— Мы понимаем вас, Лэймос! Мы понимаем, как вам трудно, какие глобальные вопросы приходится решать.

— Лэймос, мы постараемся помочь вам, чем сможем, — поддержал товарища Сергей Алексеевич, — можете рассчитывать на нас.

Айголианец улыбнулся и чуть кивнул в ответ:

— Я не сомневался в вас, поэтому и не обрушил часть шахты еще несколько месяцев назад. Спасибо, друзья!

— Скажите, а у вас уже есть кандидаты на участие в полете? — спросила Наташа Кольцова.

— Нет, я только в начале этого пути и пока не совсем представляю, как буду действовать. Я уже говорил, что у меня был небольшой опыт общения с землянами. Я не буду говорить, в какой это было стране. Однажды попытался связаться с одной общественной организацией при помощи не так давно созданной на планете всемирной компьютерной сети. Но они сразу начали искать в контакте определенную для них выгоду. В конечном итоге подключили спецслужбы, которые попытались взломать защиту суперкомпьютера звездолета. Нетрудно догадаться, чем всё закончилось. Я просто заблокировал их сеть и отключил ее, а также стер из их памяти нежелательные для дела моменты. Для меня это не составило труда. Вот уже около полугода они всё создают заново.

— Да, видимо мы еще не доросли до полноценного контакта с вами, — задумчиво произнес Сергей Алексеевич.

— Я так не думаю, — ответил Лэймос. — Я давно наблюдаю за деятельностью вашего клуба «Атлантида». Знаю, что вы все без исключения честные, порядочные люди. На Земле огромное количество порядочных людей, в которых я верю. Поэтому мы с вами сейчас находимся здесь, на этом спускаемом аппарате, поэтому вы теперь знаете, кто я и с какой целью прилетел на вашу планету.

Айголианец снова улыбнулся и продолжил:

— Я буду рад, если вы мне что-то посоветуете по вопросу подбора кандидатов для миссии на Тэллу. Но это будет нескоро. Сейчас у меня другое предложение. Я хочу, чтобы вы полностью мне доверились. Понимаю, что у вас возникнут сомнения. Я хочу пригласить вас посетить звездолет «Айголь». Но для этого нужно будет предпринять несколько шагов. Я не хочу, чтобы вы мне ответили прямо сейчас. Вы знаете, у меня есть время.

— Скажите, Лэймос, — тут же задал вопрос Андрей, — а как же вирус? Мы не заразимся, как заразились все айголианцы?

— Я ждал этот вопрос, — кивнул Крэст. — На звездолете вируса нет, и никогда не было. Мы все переболели, еще будучи на планете. Говорю с полной ответственностью, никаких опасностей для вас на «Айголь» не существует. На звездолете всё предусмотрено для длительной комфортной жизни в условиях межзвездного полета. Я занимался обустройством корабля последние девятнадцать тысяч лет.

Земляне переглянулись друг с другом. У всех на лицах сквозило выражение радости, смешанное с нерешительностью.

Планета Земля. Россия

Город Новопечорск

Третий день контакта

— Жаль, что всё так вышло, — раздосадовано произнес Сергей Петрович Прохоренко.

— Поиск не всегда дает результаты, — согласно кивнул в ответ Савельев. — Коэффициент полезного действия в подобных вопросах чаще всего бывает очень мал.

— Но мы получили определенный опыт, а это немало, — попытался отыскать в непростом разговоре рациональное зерно Рудников.

— Неужели туда невозможно пробраться снова?

— Сергей Петрович, это очень опасно, — ответил на вопрос директора Валентин Васильевич, — обвал масштабный. Неизвестно, как поведут себя породы, если мы вновь начнем проходку в ту сторону. В данном случае лучше не рисковать, иначе последствия могут быть катастрофическими.

Тут в разговор вновь вступил Сергей Алексеевич:

— Огромное спасибо, Сергей Петрович, Валентин Васильевич, за помощь, которую вы нам оказали, за ваше гостеприимство и радушие. Видимо, нам суждено узнать ровно столько, сколько суждено. Что бы там ни было, полученная информация бесценна. Еще раз от всей группы благодарю вас!

Накануне вечером, после возвращения от Лэймоса, вся группа в полном составе, включая Рудникова, собралась в общежитии, в комнате, которая служила им кают-компанией. После довольно продолжительных обсуждений решено было лететь на звездолет «Айголь».

Но Лэймос Крэст в категоричной форме настоял, чтобы об их контакте никто больше не узнал. Нужно было достойно выйти из создавшегося положения. Решено было сообщить директору шахты Сергею Петровичу Прохоренко о том, что дальнейшие работы под землей в той части проходческих штреков опасны из-за потенциальных обвалов. Все без исключения переживали по поводу того, что придется сказать неправду, но иного выхода не было, другого варианта развития событий не нашли.

Рудников решил взять отпуск, благо он у него и так был на подходе. Возникла проблема с железнодорожными билетами, поскольку в летние месяцы поток пассажиров в южном направлении был значительным. Но путешественникам повезло. С помощью связей горняка купили билеты на проходящий поезд из Воркуты, но купили не до Москвы, а до станции Раздолье. Данная станция была согласована Валентином Васильевичем с Лэймосом Крэстом по мобильной связи, которую предоставил землянам айголианец.

Поезд должен был прийти на следующий день. Группа начала сборы в обратный путь. У каждого из исследователей в головах блуждали противоречивые мысли: что с ними будет, правильно ли они поступили, согласившись на полет, вернутся ли они на Землю? Каждый задавал себе эти вопросы, но ответов на них не находил.

Попрощаться с группой из Москвы пришел сам Сергей Петрович Прохоренко и несколько сотрудников администрации шахты. Рудников сообщил провожающим сослуживцам, что решил на несколько дней съездить в столицу, отвлечься от северной провинциальности.

И вот непростая минута прощания позади. Как говорится: долгие проводы — лишние слезы. Все заняли свои места, поезд бесшумно тронулся и быстро начал набирать ход. Вновь за окошками замелькали бесконечные столбы электроснабжения железнодорожных путей, бесчисленные стволы темно-зеленых елей и уже подернутых первой предосенней желтизной берез.

До станции Раздолье было чуть больше трех часов пути. Проводник разнес чай в стаканах с подстаканниками, на каждом из которых было написано «Северное сияние». Все участники путешествия сидели молча, лишь иногда обмениваясь между собой ничего не значащими фразами. Всё уже было проговорено несколько раз. У всех семерых было похожее чувство, объединяющее в себе ощущение торжественности происходящего с волнением и тревогой. Каждый думал о чем-то