Что касается подростков, то от 2000 к 2009 г. произошли существенные сдвиги в тенденциях. Если в 2000 г. безусловным лидером смертности подростков был Южный округ, то к 2009 г. в результате существенных позитивных сдвигов, показатели Центрального и Северо-Западного округа заметно приблизились к таковым для Юга России. Полюс неблагополучия покинул Уральский округ, и хроническими аутсайдерами остались Сибирь и Дальний Восток.

Подводя итоги, можно отметить следующее.

Ушедшее первое десятилетие наступившего века в России охарактеризовало себя значительными достижениями в сокращении детской смертности. При этом, чем старше возраст детей, тем в меньшей степени снизились показатели. Таким образом, акцент принимаемых на федеральном и региональном уровне мер лишь на младенческую смертность отчасти тормозит общие темпы снижения детской смертности в России, поскольку резервы сокращения потерь в более старших возрастах остаются нереализованными.

В смертности детей всех возрастов происходит сокращение доли предотвратимой смертности за счет болезней органов дыхания, инфекций и в меньшей степени – травм и отравлений, и нарастание удельного веса причин, относящихся к малопредотвратимым: новообразований, врожденных аномалий и болезней нервной системы, что свидетельствует об обоснованной стратегии снижения детской смертности. Более противоречивые изменения характерны для младенческой смертности.

В России сохраняется существенная региональная вариация детской смертности, причем от 2000 к 2009 г. она возросла за счет более медленного прогресса или отсутствия его (у подростков) на неблагополучных территориях. За 10 лет региональный профиль смертности изменился. Северо-Запад, Центр и Приволжье усиливают свои позиции как лидеры младенческой и детской смертности и возвращают их в отношении подростков. Юг России снижает рейтинг в отношении смертности детей всех возрастов. Уральский округ выбирается из группы аутсайдеров, особенно в отношении детей старшего возраста и подростков. Все это указывает на возрастающую значимость социально-экономических факторов в детерминации уровней, и особенно тенденций, детской смертности.

А. А. Баранов, В. Ю. Альбицкий

Хотелось бы предварить данную статью следующим заявлением. Мы считаем себя воспитанниками Казанской школы социал-гигиенистов, учениками видных ее представителей – профессоров Товия Давидовича Эпштейна и Мухамета Хайрутдиновича Вахитова. Именно по их предложению мы начали свою научную деятельность в 60‑е гг. ХХ в. с изучения проблем младенческой смертности в Татарстане и получили доступ к закрытым в то время для публики медико-демографическим рукописным статьям своих учителей.

По определению ВОЗ, младенческая смертность (МС) или смертность детей первого года жизни наравне со средней продолжительностью жизни является интегральным индикатором качества жизни населения любой страны. В РФ проблема снижения МС приобретает особую значимость в связи с неблагоприятной демографической ситуацией, когда сохранение каждой состоявшейся жизни воистину становиться фактором национальной безопасности государства.

МС всегда считалась чутким барометром социального благополучия общества. Если проанализировать историю вопроса, то этот постулат не требует особых доказательств. В средневековой Киевской и Московской Руси МС была чрезвычайно высокой: в пределах 35–45 %. Однако благодаря, с одной стороны – высокому, фактически физиологическому уровню рождаемости, а с другой – тысячелетнему эмпирическому народному опыту, народной медицине, не позволявшим этому уровню быть выше, все же обеспечивался естественный прирост населения страны.

В ХVIII и первой половине XIX столетий МС находилась на уровне 30 %. Идеологом борьбы с ней стал М. В. Ломоносов, который в своем знаменитом письме видному государственному деятелю графу И. И. Шувалову «О сохранении и размножении российского народа» (1761) предложил систему мер по охране материнства и младенчества. Он, в частности, рекомендовал широко распространять специальную литературу для повивальных бабок, учредить народные богадельни и дома для незаконнорожденных детей. Предложения великого ученого реализовала Екатерина II, повелев открыть воспитательные дома для внебрачных детей в Москве (1763 г.) и Петербурге (1770 г.). В 30–40‑х гг. ХIХ столетия в обеих наших столицах также открываются первые детские больницы. В 1833 г. Вольно-экономическое общество объявило конкурс на лучшее сочинение о причинах детской смертности и мероприятиях по борьбе с нею. В 1847 г. увидело свет первое в области педиатрии отечественное фундаментальное руководство С. Ф. Хотовицкого «Педиятрика». Названные деяния фактически положили начало созданию государственной системы ОМД, становлению и развитию педиатрии как науки и предмета преподавания.

Высокая МС в Российской империи сохранялась и во второй половине XIX – начале XX столетий. Ее показатели с 1867 по 1913 гг. колебались в пределах 240–270 на 1000 родившихся живыми и, по сравнению с экономически развитыми странами, были более чем в 2 раза выше. Значительный уровень МС прежде всего обусловливали социальные условия – низкий материальный и культурный уровень народных масс. А вторым решающим фактором, определяющим слишком частую гибель детей, являлось то, что в Российской Империи так и не была создана эффективная медико-социальная система охраны материнства и детства. На всю страну в 1913 г. насчитывалось всего 6824 родильных коек, только 5,2 % родов протекали с медицинской помощью, функционировало лишь 9 детских консультаций и 19 яслей на 550 мест. Другими словами, уже было понимание проблемы, а также апробированы организационные формы и методы работы по сохранению здоровья матери и ребенка (женские и детские консультации, молочные кухни – т. н. «капли молока», ясли и др.), но лишь в 1913 г. было учреждено «Всероссийское попечительство по охране материнства и детства», на которое возлагалось объединение всех мер и начинаний по охране материнства и детства. Однако начавшаяся Первая мировая война не позволила реализовать эти планы.

Сразу же после Октябрьской революции воистину революционными методами начинается строительство советской системы ОМД. С 1 января 1918 г. при Народном комиссариате государственного призрения начинает функционировать отдел охраны материнства и младенчества, переданный в 1920 г. в ведение Наркомздрава. Если в 1918 г. в РСФСР насчитывалось всего 28 учреждений по охране материнства и детства, то к 1927 г. – уже 2475. В Москве (1922) и Ленинграде (1925) создаются специальные НИИ Охраны материнства и младенчества. С 1930 г. впервые в мире начинается подготовка детских врачей на специальных факультетах. Создаваемая советская государственная система охраны здоровья матери и ребенка, приоритетным направлением которой стала профилактика, приносит первые положительные результаты – к концу 20‑х гг. МС снижается до уровня 180‰.

Однако к середине 30‑х годов МС заметно возросла (на 20,2 % по данным официальной статистики, на 42,4 % по оценочным данным экспертов[67]). Данный скачок был обусловлен преступлениями сталинизма, прежде всего, голодом, охватившим ряд регионов страны. В 1940 г. показатель МС вновь достиг уровня 180‰.