– На твоем месте, Седрик, я бы этого не делал, – донессятихий голос лорда Олтемаунта, сидевшего, устало откинувшись на спинку кресла. –Ты нужен нам здесь, Седрик. – В голосе его слышался мягкий нажим. – Ты – главанашего правительства, и ты должен оставаться здесь. У нас есть опытные агенты,наши эмиссары, они справятся с этой миссией.

– Агенты? – с сомнением спросил сэр Джордж Пэкхем. – Что наданном этапе может сделать агентура? Мы должны послушаться – ага, Хоршем, вотвы где, я вас не заметил. Скажите-ка нам, какие у нас имеются агенты и на чтоони способны?

– У нас есть несколько очень хороших агентов, – спокойноответил Генри Хоршем. – Они добывают для нас информацию. Герр Шписс тожесообщил ценную информацию. Информацию, которую раздобыла его собственнаяагентура. Беда в том – а это всегда было так, и чтобы убедиться в этом, достаточнообратиться к материалам последней войны, – что никто не желает веритьагентурным сведениям.

– Конечно же, ум…

– Никто не хочет признавать, что агенты умны! Но, знаете ли,они таки умны. Они очень хорошо обучены, и в девяти из десяти случаев их информацияточна. И что же происходит потом? Высшее руководство отказывается им верить и,более того, отказывается предпринимать какие-либо действия на этот счет.

– Но право же, мой дорогой Хоршем, я не могу…

Хоршем обратился к немцу:

– И даже в вашей стране, сэр, неужели не было случая, когдадостоверные данные от вашей агентуры не принимались во внимание? Люди не хотятзнать правду, если она неприятна, и стараются от нее отмахнуться.

– Вынужден признать, что такое может случиться – ислучается. Конечно, нечасто, могу вас заверить, но иногда бывает…

Мистер Лейзенби снова вытащил трубку:

– Давайте не будем отвлекаться на частные проблемы. Сейчасречь идет не о кризисной ситуации в какой-то отдельной стране. Налицо мировойкризис. Должны быть приняты меры на правительственном уровне. Манроу,необходимо подкрепить полицию армией, нужно начать военные действия. ГеррШписс, ваша нация всегда великолепно воевала, и вам известно, что бунтнеобходимо подавлять вооруженным путем, прежде чем он станет неуправляемым. Яуверен, что вы согласны с таким подходом.

– С подходом – да, но мятежи уже вышли из-под контроля! Убунтовщиков есть винтовки, автоматы, взрывчатка, гранаты, бомбы, отравляющие ипрочие газы…

– Но ведь стоит только пригрозить им ядерной войной, и…

– Это вам не школьники, у армии молодежи имеются ученые:молодые биологи, химики, физики. Ввязаться в ядерную войну в Европе… – ГеррШписс покачал головой. – Уже была попытка отравить источник воды в Кёльневозбудителем брюшного тифа.

– Все это просто немыслимо! – Седрик Лейзенби с надеждойоглядел коллег: – Четвинд? Манроу? Блант?

К удивлению Лейзенби, ответил только адмирал:

– Не знаю, при чем тут адмиралтейство, это не совсем нашедело, но я дам тебе совет, Седрик. Если твоя жизнь тебе дорога, возьми своютрубку, прихвати побольше табаку и беги как можно дальше от района любойядерной войны, которую ты собираешься начать. Улетай в Антарктиду иликуда-нибудь еще, куда не скоро доберется радиация. Профессор Экштейн наспредупредил, а он знает, о чем говорит.

На этом совещание прервалось. Канцлер Германии вместе спремьер-министром, сэром Джорджем Пэкхемом, Гордоном Четвиндом и докторомРайхардтом отправились на ленч на Даунинг-стрит.

Адмирал Бланд, полковник Манроу, полковник Пайкавей и ГенриХоршем остались, чтобы обсудить все в несколько более свободных выражениях, чемпозволяли себе в присутствии важных персон.

Первые высказывания были довольно бессвязными.

– Слава богу, что они забрали с собой Джорджа Пэкхема, –произнес полковник Пайкавей. – Вечно он волнуется, дергается, удивляется,подозревает… Иногда он действует мне на нервы.

– Адмирал, вам следовало бы поехать с ними, – заметилполковник Манроу. – Вряд ли Гордон Четвинд или Джордж Пэкхем смогут отговоритьнашего Седрика от поездки к русским, китайцам, эфиопам, аргентинцам или к комуеще черт его занесет.

– Мне нужно кое-что прощупать, – сердито заявил адмирал. –Съезжу-ка я в деревню навестить старого друга. – С некоторым любопытством онпосмотрел на полковника Пайкавея: – Эта история с Гитлером действительно быладля вас неожиданностью?

Пайкавей покачал головой:

– Не совсем. Нам были известны слухи о появлении в ЮжнойАмерике Адольфа и о том, что там уже много лет развевается флаг со свастикой.Шансы на то, что это правда, – пятьдесят на пятьдесят. Кем бы ни был этотпарень – сумасшедшим, самозванцем или настоящим, – он довольно скоро отдалконцы. Об этом тоже ходят слухи, болтают разное: он не был таким уж подаркомдля своих сторонников.

– Вопрос о том, чье тело нашли в бункере, по-прежнему горячообсуждается, – заметил Блант. – Никакой идентификации проведено не было, обэтом позаботились русские.

Он встал, кивнул остальным и направился к двери.

– Наверное, доктор Райхардт знает правду, – задумчивопроговорил Манроу, – хоть и выражался уклончиво.

– А канцлер?

– Разумный мужчина, – проворчал адмирал, обернувшись. – Онвел свою страну, куда считал нужным, и тут вдруг эта молодежь затеяла своишалости с цивилизованным миром – жаль! – Он кинул проницательный взгляд наполковника Манроу: – Как насчет золотоволосого чуда, сына Гитлера? Вы все о немзнаете?

– Не стоит беспокоиться, – неожиданно ответил полковникПайкавей.

Адмирал отпустил дверную ручку и вернулся на свое место.

– Все это выдумки. У Гитлера никогда не было сына, –продолжал полковник Пайкавей.

– Но вы же не можете быть в этом уверены!

– Мы уверены. Франц-Иосиф, Юный Зигфрид, идолизированныйвождь, – это мошенничество высшей пробы, самый обыкновенный самозванец. Он –сын аргентинского плотника и красивой блондинки немки, она пела в опере вторые партии,от нее-то он и унаследовал свою внешность и звенящий голос. Его выбрали средимножества других и тщательно готовили к роли, которую ему предстоит сыграть. Вранней юности он был профессиональным актером. На ноге у него выжгли клеймо вформе свастики, состряпанная о нем легенда полна романтических подробностей. Сним обращались как с будущим далай-ламой.

– И у вас есть доказательства?

– Исчерпывающие, – усмехнулся полковник Пайкавей. – Их добылодин из моих лучших агентов. Письменные показания, фотографии, подписанныезаявления, включая одно от его матери, медицинское свидетельство о «возрасте»клейма, копия достоверного свидетельства о рождении Карла Агилероса искрепленные подписями свидетелей показания о его полной идентичности с такназываемым Францем-Иосифом. В общем, все, что нужно. Мой агент чудом ускользнулсо всеми этими документами. За ним была организована погоня, и его схватили бы,но помог счастливый случай во Франкфурте.