— Нет, благодарю. Я в порядке, — сказал Раш.

Он уступил дорогу и жестом показал, чтобы я шла первой. Пока мы шли к воротам, ведущим на задний двор, я думала, почему он не захотел войти в дом.

Он не хочет оставаться со мной наедине в комнате? Он думает, что будет крик, и хочет, чтобы никто не узнал? Или я придумываю, а он просто хочет насладиться прекрасной погодой?

Во дворе Раш поставил шезлонги друг напротив друга и сел на краешек одного из них, глядя мне прямо в лицо. Я последовала его примеру. Пока мы шли, загорелось наружное освещение, и я впервые смогла рассмотреть его поближе.

Раш выглядел ужасно. Будто ушел в запой, после того как кто-то на его глазах переехал любимую собаку. Волосы определенно пострадали от продолжения утренних упражнений.

Он уперся локтями в колени и понурил голову.

— Как ты себя чувствуешь?

— Физически довольно хорошо. Устала… Но неплохо.

— Тебе нужно больше отдыхать. Поменьше стой на ногах, когда возможно.

— Ну, теперь на работе у меня для этого есть условия, — я улыбнулась, — спасибо тебе.

Он кивнул.

— Я много думал сегодня.

— Верю…

— Думал о тех вещах, которые тебя беспокоят. О том, что ты не готова. Что живешь в маленькой студии. Что у тебя нет постоянной работы и что ты не знаешь, как это — быть матерью.

Ничего себе! Он действительно меня слушал.

— Я не хотела загружать тебя своими проблемами. Все это вырвалось из-за страха.

— Так вот. Тебе сейчас нужно как можно меньше волноваться. Не беспокоиться о таких вещах. И я хочу помочь.

Во мне затеплилась надежда.

— Что ты имеешь в виду?

— Во-первых, твою квартиру в Квинсе. Я не признался тебе кое в чем по поводу летней аренды.

— В чем именно?

— Я ее владелец.

— Ты купил этот дом?

— Не сегодня. Я имею в виду, что я и есть владелец, которому ты платишь аренду. Мой дед оставил в наследство этот дом и еще два других. У него их была целая куча, но он разделил ее между моим братом, отцом и мной — как и весь остальной бизнес.

— Почему ты не рассказал мне?

— Черт возьми, не имею представления, — Раш кашлянул, — сначала подумал, что это забавно, какое странное совпадение, а потом забыл, что ты об этом не знаешь.

— Как все это странно. Тысячи домов повсюду, но я случайно арендую именно этот. И случайно получаю работу в твоем баре.

— Моя мама сказала бы, что кто-то сверху… — он указал большим пальцем в небо, — хотел, чтобы мы встретились.

— Признаться, я с ней согласна. — Я улыбнулась.

— В любом случае после Дня труда этот дом больше не сдается. В межсезонье время от времени его арендуют на выходные, но до лета он практически свободен. Если я посчитал правильно, срок у тебя подойдет в конце зимы. Оставайся здесь. Живи зимой бесплатно. Ты сможешь отказаться от своей студии в Квинсе и сэкономить таким образом деньги.

Вау. Совершенно не то, что я ожидала услышать, и гораздо больше, чем я могла принять.

— Раш… это очень великодушно с твоей стороны, но…

— Дай мне закончить, — он поднял руку, останавливая меня, — это разрешит многие проблемы, не только те, которые касаются жилья. Ты ведь хочешь писать, а сюжет твоей книги разворачивается в Хэмптонсе. Сама сказала, что хочешь сделать из книги целую серию. Разве не легче будет написать ее здесь, на месте? И еще, после Дня труда я распускаю почти весь персонал. Ресторан закрывается в октябре, но бар работает всю зиму. Туда приходят местные, которые не пьют то дерьмо, на которое падки летние сопляки. Так что я могу научить тебя смешивать пару настоящих напитков, и ты сможешь подрабатывать барменом, иметь постоянную работу.

— Я просто не знаю, что сказать, Раш.

— Еще не закончил. — Он поднял опять руку.

Я улыбнулась, чувствуя, как растет надежда.

— Последнее, что тебя волновало, это подготовка к материнству. Сам я помочь в этом не смогу, но знаю человека, который для этого годится, — мама вырастила меня одна. Уверен, ей не влом будет приезжать сюда и учить тебя всяким мамским штучкам.

— Мамским штучкам…

— Все это поможет чувствовать себя уверенней.

Не далее как сегодня утром я сбросила на этого человека настоящую бомбу. А он, вместо того чтобы посыпать голову пеплом и скрыться за холмом, весь день решал мои проблемы. И с большинством из них он действительно разобрался. Это было невероятно щедро и великодушно. Но Раш упустил самое важное из того, о чем я говорила сегодня утром. А может, он не…

— Раш, это самое милое и грандиозное предложение, которое кто-либо пытался мне сделать. И я действительно ценю его больше, чем ты можешь себе представить. Но…

После всего, что уже дал мне Раш, я просто не знала, как сказать о том, что меня волновало больше всего.

— Что?

— Все, что я сказала, — правда. Не хочу, чтобы счел меня неблагодарной, потому что я действительно ценю все твои предложения и то, как много ты сделал сегодня. Но все, о чем я говорила тебе утром, было не для того, чтобы ты разрешал мои проблемы. Когда я делилась с тобой своими страхами, на самом деле…

Перед тем, как перейти к самому главному, я вдохнула как можно больше воздуха и посмотрела Рашу прямо в глаза.

— На самом деле больше всего меня волновало, что будет с нашими отношениями.

По расстроенному, подавленному взгляду Раша, в котором читалась вина, я догадалась обо всем раньше, чем он успел подобрать слова. С глубоким вздохом он наклонился и сжал мои колени.

— Прости, Джиа. Я действительно боюсь. Я просто… просто не готов к созданию семьи. Даже не думал о серьезных отношениях, пока не встретил тебя. Вот почему не торопил события. Ты потрясающая женщина, и я хочу помогать тебе в чем смогу. Но теперь всплыло настоящее дерьмо, и я испорчу жизнь не только тебе, если вдруг… я просто… не готов к этому.

Я почувствовала, будто мою грудь сдавили железным обручем. Едва могла дышать.

— Понимаю.

Чтобы привлечь внимание, он еще раз сжал мои колени. Раш выглядел таким же разбитым, какой я была внутри.

— Оставайся жить в этом доме. Поработай зимой в «Высотке». Позволь мне помочь тебе хоть в этом.

Вкус соли в горле сказал мне, что больше сдерживать слезы не получится. Рашу было не менее хреново. Он пытался поступать настолько правильно, насколько мог. Он не должен нести этот груз. Я встала.

— Есть о чем подумать. Но я по-настоящему ценю твое предложение.

— Джиа.

Он поднялся с места. Какая пытка — не иметь возможности коснуться его прямо сейчас.