твои окуляры, Групер! — пробасил кто-то. — Открывайте! Я вам покажу, как делать из меня дурака!

Присутствующие не тронулись со своих мест и застыли в надежде, что человек, стоящий на улице, просто исчезнет, как по волшебству. Аркан дёрнулся и тряхнул головой, выходя из оцепенения. Гостиную наполнил раскатистый звон разбиваемого стекла, и в неровном проеме показалась массивная ручища. Она, словно хищное щупальце, рыскала по сторонам, желая отыскать спрятавшуюся добычу. Наконец, нащупав торчащие в замке ключи, человек дважды провернул их, пинком открыл дверь и влетел в комнату. Инспектор поднял голову и узнал своего отца: крылья его носа раздувались, в серых глазах плясала ярость. Мужчина имел небольшой рост, но смотрелся статно. Казалось, безумец сошёл со страниц женского романа: он был красив, коротко острижен, и ёжик его тёмных, почти чёрных волос блестел от пота. Широкие скулы ходили ходуном, массивные плечи вздымались, и весь он излучал физически ощутимую опасность. Далатия тут же спрятала Марван себе за спину и потупилась, избегая встретиться с мужем взглядом. Тот снял дорогое пальто, отороченное мехом, и бросил его прямо на пол. Закатал рукава шёлковой рубашки и, тяжело ступая, подошёл к сыну.

— Я ничего не сказал, когда ты внезапно бросил службу, — отец схватил Аркана за подбородок и грубо встряхнул его голову, — но после ты решил уехать в эту богом забытую деревню и пустить насмарку всё, что я вложил в тебя! Ты превратил вице-адмирала Гидеона Хамса в посмешище! Офицеры в Департаменте, не стесняясь, потешаются надо мной, и всё из-за тебя, щенок!

Аркан вцепился в запястье отца и, силясь оторвать его руку от своего лица, глухо рыкнул.

— Гидеон, пожалуйста, — подала голос Далатия, — отпусти сына. Ему сейчас и без того тяжело.

Отец притворно изумился и, крепче сжав челюсть Аркана, повернулся к жене:

— Молчать! — Он одним движением оттолкнул сына в сторону. Тот пошатнулся, но устоял. — Думала, я хоть на секунду поверил, что в такую темень ты отправилась в гости к сестре? Не могла придумать ложь правдоподобнее? Ты же терпеть её не можешь, дура!

Вице-адмирал заглянул за спину жены и увидел испуганную Марван. Мужчина жестко усадил супругу на диван и изучающе оглядел старшего детектива, задержавшись на серой чешуе, обрамляющей глаз. Хамс стремительно вклинился в узкое пространство между невестой и отцом. Гидеон непонимающе свёл чёрные брови к переносице, а затем, ошарашенный догадкой, выпучил глаза:

— Только не говори, что ты устроил всё это из-за бабы!

— Отойди. — Аркан сжал руку в кулак и занес её для удара, демонстрируя серьезность своих намерений.

Отец рассмеялся, не сводя с Марван пристального взгляда. Старший детектив съежилась, прячась за спиной жениха, и, кажется, на миг даже перестала дышать.

— Не может быть, — Хамс-старший сделал вид, что отходит назад. — Чёрт возьми, это правда!

Аркан отвлекся: посмотрел на невесту через плечо, а после — на мать, которая приземлилась на мягкие подушки дивана. И в этот момент Гидеон замахнулся и со всей силы ударил сына в челюсть. Неприятно хрустнуло, рот стал наполняться тёплой кровью, и Аркан, недолго думая, выплюнул её прямо отцу в лицо. Тот от неожиданности моргнул и попятился, и тогда инспектор сбил его с ног, с силой пнув в грудь. Гидеон повалился на пол и ударился затылком о холодные доски пола. Хамс забрался сверху и обездвижил его, надавив коленями на предплечья. Подбородок инспектора был перепачкан бордовыми пятнами. Аркан нарочно разомкнул челюсти и по-звериному оскалился. Кровь вытекала изо рта, и крупные капли приземлялись прямо на лицо поверженного человека в чёрной рубашке.

— И что теперь, сопляк? — зло рассмеялся отец, слизывая с губ солёные, еще тёплые брызги. Он не предпринимал попыток освободиться из захвата. — Убьешь меня?

С дивана донеслись надрывные всхлипы матери, и Аркан, выругавшись, встал и вытер лицо рукавом рубашки. Алые сгустки размазались по щеке и, впитываясь в белоснежную ткань, стали расплываться на ней рваной бахромой.

Гидеон ощерился и, рывком поднявшись с пола, указал пальцем на дверь. Обращаясь к Далатии, зашипел сквозь зубы:

— В машину, быстро! — Вице-адмирал перевел взгляд на ихтиолога: — Тебя, очкастая, тоже касается!

