– Надеюсь, твой муж разыщет кюре, – заговорила Сидони. – Если маму успеют соборовать, она, возможно, будет спасена. Творится что-то странное… Мы попросим кюре окрестить малыша, раз уж он все равно пришел…

– Это мы решим, когда настанет время, – отвечала Жасент. – Сидо, у нас родился еще один брат! Потери в семье восполняются благодаря ему и Анатали!

– Надо же, какой оптимизм, – и это при том, что мама на смертном одре! Лорик не застанет ее живой. Хоть это ты понимаешь?

– Где твоя вера? – вскричала Матильда, пронзая Сидони взглядом черных глаз. – Мадам Альберта еще дышит! Нужно верить в провидение и божественные силы, девушка!

– Мадам Прово! – поправила ее Сидони колко.

Однако договорить ей помешал гул голосов: в комнату уже входил местный кюре, а вслед за ним и Пьер. Одежда обоих была присыпана снегом. Мужчины одновременно задали один-единственный вопрос:

– Мы не опоздали?

Между Монреалем и Робервалем, в ночном поезде

Положив белокурую голову Лорику на плечо, Дора дремала. Состав медленно катил среди заснеженных полей и лесов, и кое-где деревья подступали так близко к железнодорожным путям, что их можно было рассмотреть даже при слабом вагонном освещении. Лорику эта бесконечная поездка уже начинала действовать на нервы. Эмоции улеглись, и он осознал, что последствия решения, принятого им, могут обернуться против него. Так, при одной мысли о том, что они с Сидони снова увидятся, его тело покрывалось холодным потом.

«Табаруэт! Она ведь теперь замужем! Мое дело – держаться от нее подальше!» – уговаривал он себя.

Возможность подружиться с маленькой племянницей, Анатали, его утешала, и на какое-то время у Лорика теплело на душе. Он представлял, как будет о ней заботиться и придумывать для нее забавы во дворе фермы.

«И я буду дома, когда маме придет время рожать. Надеюсь, это будет мальчик. Но как быть с Дорой? Даже если она не будет накрашена и у меня хватит пиастров, чтобы купить ей достойный наряд, мои сразу поймут, что перед ними – гулящая девка!»

Лорик понимал, что семья будет в ужасе из-за того, что он привез с собой девицу легкого поведения. Куда лучше было бы явиться на ферму под ручку с приличной, воспитанной девушкой…

«Никто из них, в Сен-Приме, не сделал мне ничего дурного! Сидони начала встречаться со своим полицейским – вот что встало мне поперек горла! Папа расстроился, что я сбежал тайком, а мама – еще больше. Если бы не помощь Пьера, я бы вообще далеко не уехал. А Жасент… В чем я могу ее упрекнуть? В том, что она умоляла меня остаться? Это был порыв, глупый каприз, но я сам так решил».

Внезапно физический контакт с Дорой стал ему невыносим. Лорик грубо оттолкнул ее, борясь с желанием потихоньку сойти на первой же станции, оставив ее в поезде.

– Что-то ты не в духе, – очнувшись ото сна, пробормотала молодая женщина. – Я проголодалась, и в горле совсем пересохло.

И она потянулась к полотняной сумке, чтобы достать бутылку лимонада и ломоть хлеба.

– Жду не дождусь, мой хороший, когда смогу растянуться на настоящей большой кровати, – вздохнула Дора. – С тех пор как мы уехали из Виктории, у нас не было ни одного шанса позабавиться…

И она подмигнула Лорику. Тот моментально воспламенился, и это желание заслонило собой все остальное. Убедившись, что единственный сосед по купе спит, укрывшись одеялом, Лорик быстро приподнял юбку Доры и просунул пальцы ей между бедер. Под атласными трусиками он ощутил ее цветок из плоти, ее потаенную, влажную, теплую мягкость, которую ему тотчас же захотелось заполнить.

– Давай перейдем на другой диванчик. По-моему, сзади никого нет.

– Ты совсем спятил? А сосед, который спит?

– Мы его не разбудим, даже если поиграем с тобой немного… Пересаживайся!

– Нет, я не могу заниматься этим в поезде, когда рядом люди. Да тут везде люди! Хотя, если тебе так уж хочется, можем закрыться в туалете. Но нам будет неудобно…

Дора перешла на шепот – и была уже раззадорена, уже согласна, наивно радуясь тому, что Лорик так неистово ее желает. Когда они уединились с узкой кабинке туалета, он поставил ее спиной к умывальнику и тут же вошел в нее. Жажда обладания, желание быстрой разрядки – Лорик не тратил времени на ласки и поцелуи.

– Потише! Ты делаешь мне больно, – пожаловалась Дора.

Лорик тяжело дышал, зажмурившись, а она в это время не сводила глаз с его красивого, надменного лица, ожидая приближения разрядки. Ей хотелось нежности, сладких признаний, однако женщина знала, что будет по-другому, так, как хочет он: недолгие исступленные объятия, в которых она должна найти свою долю удовольствия.

– Ну же, ну, ну! – бормотал Лорик, не помня себя.

Все благие намерения насмарку – он в очередной раз представлял, что с ним Сидони и это ее он пронзает так страстно и стремительно. Лорик еле слышно выругался, в последний раз двинув бедрами, и наступило облегчение. С трудом переводя дух, он моргнул – мгновение, однако он все-таки успел увидеть раскрасневшееся лицо Доры с размазанными тушью и помадой, отчего она казалась похожей на клоуна. Как будто из благодарности Лорик какое-то время мял ее тяжелые, налитые груди, потом его руки опустились ниже, к талии. Дора была полненькая, белокожая и мягкая.

– Надо же, милый, как тебе приспичило! – смеясь, произнесла она.

Дора одернула платье, кончиками пальцев поправила свои обесцвеченные кудряшки.

– Наперед надо бы тебе быть поосторожнее. Мне ребенок не нужен!

Лорик передернул плечами. Только сейчас он осознал, что у природы один закон для всех.

– Упаси бог! – с чувством проговорил он.

Отдышавшись, молодые люди вернулись в купе и какое-то время молча курили. На душе у обоих было тяжело, да и усталость давала себя знать.

В Сент-Эдвидже на следующий день, в восемь вечера

Последние гроши Лорик потратил на такси до Сент-Эдвиджа. Направляясь к дому семейства Прово, который указал им бакалейщик, он пребывал в состоянии радостного возбуждения, но и тревога почему-то нарастала.

– Посмотри на эти сугробы, Дора! – вскричал Лорик с искренним восхищением. – Я снова на озере Сен-Жан! Тут у нас настоящая зима, со снегом и морозами!

– Господи, как же я замерзла! Я уж и не помню, когда видела столько снега. Пожалуй, в детстве, когда мы жили в Сен-Тите.

– Табаруэт! Мне тут и дышится легче, – отвечал Лорик.

Они прошли по садовой дорожке, поднялись по старательно расчищенным ступенькам крыльца.

– Лучше бы тебе было предупредить сестру заранее, – заметила Дора.

– Нет. Пусть это будет сюрприз!

Лорик постучал, испытывая невероятное волнение. Дверь открылась, и на пороге, в ореоле яркого света, источаемого лампой с хрустальными подвесками, возник Журден.