– Тогда слушайте… Русские впервые появились в Афганистане задолго до англичан, во второй половине пятнадцатого века…

К концу второго часа Углов добрался до зимы 1919 года, когда эмира Афганистана Хабибуллу сменил на престоле Аманулла-хан. Однако к тому времени в голове Астманова смешались Тимуриды, рошаниты, хаттаки, абдали и дуррани, а также две англо-афганские войны. Он попытался сократить исторический экскурс вопросом о том, когда на афганской сцене появился эмир Бухарский Сеид Алимхан со своим милиционером– «басмачеводцем» Ибрагим-беком, но Углов был неумолим.

– Если вы желаете понимать суть происходящего сейчас, то нельзя разрывать цепь событий прошлого! Итак, после Хабибуллы-хана на престол вступил его сын Аманулла-хан. Последний через месяц заявил о независимости Афганистана…

Из ИОНа Астманов выбрался к концу дня. Казалось, ничего, кроме тяжелой головы, не вынес из пятичасовой лекции. Но велика сила убеждения ортодоксальных марксистов! Утром, несмотря на вчерашнее прощальное возлияние с разведкой, в памяти восстановилось все, что преподал полковник Углов.

Легенда зарождалась на основании исторических фактов. В октябре 1931 года банда узбекского курбаши Утанбека ограбила караван, направлявшийся из Кундуза в Ташкурган. Вскоре курбаши, с личной охраной, ушел в пески, к Сары-тепа. Дело обычное, если бы не одна особенность. Афганская армия немедленно приступила к активному преследованию отрядов Утанбека и через месяц перебила всех его джигитов. Сам курбаши поклялся перед духовным руководителем эмиграции о том, что воевать больше не будет. Что же это за караван был такой? Почему вся его охрана полегла в бою? Это история. А теперь современность: в районе Сары-тепа замечены вооруженные люди. Допустим, банда из Пакистана. Так лучше. Да, ходят в черном. О, «Черные аисты»! Все слышали – мало кто видел! А что они там делают – это предстоит выяснить. Вот такая легенда. Ничего, что сущий бред. Дополним старой картой, «надежными источниками» и разведданными. «Бешеный буйвол» поможет. В конце концов, и не по такому поводу взлетали «горбатые», «мчались танки, ветер поднимая», били по квадратам «Гвоздики», «Ноны», «Грады» и «Ураганы». Главное – не в кишлаке и не при дороге. Операция должна быть бескровной. А кому золото, кому слава – Дух Пустыни решит.

С кем идти к Сары-тепа? С теми, кто в Афгане учится «военному делу настоящим образом», как завещал великий Ленин. И, слава богу, такие люди были. Более того, Астманов, без сомнений, мог назвать их друзьями. Старший лейтенант Марат Арзаев – заместитель командира десантно-штурмового батальона и капитан Юрий Вислица – замкомэска, летчик-снайпер.

Арзаев, решив довести до ума боевую подготовку, с завидным постоянством загонял личный состав в большой овраг, километрах в пяти за боевым охранением. Место было замечательное: изрезанное безобразными траншеями, усеянное скелетами бронетехники, ржавыми бочками, битым стеклом и прочим военно-полевым мусором. Десантники, пробежав с полной выкладкой «пятерку», ныряли в железо – рваный лабиринт с боевой стрельбой из автоматов и метанием с ходу ручных гранат.

Дело было в конце апреля. Астманов и Вислица расслаблялись хорошим чаем и военными анекдотами, когда за маскировочной сетью раздался голос Марата: «Опять водку пьете?» Было у него такое приветствие, хотя сам он спиртного чурался. И случился в этот вечер спор о том, кто сильнее («кит или слон?»): штурмовые вертолеты или десантники? Тут же Астманову отвели роль свидетеля. Марат утверждал, что его рота успеет изготовиться и «сбить» вертолет на подлете. Вислица – свое: «МИ-24» способен в мгновение ока размазать роту, со всеми ее штатными средствами ПВО, которые прикрывают, но не защищают. И случай для проверки угрожающе подходящий. Вертолеты не поднимались с пустыми блоками НУРС и без готовых к бою пушек и пулеметов, а десантура не ступала шагу с пустыми магазинами. Да и никто не ходит без оружия за боевое охранение.