Он проводил удаляющихся женщин взглядом и, перехватив косой взор Групер, рявкнул:

— С пособниками порой обходятся хуже, чем с зачинщиками. Запомни это раз и навсегда, щучье ты отродье!

Групер поторопилась к выходу и едва уловимо кивнула, прощаясь с инспектором и детективом.

— Как тебя зовут? — спросил Гидеон, обращаясь к пораженной женщине, которая пряталась за спиной Аркана.

— Как ты смеешь задавать вопросы после того, что устроил? — гаркнул инспектор, делая шаг вперед.

— Как тебя зовут? — отец проигнорировал слова Хамса-младшего и повторил вопрос, по-прежнему буравя взглядом его спутницу.

— Марван Катран, — коротко ответила старший детектив. Голос дрогнул и сорвался на высоких нотах.

Вице-адмирал довольно усмехнулся, провел рукой по ёжику волос, расстегнул верхние пуговицы рубашки и посмотрел Аркану в глаза.

— Катран, значит, — он порывисто вздохнул. — Решил в полной мере повторить ошибки своего отца?

— Закрой рот! — инспектор схватил Гидеона за ворот рубашки, но тот сразу же нанёс косой удар по рёбрам. Сын дрогнул и сдавленно застонал. Рывком потянул отца на себя. Ткань треснула, и небольшой чёрный лоскут остался висеть у Аркана в руках.

Отец несколько раз больно ткнул сына пальцем в грудь и произнёс:

— Когда течка пройдет, а сука, за которой ты волочишься сдохнет, я буду ждать тебя в Департаменте. Если откажешься нести службу, я сделаю так, что Роман Гвоздарь подведёт тебя под трибунал, и решением суда ты понесешь самое суровое наказание — смерть.

Аркан встрепенулся и подался вперёд, но Марван остановила его, ухватив за локоть. Гидеон развернулся и, чеканя каждый шаг, вышел из дома вон, громко хлопнув дверью.

Некоторое время пара стояла молча. После чего инспектор подошел к синей дорожной сумке, которую привезла с собой Далатия, присел возле неё на корточки и со свистом расстегнул молнию. Среди тёплой одежды, шарфов, вязаных свитеров, пестрых носков и перчаток лежало три небольших удостоверения в твёрдых красных обложках и крохотная чёрная бархатная коробочка. Аркан взял футляр, поднялся и подошёл к старшему детективу. Не говоря ни слова, мужчина открыл его, извлек из воздушного углубления красивое золотое кольцо и, подхватив руку Марван, надел украшение на её безымянный палец. Невеста с интересом осмотрела необычный, искусно выполненный вензель, который находился на ободке: две сплетенные меж собой акулы. Их хвосты были подняты кверху, а плавники раскинуты в стороны.

Детектив встретилась взглядом с Арканом и протянула руку к его лицу. Осторожно провела пальцами по взбухшей от удара щеке и вытерла свернувшуюся каплю крови из уголка его губ.

— Это фамильная драгоценность, — Хамс перехватил руку любимой и нежно поцеловал тыльную сторону её ладони, оставив на ней кровавый след. — Кольцо передается по материнской линии уже много веков. Теперь оно твоё.

На глаза навернулись слёзы. Голос сел, и старший детектив прошептала:

— Я люблю тебя.

Инспектор смахнул с её щеки мокрую дорожку и ответил:

— Я тоже люблю тебя, родная.

[1] Далатия или черная акула—вид акул из отряда катранообразных. В мире, где живут герои, видовая принадлежность играет важную роль: потомство от родственных видов более устойчиво к мутациям, а срок их жизни значительно больше.

Глава 26

Надежда на лучший исход

Хек стоял на пристани и всматривался в чёрную линию горизонта. Море тревожно вздымалось и, пенясь, выплевывало на причал холодную тёмную воду. Ботинки детектива насквозь промокли, брюки плотно облепили худые ноги. Громада волн грохотала и с шипением разбивалась о борта входившего в узкую гавань корабля. Большой, старый, словно видавший виды кашалот, он величаво рассекал морскую гладь и, казалось, совершенно не боялся сесть на мель. От высокой мачты к бортам было протянуто множество лоснящихся веревок, на которых болталось большое количество газовых фонариков. Горючее заканчивалось, и прежде яркий, насыщенный свет постепенно гас, погружая судно в кромешную темноту. Чёрные паруса гулко шуршали и хлопали на ветру.

Детектив отхлебнул из бутылки горького напитка и едва не поскользнулся, пошатнувшись от сильного порыва воздуха. Тучи расступились, и на небосводе показалась луна. Холодная, бледная, она глянула из-за туч и слабо осветила мрачный флаг судна. Ветер