– Он вам нравится? – неожиданно поинтересовался Лорн, отчего я закашлялась.

– Сэм – замечательный человек, но если вы намекаете, что я и он… – возмутилась я, повышая тон. – И вообще, что за удивительная способность понимать превратно все, о чем я говорю?!

– Простите, не хотел вас обидеть, – произнес он. – Сказывается, что мне слишком часто приходится общаться с преступниками…

«Общаться? – усмехнулась про себя я. – Если бы вы только знали, что мне приходиться с ними делать».

– Сейчас у меня крайне запутанное дело, но пока кусочки не сходятся, – добавил Ричард, словно оправдываясь, я же едва сдержала облегченный вздох.

– Я верю, у вас все получится, – слукавила я в очередной раз.

– И я в этом уверен!

«Лучше не стоит добираться до правды, уважаемый детектив. Убивать вас мне бы все же не хотелось».

И это было действительно так. Самый простой вариант «нет Лорна – нет проблемы», меня не устраивал хотя бы потому, что тогда я точно преступлю грань между человеком и чудовищем, которым становлюсь ночами. Одно дело – убить насильника, маньяка или другого подонка, и совсем другое – лишить жизни хорошего человека.

Да, у детектива были грехи, но не столь явные, чтобы выпить из него остаток жизни.

– Знаете, Роуз, – неожиданно смущенным тоном вырвал меня из мыслей мужчина. – Я бы хотел спросить у вас одну вещь, посоветоваться с вами…

Я подняла на него удивленный взгляд.

– Со мной?!

– Да, именно с вами, – аккуратно начал он. – Но я боюсь, что эта тема может показаться вам болезненной. Однако ваш женский взгляд сможет пролить свет на одно дело.

Беспокойство больно укололо сердце тонкой иглой, уж не про моего ли покойного муженька решил поинтересоваться полицейский, но любопытство все же заставило меня кивнуть.

– Насколько нужно ненавидеть человека, чтобы столь же хрупкая, как вы, девушка сумела придушить мужчину голыми руками?

– Что?! – я испуганно отшатнулась от него, отчего едва вновь не растянулась на льду, но сильные руки вновь притянули меня обратно.

– Не подумайте ничего плохого, баронесса, но мое расследование… – как ни в чем ни бывало продолжил Ричард. – То самое, в котором не складываются детали. Чем глубже я рою, тем больше возникает подробностей, всплывают новые улики и новые преступления. Так в одном из трактиров, где обнаружили труп, в соседнем номере произошло еще одно преступление. Убийство. Молодая девушка, немногим старше вас, когда вы вышли замуж, лишила жизни своего супруга. Он не был приятным человеком и, вероятно, заслужил смерть тем, что пил и регулярно избивал ее до полусмерти. Однако преступление есть преступление. Каким-то образом она сумела его задушить, и теперь ей грозит виселица. Суд состоится буквально через неделю.

Я слушала, забыв о собственном дыхании, оно буквально замерло у меня в груди. Уж очень знакомую картину описал Лорн.

– И какой совет вы хотели услышать от меня?! – выдавила я, понимая, что Лорн ждет хоть каких-то комментариев.

– Смущает меня в этом деле одна деталь. Мужчина был, что называется, амбалом. Под два метра ростом. Она же хрупкая и нежная, словно сорванная поутру фиалка. Но характер повреждений, которые обнаружили эксперты, однозначно говорит о том, что убит покойный был кем-то, обладающим недюжинной силой. Шейные позвонки буквально раздроблены. Отсюда повторю вопрос: насколько нужно ненавидеть человека, чтобы хрупкая девушка, такая как вы, сумела придушить мужчину голыми руками?

– Ненавидеть?! – я посмотрела на Ричарда и поискала логику в его нелогичном вопросе. – Вы серьезно? Я ненавидела своего покойного мужа, но у тринадцатилетней девочки не хватит не то что сил… Не хватит решительности даже сказать простое «нет», не то что убить. В этой ситуации можно было только терпеть… и хорошо, что в моем случае все закончилось очень быстро. Что же касается этой, как вы выразились, «фиалки», то если вы настоящий детектив, то лучше не мои советы слушайте, а сами найдите улики, которые докажут ее вину или, наоборот, невиновность.

– Я убежден в последнем.

– Так в чем же проблема?!

– В доказательной базе. На шее мужчины остался след от ладони. Тонкой, изящной, явно женской, по размеру идеально подходящей нашей «фиалке». Да и мотив у нее был. Для суда и обвинения этих данных будет достаточно, чтобы вынести смертный приговор.

Я гулко сглотнула:

– Выходит, ее повесят?

– Боюсь, что да.

Лорн произнес это с затаенным сожалением и одновременно смирением, будто уже ничего нельзя сделать.

– И вы так спокойно об этом говорите? Неужели нельзя доказать суду невиновность? В конце-то концов, вы сами сказали, что в соседнем номере обнаружили еще один труп. Может быть, убийца один и тот же? – подкинула я ниточку Лорну, но в ответ он покачал головой.

– Вряд ли. В первом случае речь идет о серийном маньяке. Слишком специфичные останки мы находим после его преступлений, во втором же варианте – обыкновенное бытовое убийство. Разный почерк, знаете ли, – как маленькой пояснил он мне, я же едва сдержала истерический смешок.

Огромных трудов стоило вообще сохранять лицо, внутри я была близка к самой настоящей истерике. Уж слишком черная полоса началась в жизни. Не хватало мне детектива, идущего по пятам, так теперь к этому прибавилась забота о больной Эмили, нехватка денег и в довесок – осознание того, что из-за меня повесят действительно невиновную девушку.

Кажется, если б не хваленое «бессмертие», коим меня обрадовал Малкольм, схватить бы мне на месте сердечный приступ.

– Розалинда, думаю, я действительно зря завел этот разговор, – мужчина ободряюще сжал мою подрагивающую от волнения руку. – Не хотел, чтобы мои слова напугали вас и всколыхнули воспоминания о бывшем муже.

– Ничего страшного, я в порядке, – слукавила я, опуская взгляд в землю.

Побоялась, что Лорн может прочесть во взгляде облегчение, которое я испытала, едва поняла, на что именно Ричард списал мою нервозность. И тут же, как спасение, выпалила:

– Мы, кажется, пришли. Вот и аптека.

Я остановилась у серого трехэтажного здания, на первом этаже которого находилась нужная мне лавка. Потянулась к деревянной двери, над которой висел колокольчик, и скользнула в тепло помещения. Лорн вошел следом.

Здесь пахло травами и микстурами, особенно явственно чувствовались запахи аниса, валерианы и абсолютно диссонирующий с ними аромат свежего какао, исходящего от посетителя у стойки. Я напряженно принюхалась, чтобы не ошибиться.

Однозначно, пахло от мужчины, мило беседующего с аптекарем.

– Четыре фунта, – подслушала я остаток их разговора.

– Лучше пять и не менее трех цветов посыпки, – отозвался пожилой фармацевт.

– Хорошо, я записал, – произнес вкусно пахнущий грехами мужчина и спрятал блокнот во внутренний карман камзола, сообщив аптекарю на прощание: – Завтра утром все будет готово, мистер Коуч.