Когда Мик наконец опустил фотокамеру, Кейт села обратно на диван.

– Вы должны позвонить тому офицеру, что ведет это дело, Анджела, – настойчиво сказала она. – Он же сам вам сказал, что результаты придут сегодня, верно? Так что вы вполне можете позвонить ему и спросить. Он должен вам это сказать.

Голос у Кейт был очень озабоченным, и Анджела сразу засомневалась, все ли ей сообщили, что известно.

– А что, там какая-то проблема? – забеспокоилась она.

Кейт опустила взгляд на свои руки.

– Дело в том, Анджела, что насчет совпадения мне обмолвились по секрету, не для прессы, и теперь, чтобы я могла с чистой совестью написать свою статью, мне надо услышать эту информацию из официального источника. Понимаете?

Анджела кивнула. Она не совсем, конечно, понимала, о чем речь, но ей очень хотелось помочь этой журналистке. Ведь именно она обнаружила Элис.

– А что вы хотите, чтобы я сказала детективу-инспектору Синклэйру? – уточнила миссис Ирвинг.

Кейт написала ей вопросы, которые следует задать, и сказала, чтобы Анджела проявила настойчивость, если вдруг полицейский не захочет ей отвечать.

– Вы имеете полное право знать. Вы мать Элис, и вы достаточно долго этого ждали.

Анджела сняла трубку и набрала номер прямой линии, который ей дали в полиции.

Детектив-инспектор ответил сразу же, и Анджела попыталась поубедительней исполнить свою роль.

– Добрый день, детектив-инспектор Синклэйр, это Анджела Ирвинг.

– Слушаю вас, миссис Ирвинг, – с деловитой сухостью ответил тот.

– Мне неловко вас беспокоить, но вы говорили, что сегодня уже получите результаты экспертизы, и я уже с ума схожу от ожидания.

– Я понимаю, насколько для вас это нелегко, – смягчился полицейский, – но сейчас я дожидаюсь, когда все это будет отпечатано.

– А когда это будет?

– Надеюсь, завтра.

– Мне кажется, я уже не способна ждать до завтра, детектив-инспектор Синклэйр. Это ожидание просто лишает меня сил. Я и так уже столько этого ждала.

Кейт указала на следующий вопрос, что она написала для Анджелы.

– Так, а вы-то уже знаете, что показали результаты? – послушно спросила та, и Синклэйр явно заколебался с ответом.

– Да, миссис Ирвинг, я располагаю устным отчетом специалистов лаборатории, но, прежде чем я оглашу эту информацию, я бы хотел иметь перед собою все бумаги. К тому же я планировал обсудить все это с вами и вашим мужем при личной встрече. Надеюсь, вам понятна моя осторожность.

– Ну, скажите мне, пожалуйста, что вам известно, детектив-инспектор?! Умоляю вас!

В трубке повисло молчание. Анджела, затаив дыхание, посмотрела на Кейт.

– Выявлено совпадение, миссис Ирвинг, – наконец сказал Синклэйр.

– Совпадение! – повторила Анджела, скорее для Кейт, и журналистка победно выбросила перед собой кулак, точно теннисистка на Уимблдонском турнире.

– Да, образцы ДНК, которые мы взяли у вас, соответствуют образцам, полученным от останков. В смысле, от скелета найденного младенца.

– Значит, это Элис, – сказала Анджела и заплакала.

– Как я уже сказал вам, миссис Ирвинг, у меня пока что нет этого в задокументированном виде – но да, похоже, что так. И я все-таки предпочел бы приехать завтра и лично встретиться с вами и вашим мужем, чтобы обсудить полученные результаты, а также наши дальнейшие действия по этому делу. Я бы также хотел привезти с собой офицера по связям с семьей[20], чтобы у вас всегда имелось в распоряжении контактное лицо. Это будет удобно?

– Конечно, конечно! Большое вам спасибо, что мне сказали. Я даже не знаю, что еще добавить. Приезжайте, пожалуйста, – торопливо проговорила Анджела, то и дело запинаясь. – А в какое время вы собираетесь у нас быть?

– Если вы не возражаете, то я буду у вас в девять тридцать, – ответил инспектор Синклэйр. – Рад, что ваше ожидание наконец подошло к концу. До встречи завтра утром.

Когда Анджела положила трубку, Кейт еще притоптывала ногами от радости.

– Здорово как получилось, Анджела! Вы так замечательно с этим справились! – ликовала она. – Поведайте же мне скорей все, что он вам сказал.

Анджела подняла на нее пустой, совершенно невидящий взгляд. Первоначальная эйфория от полученной новости испарилась, как не бывало.

– Моя малютка мертва, – промолвила она.

Вторник, 10 апреля 2012 года

Эмма

Слушаю по радио новости. Дикторша по имени Шарлотта важным голосом сообщает, что спустя несколько десятков лет найдено пропавшее дитя – и я застываю на месте. На стройплощадке в Вулвиче, уточняет она. Якобы ребенка этого зовут Элис Ирвинг, и ее украли из больницы в 1970-м. Я недоуменно впериваю взгляд в радиоприемник.

Все же совсем не так. С чего вдруг у этого ребенка оказалось какое-то имя? И какая-то мать…

Далее пускают запись интервью, где мать говорит о том, что чувствует одновременно и облегчение, и горькую опустошенность. Я стою в кухне, ее слушая, и плачу вместе с этой миссис Ирвинг. Я, как и она, испытываю глубокое облегчение – вот только по совсем иным причинам.

Уже никто не заявится к моему дому. И мне не придется ни за что расплачиваться. Во всяком случае, пока.

Чуть позже, выйдя купить в угловом магазине бутылку молока, вижу в киоске заголовки свежих газет и покупаю себе одну – где есть эксклюзивное интервью с матерью Элис Ирвинг. По пути домой пытаюсь читать на ходу, но то и дело спотыкаюсь и наталкиваюсь на ограждения парка и потому в итоге сую номер под мышку. Не хочу выглядеть точно сумасшедшая.

Дома я вчитываюсь буквально в каждое слово, внимательно вникая во все детали, кое-что перечитывая даже вслух. Не могу до конца этому поверить, но все равно чувствую поднимающуюся во мне радостную эйфорию. Возможно, все это и к лучшему!

Вторник, 10 апреля

2012 года

Джуд

Дожидаясь, пока закипит чайник, она услышала по радио новости. Слушала Джуд вполуха, поскольку мысленно составляла себе список покупок в магазине, однако имя Элис Ирвинг оборвало этот перечень на «натуральном йогурте».

Джуд включила громкость посильнее, пока радио не начало уже орать ей в ухо, а сосед не застучал возмущенно в стену.

Вторник, 10 апреля