Я перебегала из комнаты в комнату в поисках кровати Сизи. И в ней никого! Зато в комнате Сифы я почему-то обнаружила Иссу. Ее влажные волосы липли к щекам, словно после душа.

– Мне очень жаль… – сказала она.

– В смысле? Вы про нападение?

Странно, что Исса говорила это мне.

– Нападение? – удивилась она. – Какое нападение?

Понятно: она еще ничего не знает.

Я покачала головой.

– Погодите, о чем вы тогда сожалеете, Исса? – нетерпеливо выпалила я. – Мне необходимо найти Акоса. Немедленно!

– Это я и имела в виду, – ответила она. – Он улетел.

Я чувствовала, что сейчас вспыхну или взорвусь, как смертоносная лоза из огрианского леса от неосторожного прикосновения.

– Пэри только что вылетел с Сизи и Акосом. Они намерены покинуть Огру на рассвете вместе с Йореком Кузаром.

– И они ничего не объяснили. – Это был не вопрос, а скорее, утверждение.

– Хотелось бы знать больше. Пэри мне ничего не сказал. Понимаю, должно быть, ты растеряна…

Нет, я не растерялась. Возможно, так бы и было, если бы я выросла в другой семье, с другой фамилией.

Акоса больше не сковывали судьба и долг передо мной. Потому он улетел. Он собирается домой. К чему ему оставлять прощальные записки и что-то разъяснять «Плети Ризека»? Больно много чести. Человеку вроде меня не стоит даже надеяться на подобное.

Я тяжело упала на сундук, стоявший у изножья кровати Сифы. Тени токодара текли под кожей реками.

Он улетел.

А я снова одна.

КАЙРА

Пот затек мне в уголок рта. Я ощутила солоноватый привкус и бросилась вперед. Это было рискованно, но мне хотелось поразить его силой, которой он не ожидал.

Моим худым и высоким противником был Эттрек – тот самый, который в первый день нашего прилета в противоштормовом бункере назвал меня «Плетью Ризека» и продолжал это делать всякий раз, когда меня видел. Но сейчас он был для меня лишь мясной субстанцией с конечностями. Я налетела на него, вонзая локти в его кишки.

«Путь разума» – эльметахак – не одобряет такие риски. «Риск оправдан лишь тогда, когда другого выбора нет», – гласит учение. В этот раз стоило прислушаться к совету. Я просчиталась.

Эттрек отпихнул меня рукой, словно здоровенной балкой, и я грохнулась на пол. Толпа ликовала.

– Сдохни, орузо! – глумился кто-то в толпе.

Их возгласы мне кое-что напомнили – то, как я стояла на коленях на арене с приставленным к глотке ножом. Мой брат нависал надо мной, а в его глазах читалась ярость, смешанная со страхом. Мой народ называл меня «предательницей» и жаждал моей крови. Я ощутила покалывание под дермоамальгамой.

Народ жаждал моей крови до сих пор, даже здесь, на Огре. Для них я осталась Ноавеком. А хороший Ноавек – мертвый Ноавек.

Я подняла взгляд на стену, у которой стоял Эттрек. Он готовился склониться и нанести финальный удар. Я все понимала. Эттрек звал меня «союзницей» и боролся со мной не по-настоящему, а ради тренировки, но в глубине души он правда желал причинить мне боль.

Практически с любовной нежностью я положила ладонь на затылок соперника и прижала его голову к себе. «Давай же, бей меня сильнее», – будто бы говорили мои движения. Эттрек отпрыгнул назад, будто мое прикосновение было страшным ядом (а в некотором смысле так оно и было), и, потеряв равновесие, повалился на маты. Вскочив сверху, я пригвоздила его к полу и собиралась заехать локтем по лицу, но зависла перед самым ударом, вопросительно приподнимая брови.

– Хорошо, хорошо! Я сдаюсь! – произнес Эттрек.

Толпа засвистела. Им надоело смотреть, как я каждый раз побеждаю. Надоело смотреть, как побеждают Ноавеки.

То, что кровь Лазмета не текла по моим венам и что во мне не было шотетских генов, их не волновало.

А волновало ли это меня?

Спустя некоторое время предводители шотетских диссидентов, которые, естественно, не знали, что я не была настоящей наследницей трона Ризека, попросили меня представить свой народ огрианскому правительству. Я вспомнила, что чувствовала, когда лежала спиной на полу, а этот народ желал моей боли и поражения.

Они ненавидели меня. Они не принимали меня. И не хотели, чтобы я их представляла.

– Наиболее консервативный из двух огрианских правителей свято чтит закон, а ты – законная наследница власти, – сказала предводитель диссидентов Аза. В ее голосе слышались нотки отчаяния.

– Нам нужна твоя помощь, Кайра, – добавила Тека.

Я взглянула на нее. Светлые волосы Теки пришли в плачевное состояние из-за огрианской влажности, а темный круг под ее оставшимся глазом выдавал усталость. Шотеты уже не казались безымянной толпой, окружавшей меня когда-то. Шотетом была Тека. И Йорек. И даже Има. Народ, растоптанный властью, как и я сама. Люди, которые нуждались в этом пустяке, чтобы дать отпор.

Я была перед ними в долгу. Это я посоветовала жителям эвакуироваться. Я проговорилась о том, что колония диссидентов находится на Огре. Во мне не текла кровь Ноавеков, но я несла в себе их наследие. По крайней мере была обязана после всего, что я натворила.

– Хорошо, – согласилась я.

– Я просто смешна, – сказала я своему отражению.

А может быть, Теке, которая стояла позади, сложив руки на груди и втягивая щеки, отчего на них образовывались ямочки.

На мне был абсолютно прямой кардиган в пол с острыми плечиками, плотно застегнутый на груди при помощи пуговиц. Каждый шов был прошит светящейся нитью. Из-за этого я чувствовала себя скорее огрианским космическим кораблем, нежели человеком. Воротник был целиком из люминесцентной ткани – он подсвечивал мое лицо снизу. От этого тени токодара, проплывая по моему лицу, внушали особенный ужас.

А это происходило постоянно. Я больше не могла держать себя в руках так, как это получилось, когда мы прилетели на Огру. Будто Акос забрал это умение с собой.

– Аза хотела, чтобы ты выглядела как владыка, несмотря на то что ты – не он. И сейчас ты на него похожа, – сказала Тека. – Кроме того, здесь все выглядят смешно. Не будешь белой вороной.

Тека указала жестом на себя. Она была одета так же, только ее кардиган был серым (по мнению огрианской швеи, этот цвет ей шел) и доходил до колен, а не до лодыжек. Образ Теки дополняли брюки, а белоснежные волосы были собраны в гладкий хвост. Через мое плечо была перекинута толстая плотная коса, а с другой стороны сверкала дермоамальгама.

Мы отбывали на встречу с властями Огры в столице Покго. Нас пригласили для обсуждения «просьбы», которая скорее являлась требованием, поступившим от правительства Туве. В связи с нападением на Шиссу Огру просили не предоставлять более шотетским диссидентам убежище.