В помпезную комнату въехала черная спортивная машина, заполняя помещение запахом бензина. Мотор заглох, и через несколько секунд распахнулась дверь.

Одри с неким облегчением выдохнула, понимая, что подоспела помощь не Джексону, а скорее ей самой. В этот момент требовалась именно защита. Хотя не было уверенности, что здесь вообще хоть кто-то имеет чувство сострадания и решится ей помочь.

Грант с непониманием уставился на Одри, остановившись в нескольких футах от неё. Он перевёл оценивающий взгляд на Джексона и на одно мгновение замер, словно загружая собранную информацию в свою голову.

– Джексон, – начал Грант. – Что здесь произошло?

Мужчина поднял глаза на Гранта и в недоумении приподнял брови:

– А что могло произойти? Ты оставил нашу пленницу на меня. Я решил, что ей пора выбраться из комнаты и позавтракать.

Грант молча перевел взгляд на Одри, которая неловко опустила голову вниз. Его глаза моментом пробежались по участкам её тела. Взгляд остановился на покрасневших запястьях девушки, которые она поспешно завела за спину, замечая его интерес к этому месту.

– Джексон, – спокойно начал Грант, проходя в сторону, где стояла неподвижно Одри. – Будь так любезен, подойди к бару.

Одри быстро подняла голову, посмотрев на таинственное лицо Гранта, который остановился слишком близко. Она ощутила жар от его кожи и не смогла сделать и шага в сторону. Быть может, её задержал на месте страх, а возможно и что-то совсем иное.

Джексон напрягся и, шумно выдохнув, прошел к бару.

– Оставить на тебя нашу милую пленницу было весьма плохой идеей, – начал ровным голосом Грант, заставляя своего подчиненного и свою «гостью» смотреть на него с опаской. – Наверное, с моей стороны было глупо надеяться, что первое предупреждение станет для тебя уроком.

Бегающие глаза Джексона остановились на Гранте. Достаточно долгое сотрудничество с этим человеком теперь помогло предсказать его поведение в таких ситуациях. Если совершена ошибка, то за неё стоит ответить. И кто, как не Доминик Хардман, придумает креативное и не похожее на другие наказание?!

– О чем ты говоришь? Я не понимаю. Что не так? – негодующе насупился Джексон, пытаясь оправдать себя.

Грант лишь улыбнулся своему другу и повернул голову в сторону Одри.

– Покажи руки, пожалуйста, – мягко проговорил он, указав взглядом на эту часть её тела. Он хотел, чтобы она наконец-то перестала прятать покрасневшие запястья за спиной.

Одри мельком взглянула на него из-под нахмуренных бровей. Даже смотреть на этого человека стало испытанием для её пошатнувшейся психики. Одри излучала ярость.

Она выдохнула, понимая, что противоречить главарю бандитов будет сверхнаглостью с её стороны. Всё же умирать ещё не хотелось. Одри послушно протянула обе руки по швам, открывая взорам двоих мужчин заметные красные пятна.

– Джексон? – бросил Грант, косо посмотрев на напарника, а потом аккуратно взял ладонь Одри в свою.

– Черт возьми, и что? Я хотел предоставить ей урок, – бросил недовольно Джек, на эмоциях взмахнув руками.

Одри проследила за действиями Гранта. Он лишь нежно погладил место, где кожа всё ещё зудела от крепкой хватки преступного ублюдка. Растерянность и некая неловкость застали её врасплох. Разум негодовал и дал сигнал вырваться и не позволить этому человеку приближаться к ней ближе, чем на десять шагов. Но тело отчаянно сопротивлялось в борьбе со здравым смыслом.

Он слишком нежен для человека, который принялся сводить её в могилу.

– Видимо, мне придется объяснить тебе понятней, как нужно обращаться с моей милой гостьей, – проговорил Грант, и это не сулило Джексону ничего хорошего.

– Ладно, подожди. Давай разберёмся лучше во всей ситуации, – начал заговаривать зубы Джексон. – Эта девушка – дочь нашего врага. Я хотел её проучить. За это должен ещё и отвечать? В чем дело, Грант? Раньше тебя не волновало, как я разбираюсь с нашими жертвами!

– Я говорил тебе с ней разобраться? – Грант совершенно не повышал голос. Его хладнокровие и абсолютное спокойствие нагнетали обстановку ещё больше. – Ты сам это решил. А разве можно что-то предпринимать без моего ведома?

– Нет, но я хотел как лучше. Ты же знаешь меня.

– Знаю. Ты тот, кто ослушался правил.

Джексон замолчал не в силах найти слова. Он лишь бросил ненавистный взгляд на Одри, а потом вновь уставился на что-то замышляющего Гранта.

– Возьми нож, – проговорил Грант, бросив на своего напарника ледяной пронзительный взгляд.

Джексон обреченно помотал головой. Насупив брови, он демонстративно быстро схватил острый нож с магнита на стене у барной стойки, после чего вновь посмотрел на Гранта. Теперь его глаза выражали не мольбу, а лишь злость.

– Прекрасно, – улыбнулся Грант. – Теперь поставь ладонь на стол и проткни себе руку.

Грант сделал паузу, чтобы увидеть шок на лице Джексона.

– Мой тебе совет: возьми хороший размах. Так боль будет менее мучительной.

Он говорил довольно убедительно, потому что такой опыт был в его жизни. Ещё в тюрьме, на начальных стадиях пребывания в том адском месте, когда он был слишком юн и беззащитен, люди Филиппа довольно изобретательно заставляли испытать боль. В тот момент благодаря удачному стечению обстоятельств нож не задел важных связок, которые отвечали за работу пальцев рук. Грант отделался лишь болезненным лечением в течение месяца.

Одри широко распахнула глаза, выдернув руку из мужских ладоней.

– Ты сумасшедший, – прошептала она, не находя в себе силы повысить голос. Её ошарашило последнее задание Гранта для своего же преданного человека.

– Да, кажется, я уже говорил тебе это, – бросил он и, обхватив её за плечи, подвёл к комнате.

Девушка остановилась, не оборачиваясь к носителю смерти. Она ничего не имела против того, чтобы хотя бы один из Блокады ощутил муки и молил об их завершении. Но изобретательность Гранта в таких кровожадных вопросах поразила её. Всё это казалось каким-то чересчур жестоким фильмом, но реальность может нас удивлять. В жизни бывают случаи, которые не подлежат разумному объяснению. Действия Доминика относились именно к такой категории.

Одри повернулась к Гранту спиной, когда он почти за руку завел её в уже знакомую комнату. Окон здесь не было, поэтому ему пришлось включить свет. Мистеру Хардману явно хотелось четко видеть лицо своей жертвы. Это, наверное, должно приносить удовольствие преступникам.

– Одри, дуться – это самое глупое, что ты можешь сделать, – бросил Грант, делая к ней один шаг. – Обернись!

Она недовольно нахмурилась. Это звучало как приказ. Мало того, что он уничтожил её нервную систему, так теперь ещё и смеет разговаривать с ней, как с человеком, недостойным хотя бы обыкновенного уважения.