаривались! — снова обиделся он.

— Я вам обещаю, Аристарх Венедиктович, что сегодня после коврижек сразу же Дарвином займусь, — повеселела Глаша и, помахав ручкой Свистунову и Ваньке, побежала к Петру Петровичу Руденко.

Новгородская область. Батецкий район. Наши дни

— Вы знаете, а показания Алексея Синицы подтверждаются данными медэксперта. Анатолий Синьков вполне мог сам упасть и сам сломать шею, подобный перелом основания черепа вполне мог произойти вследствие несчастного случая, — объяснял студенткам Дмитрий Князев. — Тем более ночь, темно, дороги не видно.

— А Синица не мог его столкнуть специально с этой горы? — спросила с любопытством Стефания.

— Это мы сейчас никак не можем проверить, но Алексей всячески отказывается от этого. Да и зачем ему убивать Толика? Как показывают многие свидетели, в том числе и участковый Семенов, Синица запил как раз после того случая. Мне кажется, он так боялся, что на него повесят смерть Толика, что пытался в алкоголе растворить свою печаль, — деловито рассказывал Князев.

— То есть не все преступления можно доказать, а убийцу поймать? — снова серьезно спросила Стеша.

— Да, к сожалению, следователи — тоже люди, с обычными человеческими слабостями, — развел руками Дмитрий.

— Ну да! Ну да! — погрустнела Стеша.

Майя ткнула Князева в бок, она ему рассказывала о трагедии, произошедшей в семье Белинской, ведь убийцу так и не нашли, что произвело на нее большое впечатление.

— Ладно, девчонки, спасибо за помощь. Побегу я, мне еще нужно организовать засаду в больнице, — помахал им рукой Князев. — Вы тут не скучайте, я верю, скоро мы найдем злоумышленника.

— Хорошо, скучать не будем, — ответила за двоих Майя, помахала вслед парню рукой, а потом, повернувшись к Белинской, спросила: — А о чем это Синица тебя спрашивал? Что ты в аптеке снотворное покупала? А зачем?

— Да какое там снотворное, это когда у меня живот болел, я с Антоном в аптеку за углем активированным заходила. По дороге этого пьяницу встретили, спросили, как пройти. Откуда у него в тупых мозгах снотворное появилось, я точно не знаю, — для пущего эффекта Стефания даже приложила руки к груди.

— Да верю я тебе, верю, пьяным людям еще и не такое мерещится, — кивнула Майка.

— Ничего, теперь его надолго закроют в СИЗО, — со злой усмешкой проговорила Белинская.

Майя взглянула на подругу с удивлением, а потом решила немного сменить тему:

— Как ты думаешь, удастся убийцу в засаде в больнице поймать? А то Митька так старается!

— Вот именно, что сильно старается! Даже смешно! Убийца тоже не такой дурак, если смог два хитрых преступления совершить! Я сомневаюсь, что он купится на такую глупую ловушку, — хихикнула Стеша. — Так давно не ловят на живца, средневековье какое-то!

— Ага, или век девятнадцатый! — поддакнула Майя.

И в этот момент, когда они проходили мимо густых зарослей кустарника, кто-то окликнул девушек по имени.

1868 г. Санкт-Петербург

Петра Петровича дома уже не было.

«Он тоже, видать, отправился на смотр полка», — про себя решила Глафира, но так даже лучше.

Хотя уборка тут практически и не требовалась, все вещи в квартире были в относительном порядке, все стояли на своих местах, ни пылинки, ни грязинки, как говорится. После неряхи Родионова и его запущенной квартиры жилище Руденко вызвало у Глаши истинное уважение, в том числе и к его хозяину.

Она еще гадала, кто же из трех кирасиров неуловимый убийца, но все-таки надеялась, что это сластолюбец Ромашев, хотя девушка еще не решила, как к нему проникнуть в дом.

Но, по крайней мере, не тем способом, на который он рассчитывает.

Даже при одной мысли Глафире чуть ли не стало плохо.

Она усиленно искала хоть какую-нибудь улику или зацепку у Петра Петровича Руденко, но все было чисто — как в прямом, так и в переносном значении.

Так и не найдя ничего подозрительного или крамольного, Глаша отправилась домой — точнее, в меблированные комнаты на Мойке, где она обитала вместе со своим настоящим хозяином, лучшим сыщиком Санкт-Петербурга Аристархом Венедиктовичем Свистуновым.

В свой выходной она устала так, как не уставала ни в один из насыщенных рабочих дней — ведь пришлось полностью убрать две квартиры, и если в случае с Руденко ей повезло, то с грязнулей Родионовым пришлось помучиться.

Кстати, про пытки: Глаша тут вспомнила, что ее ожидают мытарства в плане чтения и пересказа многострадальной теории Дарвина, да еще и коврижки нужно печь!

Глаша тяжело вздохнула, но раз дала слово — нужно выполнить!

Новгородская область. Батецкий район. Наши дни

— Майка, Стеша, тссссыыыы… — послышалось из зарослей густых кустов.

Майе сначала даже показалось, что это ветер шумит, но негромкие оклики продолжились:

— Майя, эй!

Девчонки осторожно подошли к кустарнику, мало ли что? И увидели среди колючих листов нескладного и взъерошенного Антона Новоселова в помятой и грязной футболке.

— Антоша? Ты здесь? — не смогла сдержать крик Майя.

— Да, это я! Только тихо, не ори! — шепотом ответил парень и даже приложил палец к губам.

— Что случилось? Что ты здесь делаешь? — спросила Стефания.

— Я вам все объясню, только не здесь, в лагере куча людей, меня заметить могут. И так за мной полиция бегает! — так же шепотом сообщил Антон.

— Конечно, бегает! Ты же всех убил! — закричала Стеша.

— Не говори глупостей, Белинская! Никого я не убивал, я все вам сообщу — через пятнадцать минут приходите на Шумку. Только маленькая просьба! — взмолился Новоселов.

— Не говорить про тебя следователю и Корнееву? — уточнила Белинская.

— И это тоже, но еще есть — принесите поесть и попить что-нибудь. Со вчерашнего вечера ничего не ел.

— А вчера кто тебя кормил? — спросила Стеша.

— Настя приносила Ладошкина. Приходите на Шумку одни с бутербродами, я все расскажу, — сказал Антон