не раз. Даже защитная стена уникальна тем, что ее разрушить просто так невозможно, только потому, что она создана десятком разных по силе и направлениям магами. А именно мне удалось пробить брешь только потому, что я живу здесь и магия, бушующая в стене, не воспринимает меня как чужую. Питирим, после того как меня отругал,– стал обучать защитным заклинаниям, которыми можно закрыть дыру как я сделала, или же встроить новую защиту в стену. В эту защиту вложили силы все жители Чудной деревни, и теперь еще в стене была и часть моей магии. Мое волшебство плавно вплелось в общий силовой поток. А чтоб я знала, если вдруг кто подойдет к стене около нашего дома, Питирим научил, простому заклинанию, – колокольчики. И проследил, что бы я повесила это заклинание правильно. Теперь если кто чужой подходил к нашему дому мы с Любавой слышали радостный перезвон, динь, динь.

А через неделю приехал водитель Алисы и привез деньги. Вот так у меня появилась первая платная «очень дорогая» клиентка.

Через какое то время стали приезжать знакомые Алисы. Ох и проблемными же они все оказались, и никакой фантазии, давили на меня строго по одному сценарию. Первый раз дама приезжает по протекции от Алисы, с сопровождением обязательно (обычно это водитель – охранник) и просит помочь, давя на жалость (это муж который ее собирается бросить, подруга разлучница и т.д.), при этом торгуясь за каждую копейку как на базаре. Меня всегда удивляло то, что если кто то из них лечился, в какой ни будь Швейцарии или Германии, то там они, почему то, не торгуясь, выкладывали огромные деньги за малопонятные услуги, и даже хвастались в своем кругу, кто из них может себе позволить, заплатить больше. Затем, когда приезжает эта же дама ко мне на прием второй раз, то начинает обязательно требовать и угрожать. И тоже по шаблону, она очень занята и, ездить, куда – то к черту на кулички ей некогда, и за те деньги, что она мне платят, я должна приезжать к ней по первому требованию или звонку. Прекрасно при этом, понимая, что мои услуги уникальны и недоступны всем. Большие деньги и безнаказанность портят людей. Особенно кто получил их, не особенно утруждаясь, откатами и взятками. Подругами Алисы были такие же жены чиновников, как и она сама, не обремененные работой и хлопотами. А в третий раз мне звонят и ставят в известность, что я должна быть у них срочно и список того что я должна привезти с собой и осмотреть еще кого то. А за то, что они еще приведут мне десяток клиенток, будет им от меня скидка. Ох, ох,– и очень удивляются, что я посмела после таких требований, включить их в черный список. Я могла себе позволить выбирать себе клиенток, только потому, что уже твердо знала, что то – что я делаю уникально и недоступно другим ведьмам или колдуньям в нашем регионе. Питирим и Анфиса мне уже объяснили, что целительниц моего уровня совсем немного, и они все скрывают свои возможности. А тот, кто пытается пробиться к славе и власти быстро погибает. И разменивать свой талант и дар на то чтобы обслуживать только богатых я не могла и не хотела. Обычные пациенты, которые шли к нам, в первую очередь слышали про знахарку Любаву, а я же при ней была для всех помощницей ученицей.

Но, я справилась сама, хотя мне пришлось, ох как нелегко, сначала с моими абсолютно избалованными дорогими пациентками. Мне не нужно было их много, они и так отнимали у меня своими капризами времени гораздо больше, чем тяжело – больные люди.

Я составила список из семи самых вменяемых дам, позвонив им всем предупредила, что ко мне они больше никого не приводят, иначе их я тоже вычеркну из списка, да и лишняя известность ни к чему. Если же они хотят получать от меня платные услуги, как и раньше, то у меня есть несколько условий. Услуги мои становятся на порядок дороже и если это кому то не нравиться, то это их проблемы. И также естественно, что приезжать они будут сами, предварительно позвонив мне и предупредив. И они никогда и никому не рассказывают обо мне предварительно не получив моего одобрения на то. Две дамы из моего списка тут же стали возмущаться. Они, оказывается за деньги, уже очередь ко мне составили и прейскурант услуг сверху. Решив за меня, что предоставят мне помещение, и я буду лечить, кого они приведут ко мне и даже зарплату уже мне определили. Я даже удивляться не успевала такой наглости. Как лихо пытаются они распорядиться моей жизнью и искренне удивляются тому, что я этого не хочу. Они стали возмущаться и угрожать, когда я отказалась принимать тех, кто им уже проплатил. Деньги же возвращать надо, а очень не хочется.

Я сначала перестала принимать их телефонные звонки, – а потом когда дамы приехали со своей охраной, разобраться с наглой знахаркой, пришлось закрыть все вокруг мороком. Я заранее подготовилась, и на месте нашего с Любавой дома их ожидал сюрприз. Морок я уже хорошо научилась наводить сама, спасибо Анне Леонидовне. Я полюбовалась на растерянные лица дам, которые топтались на небольшом пятачке сразу от дороги. Ну, не было здесь больше ничего знакомого им по прежним поездкам. Они – кричали друг на друга, щипали себя за руки, но перед глазами у них была только давно сгоревшая нежилая избушка. Обугленные бревна торчали из сугробов, на снегу нет даже следов зверей или птиц. А за развалинами плотной стеной черный мрачный лес. Охранники, которых дамы, прихватили, для устрашения сначала тихо ухмылялись, глядя ка две их подопечные мечутся и ни чего не понимают. Я добавила красок в зимний вечер над поляной. Вдруг заухали филины, и послышался со всех сторон протяжный волчий вой. Деревья стали гнуться во все стороны под порывами ветра. Все быстро загрузились по машинам, но уехать сразу не смогли, машины очень долго не заводились, а телефоны у всех перестали вдруг работать. Когда они хорошенько все промерзли и как следует, напугались, им удалось уехать, и больше мы никогда с ними не виделись. Хотя морок я держала наготове, еще долго, на случай если они вернуться.

Остальные из списка благоразумно молчали и больше не пытались ставить мне условия. Решив, что намного лучше платить регулярно за потрясающий внешний результат без боли и хирургии, только для себя