Было условлено: рота знает, что за боевым охранением она может быть атакована с воздуха. Именно штурмовыми вертолетами. Парой. Если бойцы успевают, заслыша, завидя на подлете опасность, изготовиться к стрельбе по воздушной цели, то есть рассредоточиться, упасть на спину и повернуть стволы в небо, то Вислица проиграл. Если же нет, то прав «винтокрылый»…

– Марат, ты только скажи им, чтобы сдуру не пальнули.

– Не бойся, Юра, не завалим. Дисциплина имеется, – улыбнулся Арзаев.

Едва рота втянулась в овраг, накатил мощный гул. Астманов вскинул голову, и уже мелькнули заклепки на алюминиевом брюхе «МИ-24». Пара шла безумно низко и со страшной скоростью. Миг – и машины исчезли за противоположным склоном. Никто не успел опомниться.

– Ах, подлец! Так же не делают, так не летают! – проклинал Вислицу и его напарника Арзаев, но в голосе его звучали уважительные нотки. И тут же с досадой высказал бойцам: – Что, воины ислама, расслабились? Вы уже трупы… Я же предупреждал!

А «горбатые» решили наполнить чашу уважения до краев. Чертом-боком пара вдруг вывалилась по солнцу и проутюжила овраг еще раз. На этот раз все успели упасть в пыль, но в небо поднялись лишь несколько стволов.

Вечером, при «разборе полетов», Марат было попытался превратить «конфузию в викторию», мол, что бы успел сделать Вислица за ту секунду прохода над ротой! «Сбросить и выпустить весь боекомплект», – серьезно ответил тот. И это было правдой. Астманов тогда подумал: какое счастье, что у афганских моджахедов нет боевой авиации. Вот бы пришлось попрыгать! И стал бы Афган другой войной…

В один из тренировочных дней в траншее, от которой предстояло стартовать, бойцы обнаружили труп. Худой, длинный человек в афганской одежде был нещадно избит и весь истыкан пулями.

Арзаев осмотрел следы, угрюмо буркнул:

– Разведчики балуются… И чего смотрим? (Это уже с издевкой, своим бойцам.) Вот вам декорации боевые. Все. Готовиться первой группе.

На мостик, сооруженный из пупырчатой зеленой полосы аэродромного покрытия, бросили ветошь, пропитанную соляркой:

– Ну что, Леша, с первой группой?

– Можно.

Проскакивая через горящий мостик, краем глаза Астманов ухватил, как кипит на проваленном животе трупа жестянка с солярой. Главное тут не вдохнуть паленой плоти. Неделю будет воротить от жареного. Было уже такое…

А дальше пошел галоп по обломкам, лабиринту рваного железа, бугров и ям. Цели – ржавые бочки на противоположном склоне. Гранаты….

Вот с ними была заминка у бойцов. Опасались через огонь проходить – вдруг рванет. Не разгибали, а вырывали чеку перед броском. Метнув «зеленое яйцо», десантники замедляли движение, явно ждали взрыва, съеживались. Кое-кто прикрывал мужское достоинство автоматом. Ну, как курсанты, которым иногда рекомендовали прикрывать причинное место саперной лопаткой. Несколько гранат не взорвалось.

Арзаеву это явно не нравилось, и он провел урок, который Астманов усвоил на всю жизнь.

Собрав роту на гребне, Марат (он разрешил всем раздеться по пояс, поскольку жарило нещадно, сам предъявил бойцам атлетический торс и дремуче-волосатую грудь) взял в руки гранату, разогнул усики чеки: