Галич и Волынь благодаря своему населению и характеру местности образовали одно владение. С того времени, когда население Галича и Волыни было насильно разделено Всеволодом – сыном Мономаха, который умер в 1093 г. (он разделил его в пользу безземельных князей-«сирот»), споры о границах между князьями Галича и Волыни не прекращались. Первым князем, который завладел обеими волостями, был Роман. Следует помнить, что галицкие земли в те дни простирались до Дуная и включали современную Румынию. Роман взял Галич без борьбы, потому что население ему помогало. Люди уже научились бояться власти чужеземцев, поэтому и приняли его как князя, отвечавшего их чаяниям; они не хотели никакого другого князя, кроме Романа. Однако поляки хвастались, что именно благодаря им Роман сел княжить в Галиче, и в более поздние годы, когда Роман уже был убит, а его двое сыновей были еще малолетними детьми, они отняли Волынь и разграбили Галич. Похвальба поляков и реальные тесные родственные связи между мазовецкими и волынскими князьями привели к возникновению в Польше легенды и утверждений поляков, что эти земли – древний удел Польши. После смерти Романа поляки заявили на них свои права как на свои собственные земли, которые их князья по своей доброте отдали, как они утверждали, во временное пользование русским князьям – своим родственникам.

Но, как бы то ни было, Лешек был рад, что они остановили венгров, которые, в свою очередь, были рады тому, что Галич уплыл из рук поляков и перешел к их противникам. Обе стороны боялись Романа и придумали поговорку, в которой он «храбрый, как бык, драчливый, как крыса, и беспощадный, как крокодил».

Андраш – бывший «король Галиции» не претендовал на Галицию при жизни Романа. Польские князья искали дружбы Романа и не только не нападали на его территорию, но и боялись, чтобы он не потребовал у них земли, которые раньше были русскими, но были захвачены польскими князьями.

Еще больше боялись Романа его враги в Галиче. Почти все бояре были предателями своего народа, так как любили власть и вольную жизнь, в чем напоминали их западных соседей. Подняться высоко над народом и полностью поработить его, чтобы держать в своих руках Галич, как поляки и венгры держали в руках свои земли, – таков был идеал этих бояр, и поэтому они с такой радостью уступили Венгрии. Эти свои стремления они превозносили, разумеется, как любовь к своей стране и жертву ради родины. Но проницательный Роман видел все это насквозь. Его противники говорили, что он негуманно поступает с галицкими боярами. Во время своего недолгого правления он расправился со многими из них. Его враги говорили, что он четвертовал бояр, убивал или хоронил заживо; когда они спасались бегством, он заманивал их назад добрыми посулами, а когда, доверившись его словам, они возвращались, обрекал на муки. Правда в том, что в то время, когда он в первый раз был князем в Галиче, он прекрасно видел, какие там творятся беспорядки. Он убедился в том, что бояре, делавшие вид, что заботятся и усиленно трудятся на благо своей волости, и были теми людьми, которые отдали ее латинскому князю-чужеземцу, и поэтому не щадил предателей. Когда наконец поселился в Галиче, он был вынужден принимать решительные меры к людям, которые были одновременно и его личными противниками, и врагами народа. Нет сомнений в том, что их большая часть бежала от гнева Романа в Венгрию. Тех, которые остались, он либо казнил, либо заставил подчиниться себе. За это летописцы его не винили, а благодарили и величали «единственным правителем Галича». Его правление было славным: он завладел всеми Русскими Карпатами, то есть единолично правил на берегах рек Днестр, Прут и Серет в бассейне Дуная на территории, на которой сейчас находится Румыния, а вдобавок и на волынских землях.

Теперь Рим стремился установить более тесные отношения с Романом, но все попытки закончились неудачей, и следующая была отложена до более благоприятного времени, которое не наступило при жизни Романа. В короткий период с 1197 по 1201 г. Галич и Волынь удерживали первое место в Южной Руси. В других княжествах не происходило ничего интересного. Деятельность Всеволода Большое Гнездо ограничивалась Владимиром, за исключением того, что он обновил Городок и укрепил его кремль, а также послал своего сына Ярослава в Переяславль (в настоящее время Переяслав-Хмельницкий. – Пер.), дав понять таким образом, что у него есть своя доля земель в Южной Руси. С киевским князем Рюриком он прекратил все отношения. Половцы не тревожили Киев в этот период, но их звездный час близился.

Среди всех потомков Мономаха и даже Олега, «этих былых союзников диких половцев», не было в истории князя, который имел бы такие тесные отношения с этими степняками, как Рюрик. Он хотел поддерживать дружеские отношения с каждой ордой без исключения, и в случае нужды они были готовы услужить ему. В летописях небезосновательно утверждалось, что «язычники восхищались Рюриком, потому что он всех принимал с любовью, будь они христиане или язычники, и никто не уезжал от него недовольным».

В 1202 г. пришел конец мирной жизни. В тот год начались бесчисленные войны и походы, которые ввергли всю страну во мрак. Как только Рюрик заключил надежный договор с черниговскими князьями, он поспешил использовать его и решил унизить Романа. Черниговские князья объединились в союз против Романа и уговорили всех потомков Олега встать на их сторону. Черниговский князь Чермный поехал в Киев с братьями помочь Рюрику в борьбе с «единственным правителем Галича» и его родственниками, которые правили под его руководством в Волыни. Эти князья-союзники не могли простить Роману взятие Галича без их согласия и раздела его с кем-либо, и они завидовали его быстрому возвышению. Также стало известно, что Роман заключил договор с Всеволодом Большое Гнездо – единственным князем, которого он считал над собой старшим. И, в довершение картины, между этими двумя князьями было решено отдать киевский трон Ингварю – сыну Ярослава Волынского.

Но, сидя в Галиче – золотоглавой столице Осмомысла, Роман знал, что происходит в Киеве – старой столице. Совершая быстрые переходы, он опережал своих врагов и предвосхищал их действия. Черкесы и «черные клобуки» поднимались все как один и с радостью присоединялись к походным колоннам полков Волыни и Галича. Киев и окрестные города были настроены в пользу Романа. Пока союзники обговаривали будущий раздел Белгорода, Вышгорода и Галича, планировали позиции полков и орд половцев, Роман при поддержке населения внезапно подошел к Киеву. Жители города открыли ему ворота, и он беспрепятственно вошел в него. Он занял Подол – нижнюю часть города – и послал людей к Рюрику, находившемуся в холмистой части города, с требованием сдаться. Ввиду того что киевляне открыли городские ворота и были готовы ко всеобщему восстанию, союзники не оказали никакого сопротивления, и все поцеловали ему крест – и он тоже поцеловал его – в том, что он захватил Киев не для себя. После этого он разрешил им уйти из города и разойтись по домам. Рюрик ушел в свой Овруч, а черниговские князья – каждый в свои земли у Днепра. Затем, подчинившись Большому Гнезду, Роман посадил на киевский трон Ингваря Ярославича, а потом завоевал двойную любовь народа, совершив поход на диких половцев. Вместо того чтобы грабить Галич, как им обещал Рюрик, половцам пришлось теперь дорого заплатить за то, что они ему помогали. Роман захватил их города и огромное количество пленных, освободил пленников-христиан, так что радость от его победы была безграничной.